Джон Аллен - Opus Dei
• Первое: если быть сыном или дочерью Господа означает, что каждый христианин в известном смысле ipse Christus, или «сам Христос», тогда все, что делает христианин, — часть спасения мира. Как мы уже поняли, для Эскрива это относится не только к трагическим событиям Страстной недели, но и к долгим годам мирных трудов в мастерской Иосифа. Когда Христос работал над изготовлением стола, это тоже было частью спасения всего сотворенного мира. В числе других вещей подразумевается, что он, вероятно, мог делать потрясающие столы. Это, несомненно, обращает наше внимание на ремесло и его детали. Таким образом, даже самые простые мирские дела, увиденные в аспекте богосыновства, приобретают необыкновенную значимость.
• Второе: нравственные последствия того, что человек — Божье чадо. Если христианин — это еще один Христос, это налагает на него обязательства соблюдать высокую мораль и нравственность. Иоанн Павел II называет это «христианской антропологией». Вы представляете себе, что такое на самом деле человеческая жизнь, поэтому ощущение себя сыном или дочерью Господа привносит в эту жизнь чувство достоинства, которое, в числе других вещей, устанавливает некие границы дозволенного. Например, это делает морально неприемлемыми аборты, клонирование или эвтаназию не потому, что так говорит церковь, или потому, что это будет иметь социально негативные последствия, а потому, что все это подразумевает отсутствие внутреннего достоинства жизни. Более фундаментально это означает, что любое взаимодействие с другим человеком — это столкновение с Божиим чадом, поэтому ко всем людям следует относиться с уважением и сочувствием.
• Третье: богосыновство плавно переходит в то, что в Opus Dei называется апосталатам, а в менее политически корректные времена было известно как «прозелитизм». Идея заключается в том, что если каждый человек — чадо Божье и еще один Христос, то чем больше люди знают о том, к чему это ведет, и чем более полно проявляют свою индивидуальность, тем они богаче. «Завоевание душ» для Христа, для церкви и, если возможно, для Opus Dei считается главным приоритетом.
• Четвертое: осознание богосыновства должно вызывать счастье, подлинную удовлетворенность жизнью, которые основаны на реалистичной оценке положения, а не на кратковременной эйфории. Эскрива писал: «Наш путь — это путь радости, преданной верности в служении Богу. Наша радость — это не глупая оживленная улыбка, вызванная физическим благополучием. У нее глубокие корни… Радость — это неизбежное следствие богосыновства, осознания, что мы любимы своим Божественным Отцом, который приближает нас, помогает нам и всегда нас прощает». Действительно, посетители центров Opus Dei обычно бывают поражены радостью и весельем, царящим в этих местах. Многим людям это кажется очень ярким и заразительным, тогда как критики утверждают, что эти проявления неестественны и принудительны.
• Пятое: Эскрива связал идею богосыновства с более привычной реальностью — Крестом. Он так размышлял о «сиянии» 1931 года: «Господи, ты сделал это так, что я понял: обрести Крест — значит неожиданно встретиться со счастьем, с радостью. И именно поэтому я с большей ясностью, чем обычно, вижу, что обрести Крест — значит отождествить себя с Христом, значит быть Христом, быть сыном Бога». Эта связь между идеей богосыновства и Крестом Господним была для Эскрива очень существенной. Если мы в некоем мистическом смысле тоже сыновья и дочери Бога, тогда мы также предназначены для Голгофы. Вот что он сказал по этому поводу:
Очищайте свои помыслы, посвятите себя любви к Господу, каждый день с радостью принимайте испытания. Я повторяю это тысячи раз, потому что считаю, что эти мысли должны запечатлеться в сердцах христиан. Когда мы не ограничиваем себя толерантностью, а, наоборот, находим удовольствие в бедствиях, физических и нравственных страданиях, и предлагаем их Богу в качестве компенсации за свои грехи и за грехи всего человечества, я уверяю: боль вас не сокрушит. В этом случае человек не только не несет никакого креста, но открывает для себя Крест Божий с утешительным пониманием, что Спаситель предлагает себя для его несения.
Эскрива даже полагал, что каждый христианин в определенном смысле «соискупитель», имея в виду, что каждый христианин участвует вместе с Христом в работе по спасению мира. Окончательно он это сформулировал в Крестном Пути: «Господь — мой отец, хотя и посылает мне страдания. Он нежно любит меня, хотя и ранит. Иисус страдает, чтобы выполнить святую Божию волю… И я, который также хочет следовать воле Божией, идя по следам Христа, разве могу я жаловаться, встречаясь со страданиями? Это четкий знак моего богосыновства, потому что Он обращается со мной, как и со своим божественным Сыном».
