Георгий Вернадский - Монголы и Русь
Суммируя, мы можем сказать, что Чингисхан был вдохновлен религиозным чувством, связанным с идеалом универсального государства. Его религиозность не может быть, однако, названа государственной религией, поскольку психологически связь между ним и Богом была прямой, а не через какую-либо традиционную церковь. На этой почве Гиббон даже счел возможным охарактеризовать религию Чингисхана как 'систему чистого теизма и совершенной терпимости". Сравнивая ее с законами Чингисхана, он говорит: «Именно религия Чингиза более всего заслуживает нашего восторга и аплодисментов».[10]
2. Мусульманский и христианский миры накануне нападения монголов
В ноябре 1095 г. на церковном соборе в Клермонте, во Франции, духовный глава западного мира папа Урбан II призвал христианские нации «поднять крест» против неверных и «освободить» Святую землю, уверяя их, что такова Божья воля. Через несколько недель вся Европа знала об этом, и вскоре мусульмане Леванта – на которых намечалась атака – были также проинформированы о планах христиан. Это пример тесной связи между христианским и мусульманским мирами в средние века. Наслаждаясь спокойной жизнью или погружаясь в состояние войны, эти два мира находились в состоянии единства. Как знают все, первый поход был победоносным: Иерусалим пал в 1099 г. Мы часто склонны забывать, когда разглагольствуем о высоких целях крестового похода, что захват Святого города сопровождался ужасной резней. Согласно Фульхерию Шартрскому, крестоносцы не щадили даже женщин и детей. Другой хронист, Раймонд Аржильский, передает, что "в храме и на крыльце Соломона люди ехали верхом по колено и до поводьев в крови... Город был полон мертвыми телами и кровью». И все же он полагал это великолепным судом Господа, согласно которому это место должно быть заполнено кровью неверных, поскольку страдало столько времени от их святотатств".[11] Город был вновь взят мусульманами в 1187 г.; третий крестовый поход оказался не в состоянии освободить его от их власти. В результате дипломатической игры и коммерческих амбиций Венеции четвертый поход оказался направлен против Византийской империи и против мусульман. Иерусалим «освобожден» не был, и вместо этого крестоносцы взяли и безжалостно разграбили Константинополь (1204 г,).[12]
В то время как христиане сражались с мусульманами, и христиане Запада атаковали христиан на восточном направлении, тучи сгущались на Дальнем Востоке. В 1206 г. в дальних областях Монголии родовое собрание предводителей (курултай)провозгласило одного из соплеменников, Темучина, императором Земли и дало ему новое имя Чингисхан. Надвигался монгольский «крестовый» поход.
Это моментальное событие прошло совершенно не замеченным мусульманами или христианами. Никто на Западе в это время не знал о существовании Монголии. В 1241 г. мнение многих выразил образованный европеец, говоря, что «существует только семь краев на свете: а именно те, где живут индусы, эфиопы или мавры, египтяне, иерусалимцы, греки, римляне и французы». На этом основании они отказывались верить, что монголы в действительности пришли с Дальнего Востока.[13]
Мусульманский Ближний Восток был, конечно, гораздо ближе к Монголии, нежели к европейскому Западу. Хорезмские купцы торговали с уйгурами восточного Туркестана, а уйгурские торговцы посылали свои караваны к монголам. Однако прошло много лет, прежде чем решения курултая 1206 г. стали известны в Хорезме, и даже тогда их зловещее значение не было сразу же понято.
