Норман Стоун - Краткая история Турции
Часть первая
Происхождение
Главным украшением Османской империи был дворец Топкапи, расположенный на маленьком полуострове – том самом, который обогнул корабль Фрица Ноймарка на пути к причалу в гавани Золотой Рог. Этот дворец отличается от всех прочих: он огромный по площади, но не по высоте. Располагается он в пригороде, имеет множество павильонов, некоторые из которых весьма замысловатой формы и называются kоsk (отсюда произошло наше собственное слово «киоск»), и это отражает понимание правителями своего происхождения. Дворец – это продуманная версия палаточных шатров вождей степных кочевников, а символом османов когда-то был конский хвост: чем больше их висело на палатке, тем выше был ранг; когда армия находилась на марше, палатки часто представляли собой огромные произведения искусства. Наилучшая экспозиция этих палаток находится в Кракове, где они были захвачены после осады Вены в 1683 году.
Первые турки пришли из района Алтая в Центральной Азии, на западной границе теперешней
Монголии, и могли иметь некоторых отдаленных предков даже за Беринговым проливом, на Аляске – эскимосское слово «медведь» звучит очень похоже на турецкое – ayt. Первое письменое упоминание турок – китайское слово tyu-kyu, известное со II века до нашей эры; впоследствии это название регулярно появляется в китайских источниках VI века. Оно обозначало племена охотников и воинов, регулярно совершавших налеты на земли более цивилизованных народов; слово «тюрк» было названием самого мощного из этих племен и означало «сильный человек».
Эти охотники, близкие к монгольской расе и, вероятно, также к гуннам, распространились по огромным равнинам Центральной Азии и доставляли китайцам много проблем. Иногда они создавали степные империи, которые существовали поколение-другое, прежде чем поглощались более оседлыми народами. Большая часть китайской истории рассказывает о битвах на длинных открытых границах; так была осознана необходимость строительства Великой Стены.
Степная империя, которая наконец-то возникла, принадлежала уйгурам и появилась около 800 года нашей эры, она переняла от китайцев письменность и еще очень многое. Существовали династии с очевидными тюркскими предшественниками – включая легендарного Кубла-хана (Хубилай – достаточно обычное имя в Турции), который в 1272 году построил Ханбалык – «город правителя», современный Пекин.
Некоторые из этих турецких легенд могут быть не более чем романтическими спекуляциями. Означает ли «киргиз» турецкое «сорок два» [племени] или что-нибудь еще, вроде «кочевника»? В XII и XIII веках Марко Поло называл китайский Туркестан «Великой Турцией», и происхождение некоторых азиатских названий действительно очевидно: река Енисей в России берет свое имя от yeni cay («ени чай») или «новая река», а прежнее название Сталинграда[4], Царицын, не имеет ничего общего со словом «царь», а происходит от sari su («сары-су») – «желтая вода». Существует и несколько странностей, например, «тундра» – это dondurma, что в наши дни означает «мороженое».
Конечно, лингвистические предшественники старого турецкого языка во многих случаях возникали далеко друг от друга, хотя анатолийские турки утверждают, что киргизский язык очень легок для заучивания, несмотря на тысячи миль, разделяющих эти районы. Турецкая грамматика систематическая, но отличается от английской в предлогах, временах и тому подобных добавлениях к основному слову; гласные здесь меняются в зависимости от доминантной гласной главного слова. Это можно лучше проиллюстрировать на слове «pastrami» – одном из немногих слов, которое дошло до нас от старо-турецкого. Это итальянская версия исходного слова pastirma – продающаяся в виде очень тонких пластинок высушенная говядина, в слое специй, основной из которых является тмин – cemen (чемен). Pas – это основа глагола, означающего «прессовать». Tir (i без точки произносилось примерно как французское «eu» и отмечало перемену гласной, которая используется после «a»), указывало на причинную связь, и ma (также перемена гласной: оно могло читаться как me) превращает все это в вербальное существительное или герундий. Так называлась пища, хранимая под седлом, она поддерживала верховых лучников-кочевников при передвижении на сотни миль по степям Центральной Азии.
