Александр Грановский - Крестовые походы: в 2 т. Т. 2.
С военной точки зрения задержка похода на Кипре на восемь месяцев была неоправданной. От бездеятельности армия крестоносцев потеряла значительную часть боеспособности. Многочисленные просители одолевали французского короля. С просьбой о помощи обратился Боэмунд V Антиохийский и получил на время несколько сотен лучников. Константинопольской императрице Марии де Бриенн, прибывшей на Кипр, помощь была обещана после победного похода. Даже монголы из Мосула прислали двух несториан с просьбой помочь им против общего врага, Багдадского халифата, и при этом указывали на склонность монгольских князей к христианству. В ответ Людовик в январе 1249 г. послал к монгольскому хану миссию из доминиканцев во главе с Андре из Лонжюмо с богатыми подарками. Миссия добралась до Каракорума, где только что умер хан Гуюк, а его вдова, регентша-ханша Огуль, послала с миссией письмо Людовику, в котором благодарила ленника за подарки и велела присылать их каждый год. Умнее всех поступили армяне. Они не стали просить о помощи, а рассказали, какая богатая добыча ждет того, кто победит иконийских рум-сельджуков, и сманили многих паломников в Киликию.
В феврале 1249 г. Людовик обратился к итальянским торговым поселениям с просьбой предоставить корабли для транспортировки войск в Египет. Венецианцы сразу же ему отказали, в марте у берегов Сирии началась война пизанцев с генуэзцами, и союзники Людовика генуэзцы проиграли. С трудом Жану д'Ибелену удалось склонить стороны к заключению трехлетнего перемирия. Наконец в мае корабли были предоставлены, всего было собрано 120 больших кораблей, не считая малых галер и лодок. Незадолго до этого на помощь крестоносцам на остров прибыл с большим отрядом на 24 кораблях Гийом де Виллардуэн, герцог Ахайи. Крестовая армия, в составе которой было 2800 рыцарей, 13 мая, в день Вознесения, вышла в море из Лимасола. Шторм разбросал флот и загнал короля с частью кораблей обратно в Лимасол. Вновь вышедший в море 30 мая 1249 г. король прибыл к Дамьетте 4 июня на 65 кораблях, остальные корабли еще не присоединились к нему.
Султан Айюб находился в Дамаске, он предполагал, что франкское наступление произойдет в Палестине, и надеялся взять Хомс прежде, чем оно начнется.
Когда он узнал, что предстоит нападение на Египет, он поспешил туда и приказал армии следовать за ним. Он был уже тяжело больным человеком и назначил командовать армией в Дамьетте визиря Факр ад-Дина, своего и императора Фридриха друга. В город были посланы запасы продовольствия и оружия, гарнизон пополнен бедуинами из племени Баню Кинана, считавшимися очень воинственными и храбрыми. Свою штаб-квартиру султан устроил восточнее дамьеттского рукава Нила в Ашмуне.
Хронист пишет: «Король повелел, чтобы флот стал на якорь, и тут же послал за своими баронами. Они собрались на “Монжуа”, корабле короля, и единодушно договорились, что на следующее утро высадятся на землю… Было приказано приготовить все галеры и мелкие суда и на следующее утро подняться на них всем, кто сможет туда войти. Было наказано, чтобы каждый исповедался и составил завещание и уладил дела, как если бы собрался умереть, если Господу нашему будет угодно. Когда настало погожее утро [5 июня], король прослушал службу Господу и мессу, которую служат на море, и вооружился и приказал вооружиться всем и взойти на маленькие суда. Король сел на нормандское судно, сели и мы и наш соратник-легат [Эд де Шатору], державший Животворящий крест… Король велел сеньорам Жану де Бомону, Матье де Марли и Жофруа де Сержину сесть в лодку и водрузить на ней штандарт покровителя нашего Сен-Дени. Эта лодка шла впереди, а остальные суда плыли за ней, следуя за штандартом. Когда мы подошли к берегу на арбалетный выстрел, огромное число хорошо вооруженных конных и пеших мусульман, находящихся перед нами на берегу, стали густо обстреливать нас, а мы их. И когда мы подошли к суше, почти одиннадцать тысяч мусульман верхом и множество пеших бросились вперед в море на наших людей. Когда наши вооруженные пехотинцы, а также рыцари на судах увидали это, то не стали ждать под знаменем Сен-Дени, но пешие во всеоружии попрыгали в море, где одним было до подмышек, а другим по грудь, одним более глубоко, другим менее, потому что море было в одном месте глубже, в другом мельче. Многие из наших людей вытаскивали своих лошадей из судов с великой опасностью, и великим трудом, и великой храбростью. Тогда же постарались и наши арбалетчики, и стреляли так густо и сильно, что восхитительно было глядеть. Тут наши подошли к суше и захватили ее. Битва на море и на суше продлилась с утра и до полудня, и затем мусульмане отступили назад в город Дамьетту. В этой битве из христиан было потеряно мало, почти никого, а мусульман было убито почти пятьсот и много их лошадей».