Хорезмская империя являлась в это время важнейшей мусульманской силой на Ближнем Востоке. Власть шаха Хорезма была признана в большинстве мест Туркестана и Персии.[14] Далее на юге халифат Аббасидов в Ираке находился в состоянии упадка. Египет и Сирия управлялись султанами династии Айюбидов, основанной знаменитым Саладином (Салах ад-Дином) в 1169 г. В Малой Азии султанат сельджуков был главной силой.[15] Между этими большими государствами были зажаты меньшие по размеру, среди которых были христианские царства Грузия и Армения, Особая исламская религиозная группа в Персии, с ветвью в Ливане, упивалась большим влиянием и властью по отношению к малому числу ее приверженцев. Основанная в конце XI в., она принадлежала к так называемому движению исмаилитов в шиитской ветви ислама. Группа была связана строгой дисциплиной и верностью шейху, «Старцу Горы», как именовали его крестоносцы. Основным методом расправы последнего со своими противниками было тайное убийство. Ни один обидевший его человек не мог укрыться от кинжалов его агентов, чей фанатизм увеличивался благодаря курению гашиша, от чего и происходит их имя и наше понятие – «убийца» («ассасин»).[16] Ассасины вели постоянную скрытую войну против Аббасидов, крестоносцев и сельджуков. Среди их жертв были избранный король Иерусалима Конрад (убит в 1192 г.) и известный визирь сельджуков Низам аль-Мульк, автор замечательного трактата о государстве «Сийасет-нама», убитый в 1092 г.[17]
Христианский мир являл не более единства, нежели исламский. На Западе было два института, претендовавших на универсальность: римская католическая церковь и Священная Римская империя германской нации. Их власть не признавалась всей Восточной Европой, но в особенности – греческим православием. Более того, историческое продолжение подлинной Римской империи – Византийская империя – группировалась вокруг Константинополя до 1204 г.
Еще до низвержения греческой империи на Босфоре и установления там латинской империи власть папы римского чрезвычайно укрепилась благодаря крестовым походам. Папы теперь имели в своем распоряжении армию и испытывали большое искушение использовать ее в своих интересах.[18] Крестовые походы постепенно приобрели новый смысл, получив направленность не только против мусульман, но также и против раскольников (греческих православных). Атака на Константинополь представляла собой южное направление римско-католического натиска; одновременно северный путь был открыт немецким миссионерам и рыцарям в Балтийском регионе. Орден меченосцев был создан в Ливонии в 1202 г. За ним последовал Тевтонский орден в Пруссии (1229 г.).[19] Так быстро обретал форму антиправославный крестовый поход.
Одновременно в 1209 г. начался внутренний крестовый поход, направленный против «еретиков» дома – альбигойцев и катаров.[20] Хотя власть папы имела тенденцию к быстрому расширению, ее рост в значительной степени подрывали расхождения между Римом и «Римской империей» германцев. Глубокий конфликт между императорами и папами высасывал силы обеих сторон. Драматическая борьба Фридриха Барбароссы (1155-99 гг.) и папы завершилась поражением амбициозных планов первого и компромиссом. Сын Фридриха Конрад сохранял, по крайней мере внешне, мир с папой, но в правление его сына Фридриха II (1215-50 гг.) началось новое силовое столкновение между церковью и империей. Кроме того, император встретился с оппозицией со стороны некоторых из его сильных вассалов, а также ряда городов; и вне империи существовали могучие государства, подобные Франции и Англии.
Политические и религиозные трения в мусульманском и христианском мирах, равно как и конфликт между двумя Палестинами, ослабил потенциал их сопротивления какой-либо внешней опасности, подобной той, что исходила из Монголии. В социальной организации существовало много сходства между западным феодализмом и иктой (феодом) как формами организации Переднего и Ближнего Востока.[21] Хотя императоры и короли поддерживались могучей аристократией, время от времени приходилось отвечать на требования своих неверных вассалов, которые казались им чрезмерными. Крестьяне эксплуатировались либо их господами, либо сборщиками налогов, в зависимости от природы режима в каждом случае. Города поднимались; ремесла и торговля процветали в Европе и на Ближнем Востоке, от Хорезма до Италии.[22] Относительно образования и технологии, несмотря на так называемый «Ренессанс XII века» в Европе, мусульманский Восток был, возможно, все еще на более высоком культурном уровне в то время, нежели Запад. При этом жизнь как в Европе, так и на Переднем и Ближнем Востоке была легка лишь для немногих. Деспотические капризы восточных властителей затрагивали даже этих избранных, а правители на Западе тоже бывали тиранами. Несколько процветающих городов Северной Италии были разрушены императорами; когда начинался внутренний крестовый поход, без разбору уничтожались как действительные, так и подозреваемые «еретики»; задача спасения душ невинных оставалась на долю Бога.
Быстрое распространение «ересей» на Западе, Переднем и Ближнем Востоке было само по себе знаком неудовлетворенности обычного человека своей судьбой. Это подчеркивало еще один аспект внутренней слабости как христианского, так и мусульманского миров.
