Лев Гумилев - Эхо Куликовской битвы
Эта оригинальная, непривычная для Запада система была столь привлекательна, что на Русь стекались и татары, не желавшие принимать ислам под угрозой казни, и литовцы, не симпатизировавшие католицизму, и крещеные половцы, и меряне, и мурома, и мордва. Девиц на Москве было много, службу получить было легко, пища стоила дешево, воров и грабителей вывел Иван Калита. Но для того, чтобы это скопище людей, живущих дружно и в согласии, стало единым этносом, не хватало одной детали – общей исторической судьбы, которая воплощается в коллективном подвиге, в свершении, требующем сверхнапряжения, Именно эти факты являются концом только биологического становления и началом исторического развития.
Когда же народу стала ясна цель – защита не просто территории, а принципа, на котором надо было строить быт и этику, мировоззрение и эстетику, короче, все, что ныне называется оригинальным культурным типом, – то все, кому это было доступно, взяли оружие и пошли биться с иноверцами: половцами, литовцами, генуэзцами (чья вера считалась неправославной) и с отступниками – западными русскими, служившими литвину Ягайле. Только новгородцы уклонились от участия в общерусском деле.
Они больше ценили торговые пути, выгодные сделки, контакты с Ганзой, несмотря на то что немцы не признали новгородцев равноправными членами этой корпорации. Этим поступком Новгород выделил себя из Русской земли и через 100 лет подвергся завоеванию как враждебное государство. Но будем последовательны: Новгород сохранил черты культуры, присущие древнерусским городам, и, подобно им, пал жертвой воспитанного и отработанного близорукого эгоизма. А вокруг Москвы собралась Русь преображенная, способная к подвигам, вплоть до жертвенности. Благодаря этим качествам Москва встала против Орды и ее союзников.
У Мамая же была механическая смесь разнообразных этносов, чуждых друг другу, не спаянных ничем, кроме приказов своего темника. Поэтому одна проигранная битва смогла опрокинуть державу Мамая как карточный домик.
На Куликово поле пошли рати москвичей, владимирцев, суздальцев и т. д., а вернулась рать русских, отправившихся жить в Москву, Владимир, Суздаль и т. д. Это было началом осознания ими себя как единой целостности – России.
И наконец, учтя все сказанное, мы сможем поставить вопрос о соотношении древнерусской и великорусской культур. Существует мнение, с которым согласился даже А.С. Пушкин, что XIV – XV века – темное пятно русской истории, причина последовавшего отставания России от Европы. Но ведь именно в эту эпоху работал Андрей Рублев, произносили огненные слова Нил Сорский и Вассиан Патрикеев. Именно тогда русские рати остановили войска Литвы и Польши, авангарда католического натиска на Восток, и тогда же другие русские войска присоединили древнюю Биармию или Заволоцкую Чудь, а также устояли против набегов Тимура и Едигея. Видимо, великий поэт, находившийся на уровне науки своего времени, недооценивал огромность творческого взлета системной целостности, возникшей накануне Куликовской битвы вокруг Москвы. Русь сначала создала очаги сопротивления, а потом перешла в контрнаступление.
Таким образом, мы можем датировать «пусковой момент» великорусского этногенеза XIII и XVI веками, а осознание русскими себя как целостности – 8 сентября 1380 года.
