Золотая Орда: Судьбы поколений - Эдуард Сальманович Кульпин-Губайдуллин
Степной климат нашего материка определяется областью высокого давления, которая тянется узким языком на запад от Сибирского антициклона, проходя по условной линии, соединяющей города Кызыл — Уральск — Саратов — Харьков — Кишинев — Секешфехервар. Эта условная линия названа Большой климатической осью Евразии. Ось служит ветроразделом на материке. Зимой к северу от нее, там, где располагается зона лесостепи и леса, где в средневековье жили земледельцы, дуют теплые ветры с запада и юго-запада, несущие осадки. К югу, там, где находятся степи, полупустыни и пустыни, где преобладают сухие и холодные северо-восточные и восточные ветры, в средневековье жили только кочевники.
Направление ветров продиктовано движением воздушных потоков в антициклонах по часовой стрелке — из центра, где атмосферное давление высокое, к окраинам, где оно ниже. В январе сильный перепад давления между Атлантикой и Сибирью создает мощную воздушную тягу от центра Азии к Атлантическому океану. Этот морозный «сквозняк» выбирает свой путь между возвышенностями, горами по ровным низким пространствам.
Территории к северу от Большой климатической оси Евразии получают зимой больше осадков, чем к югу от нее. Глубокий снежный покров предохраняет почву от чрезмерного промерзания. Весной здесь не просто много воды, но особенность паводка в том, что вода не сбегает сразу в реки, а постепенно просачивается в почву, увлажняя ее. К югу же от Большой климатической оси Евразии вода весной быстро испаряется, не успев просочиться в мерзлую почву. Степи получают воды не меньше, чем лесные экосистемы весной при таянии снега, а летом от ливневых дождей. Однако период обильного увлажнения в степях быстро сменяется засухой. Можно сказать, что жизнь в степи зависит от воды. Не случайно степные города Золотой Орды выросли на реках.
Биоценоз степи устроен таким образом, чтобы максимально сохранить влагу и фитомассу в засушливые периоды. Непрерывные кочевки — необходимое условие выживания крупного животного в степи. Если бы копытные при огромной плотности их населения были равномерно распределены по всему пространству степи или прерии, они съели бы всю надземную массу растений за несколько дней, не давая ей возможности отрастать. Но копытные не распределялись равномерно по всему пространству степи, этому в естественных условиях мешали хищники. Они вынуждали стада непрерывно двигаться, они заставляли располагаться сильным самцам по периферии стада, чтобы защищать молодняк, самок и слабых особей. Они регулировали численность млекопитающих, осуществляя естественный отбор.
До появления человека степь находилась в состоянии устойчивого гомеостазиса. Как образно пишет Сергей Баландин, «Степь, как хороший туркменский ковер, нуждается, чтобы ее потоптали». Чем больше копытные топчут степь, тем больше на ней травы. Но топтать степь можно не беспредельно, хотя рекреационные возможности степного биома поразительно велики: «поверхность степи, утрамбованная скотом до состояния, напоминающего асфальтовое покрытие, уже через три года после снятия пастбищной нагрузки восстанавливает исходную форму…» («Судьба степей»). Однако рекреационные возможности степного биома вовсе не безграничны. Экологическая уязвимость степи подспудно была «ахиллесовой пятой» золотоордынской цивилизации.
Освоение степей сделало степной гомеостазис менее устойчивым. Причем природная нестабильность возникает не только как следствие современных типов хозяйствования, средневековая урбанизация действовала в том же направлении. Золотоордынские степные города создавались на пустом месте. Люди, их заселившие, не знали, как вести себя в степи, не знали, что навыки, выработанные предками в других природных условиях, могут оказать на новом месте плохую услугу, однако быстро приспособили к ним свою хозяйственную деятельность. Зачастую не знали новую степь и кочевники. Она казалась им несравнимо богаче их прежних родных мест, но они не знали границ ее возможностей, за которыми следует экологический кризис или локальная экологическая катастрофа. Однако до 1360-х годов кризисных явлений не наблюдалось.
Границы возможностей природы степей определены, прежде всего, общей универсальной закономерностью: физическая масса домашнего скота при полностью антропогенном ландшафте или суммарная масса домашних и диких животных при не полностью антропогенном ландшафте не может превышать массу диких копытных, которые здесь были до человека. Кроме того, для сохранения экологического равновесия биоценоза степи большое значение имеет соотношение отдельных видов животных в общем их количестве. Время от времени, как это было в Рын-песках в XIX веке или сегодняшней Монголии, скотоводы попадают в экологический «капкан» превышения удельного веса овец и коз в общем поголовье. Чем больше возрастает число кочевников на одном пространстве, тем больше им требуется пищи, и тем больше меняется соотношение видов скота в пользу овец. Человек защитил от хищников самых слабых копытных — овец. А овцы оказывают самое сильное давление на землю, как в прямом, так и переносном смысле слова. Овцы в отличие от крупных копытных двигаются медленно и топчут землю основательно. Давление маленьких овечьих копытец на единицу площади в четыре раза превышает давление гусениц среднего танка («Судьба степей»). Если крупные копытные лишь обкусывают траву, то овца по народному бурятскому выражению ее «стрижет».
Таким образом, само существование Золотой Орды с учетом ее границ, особенностей климатических поясов, неразвитости средневековой инфраструктуры объективно требовало локального сосредоточения в степях — географическом центре государства не только административного и экономического управления, но скота и промышленности, что ложилось дополнительным бременем на биоценоз степи. Однако вплоть до начала гражданской войны в степи — Великой замятни, не было свидетельств деградации степи ни в целом, ни вблизи городов, причем не только благодаря культурным навыкам земледельцев и кочевников, но и благодаря специфической «связке» «полис и хора».
Глядя из будущего видно, что кочевники-тюрки, ведомые уже не монгольской, но тюркизированной элитой общества, смогли организовать и стать главной движущей силой в быстром создании городов, обязанных своим возникновением, как местными нуждами, так и глобальными: великими торговыми путями. Перед обществом стояла задача соединить города в единую систему, в идеале создать городскую агломерацию и для этого решить проблемы производства. Вопрос организации производства: «Как производить?», влечет за собой вопрос месторасположения