Самые ранние тексты, написанные на тюркском языке (еще доарабским алфавитом), датируются VIII веком, они найдены у озера Байкал и относятся к dokuz oguz – «девяти племенам». Но очень скоро стала преобладать уйгурская версия языка, которая записывалась вертикально, в китайской манере; она использовалась в дипломатической корреспонденции великого монгольского завоевателя Чингисхана (ок. 1167–1227).[5]
Эти ранние тюрки не оставили литературного следа, и их следует изучать, используя внешние источники – китайские, персидские, арабские, византийские. Они двигались на запад и юго-запад, к великим цивилизациям на периферии Центральной Азии. Они приходили волнами, в ритме приливов и отливов, как мы увидим далее. В начале XIII века Чингисхан возглавил федерацию родственных племен монголов и тюрок (или татар). Веком позже прославился его наследник – полководец тюркского происхождения Тамерлан[6] (ок. 1336–1405), еще один нарушитель мирового равновесия (Тimur – вариант слова, означающего «железный», а lenk означает «хромой»). Чингис-хан и его потомки захватили Китай, большую часть России и Индию; слово «Могол» является искаженным «монгол»; на тюркском Тадж-Махал означает «Квартал Короны», а название пакистанского языка урду происходит от слова ordu, означающего «армия». Существует знаменитая французская книга на эту тему, «Степная империя» Рене Груссе (1939), в которой прослежено влияние тюрок по всему региону, включая Афганистан, где вас часто могут понять, если вы используете турецкий язык. Но самая важная связь, касающаяся анатолийских турок – это связь с Персией. Персидская цивилизация была самой высокой и развитой в истории всего Среднего Востока, давно идет полемика о взаимоотношениях с ней турок – спорят не только о культурных заимствованиях, но и о судьбе самого ислама.
В начале VIII века тюркские купцы уже появились в Персии, а также в Багдаде, тогдашней столице халифата, объединившего всех мусульман мира. Некоторые тюрки доходили до Сирии и Египта. Однако поворотный момент наступил в конце X века, когда одно из племен огузов (западных тюрок) прибыло на персидские окраины. Его вождь был одним из сельджуков, что означает по-арабски «маленькое наводнение». Тюрки принесли с собой свою религиозную атрибутику, которая берет начало в Сибири: шаманизм с его жрецами, тотемы сокола и ястреба – tugrul и cagri – эти слова все еще используются как фамилии.
В 1055 году тюрки оказались в Багдаде и встроились в государственную структуру: их вождь Тогрул Бей в почтенном возрасте женился на дочери халифа, церемония эта проводилась по тюркскому обряду; как рассказывает французский историк Жан-Поль Руж, ее можно было сравнить с свадьбой африканского вождя и принцессы Габсбургов, проводимой под звуки тамтамов.
Главным приемом тюркских воинов было встроиться в уже существующую цивилизацию в качестве военной элиты и в итоге захватить власть над старым государством. Они великолепно умели адаптироваться и учиться у людей, к которым поступали на службу. В ряде случаев (хотя далеко не всегда) они перенимали и их религию. На службе у монголов это был буддизм или какая-то форма христианства; в Индии или Персии это оказался ислам, который в те времена (примерно около 1100 года) являлся признаком наиболее развитой цивилизации – особенно это демонстрирует архитектура Самарканда. Персы, наследники одной из великих цивилизаций мира, оказались под властью тюркской аристократии и до настоящего дня удивляются, почему турки сначала смогли выстроить огромную империю, а затем – эффективное современное государство, в то время как иранцам это не удалось (в современной Турции проживает миллион иммигрантов из этого региона).
Самым интересным синтезом является Россия. Наполеон, как известно, сказал: поскреби русского – найдешь татарина. Россия в XIII веке на два столетия попала под власть монголов или татар (первоначально, как и с «тюрками», это было всего лишь название наиболее сильного племени). До трети старой русской аристократии имело татарские имена: Юсупов (от «Юсуф») или Муравьев (от «Мурад»), а Иван Грозный происходил от Чингиз-хана. Татары знали, как строить государство – это отразилось в русских словах «наручники» и «казна».
В конечном счете русские цари набрались опыта у татар, и Москва оказалась в этом успешнее остальных княжеств. В 1552 году Иван Грозный завоевал татарскую столицу Казань на Волге. Опытные политики XIX века представляли русскую историю как некий крестовый поход, в котором возмущенные крестьяне освободили себя от «татарского ига». Но слово «иго» впервые было употреблено только в 1571 году, когда православная церковь попыталась сопротивляться Ивану Грозному, который использовал татар для построения государства, не терпевшего притязаний православия. До этого отношения с татарами складывались куда более сложно, включая смешанные браки.