В этот день был тяжело ранен Гюг X де Лузиньян, граф де Ла Марш, умерший затем в Дамьетте, долго и упорно боровшийся с королем сначала в составе лиги баронов, а затем в одиночку, поддержанный англичанами.
Дамьетта лежала на другой, восточной стороне рукава Нила. Факр ад-Дин отступил в нее через наплавной мост. Он нашел гарнизон в панике и, вместо того чтобы обороняться, приказал отступать дальше. Городские жители бежали вслед за ним. Бедуины Баню Кинана подожгли городские базары, но не уничтожили наплавной мост, как им было приказано. 6 июня 1249 г. армия во главе с королем перешла мост и торжественно вошла в город.
Хронист сообщает: «Утром следующего дня… к королю приехал один сарацин и сказал, что из города Дамьетты уехали все сарацины. Еще ранее до короля и войска доходили недостоверные слухи, что много наших людей уже в городе и французские знамена уже на высокой башне».
Людовик рассматривал Дамьетту, так же как и весь Египет, как свою добычу, несмотря на то что папа еще в 1222 г. все земли, которые предстоит завоевать в Египте крестоносцам, передал королевству Иерусалим. Правителем Египта король думал назначить брата, Робера д'Артуа. Большая мечеть, как и в 1219 г., стала кафедральным собором, в городе было основано архиепископство. Трем рыцарским орденам были отведены помещения. Пизанцам, генуэзцам и получившим прощение венецианцам было выделено по рынку и улице. Бароны Заморья получили денежные лены. Монофиситам-коптам были оставлены их церкви и имущество. Королева Маргарита Провансская и другие дамы, оставленные в Акре, были вызваны в Дамьетту.
На Каир король решил пока не идти: 25 июня начался разлив Нила, все помнили, что такой разлив погубил поход 1221 г., и, кроме того, король ждал флот и подкрепления, которые должен был привести брат Альфонс де Пуатье. Нападение на Александрию, как советовал Пьер Бретонский и некоторые другие, что, весьма вероятно, принесло бы успех и отдало в руки крестоносцев весь египетский берег Средиземного моря, король отверг после бурного возражения брата, Робера д 'Артуа, не желавшего, чтобы был разграблен богатый город, который должен будет принадлежать ему. Вслух, впрочем, граф говорил другое, имея в виду поход на Каир: «Если хотят убить змею, следует раздавить ей голову». Под Дамьеттой был разбит полевой лагерь.
При известии о падении Дамьетты мусульманский мир пришел в смятение. Однако умирающий ас-Салих Айюб приложил все силы, чтобы восстановить порядок. Эмиры племени Баню Кинана были казнены, Факр ад-Дин и военачальники мамлюков попали в немилость. Мамлюки предложили Факр ад-Дину свергнуть султана, но он отговорил их, и милость Айюба была ему возвращена. Во главе армии султан занял город-лагерь аль-Мансуру. Его несли туда в паланкине. Из всех частей Египта в аль-Мансуру приходили подкрепления. Под Дамьетту были посланы диверсионные отряды бедуинов. Как и его отец тридцать лет назад, Айюб предложил королю обменять Дамьетту на Иерусалим, но Людовик гневно отвергал любые договоры с неверными.
Бездействие разлагало армию крестоносцев. Б лагере распространились раздоры, распутство, азартная игра. Король плохо удерживал власть, даже родные братья не повиновались ему. Летом в Дамьетту прибыл граф Уильям Солсбери, внук короля Генриха II, с английскими крестоносцами. 24 октября 1249 г., как раз когда начала спадать вода в Ниле, прибыл с подкреплениями брат короля Альфонс де Пуатье. 20 ноября франкская армия по восточному берегу рукава вышла в поход на аль-Мансуру. В городе остался старый Робер, патриарх Иерусалимский, и королева с дамами, а также сильный гарнизон, в состав которого были включены команды кораблей.
22 ноября умер султан ас-Салих Айюб. Он был последним выдающимся представителем династии Айюбидов. В отличие от отца, аль-Камила, его характер не был привлекательным, это был коварный и жестокий правитель. Его единственный сын и наследник, аль-Муаззам Тураншах, находился далеко от Египта: он был наместником султана в Джазире. Чтобы в армии не возникло паники в связи со смертью султана, его вдова-султанша Шаджар ад-Дурр, армянка по происхождению, с помощью главного евнуха и Факр ад-Дина скрыла его смерть. Факр ад-Дин, подделав подпись султана, назначил от его имени Тураншаха наследником, а себя главнокомандующим и наместником. Возможно, еще до смерти султана к Тураншаху в Диарбакыр были посланы гонцы с призывом срочно прибыть в Египет.