ЗаявленияЯ встретился с пятидесятичетырехлетним Мануэлем Хесусом Сааведра в его парикмахерской в центре Лимы. Сааведра родился в северной части Анд, шестнадцать лет был парикмахером на перуанском флоте, и сейчас у него «частная практика». Он не член Opus Dei, но уже с 2002 года полный энтузиазма помощник Его сын — член Opus Dei. Над зеркалом перед парикмахерским креслом висит фотография Эскрива, и клиенты смотрят на нее, пока он их стрижет. Он сказал, что в результате возникают очень интересные разговоры о вере и духовности.
Я спросил Сааведра, что значит для него богосыновство.
«Оно учит меня любить людей, потому что они дети Бога, — сказал он. — Поэтому клиент не только получает двадцать минут моего времени и хорошую стрижку. Я также стараюсь минут пятнадцать-двадцать просто поговорить с ним, узнать немного о нем, поделиться чем-то своим. Когда я начинал это делать, я думал, что люди не хотят говорить о Боге, но узнал, что на самом деле это не так. Я не пытаюсь никого обращать в веру, но надеюсь, что они будут серьезнее относиться ко многим вещам».
Сааведра сказал, что некоторые его клиенты начинают критиковать Эскрива, когда видят его фотографию. В Перу Opus Dei долгое время был предметом яростных споров, большей частью из-за того, что в глазах общества он был связан с кардиналом Хуаном Луисом Сиприани и политиком Рафаэлем Реем. Они оба были известны своими консервативными и противоречивыми взглядами. «Я очень рад, что клиенты говорят об этом со мной, потому что я могу им ответить», — сказал Сааведра. Поскольку его заведение находится в рабочем районе, населенном индейцами Перу, говорящими на языке кечуа, то чаще всего он слышит критические заявления, что Opus Dei «для белых людей, для богатых людей со светлыми волосами». Тогда он говорит им: «У меня есть сын, такой же темнокожий, как и я, он живет в бедном районе, но он состоит в Opus Dei». Возвращаясь к теме богосыновства, Сааведра сказал: «Все мы дети Бога и поэтому должны любить каждого человека».
Сааведра сказал, что идея отношения к работе как к способу спасения мира очень важна для него и для его сыновей, которые тоже парикмахеры. «Я хочу умереть с ножницами в руках», — признался он.
Марлиз Кукинг — глава Центрального консультативного совета, руководящего органа женского отделения Opus Dei, и, таким образом, занимает самое высокое положение во властной структуре организации. Она живет в Риме с 1964 года и была свидетелем многих событий. Например, в 1965 году именно она была духовной наставницей Марии дель Кармен Тапиа, руководителя женского отделения в Венесуэле, позже отозванной в Рим и в 1966 году покинувшей Opus Dei. Тапиа вспоминала, что Кукинг обвинила ее в «излишней гордости».
Я разговаривал с Кукинг 25 ноября 2004 года в День Благодарения, хотя в Риме это был просто вторник. Кукинг, немка по национальности, рассказала мне, что впервые познакомилась с Opus Dei, когда в 1954 году участвовала в студенческой поездке по Риму. Тогда молодая девушка, которая жила на Вилле Сакетти — штаб-квартире женского отделения Opus Dei, ныне резиденции Кукинг, объяснила ей идею поиска Бога в гуще мира. Кукинг была воспитана в традиционной немецкой католической семье и была ошеломлена этой идеей. «Я всегда думала, что человек, чтобы помолиться, должен зайти в церковь или принять участие в каком-то крестном ходе, — сказала Кукинг. — Но просто на улице? Эта мысль меня заворожила». Кукинг «свистнула», чтобы стать нумерарием, в восемнадцать лет. Сначала она ничего не сказала матери, но скоро стало очевидным, что что-то изменилось, поскольку она ежедневно посещала мессу и не ходила в кино и на вечеринки. Родители стали выражать беспокойство, а поскольку в это время в Германии совершеннолетие наступало в двадцать один год, то теоретически они могли заставить ее ждать вступления в новую жизнь три года. Однако вместо этого они в октябре 1956 года пошли побеседовать со священником Opus Dei и вернулись с единственным вопросом: «Чем тебе помочь?»
Вскоре после этого штаб-квартира в Риме поручила Кукинг и еще двум немецким женщинам-нумерариям открыть центр. Они подыскали в Кельне жалкое здание, разрушенное во время войны. Там жили четыре или пять семей, которые никогда не пытались привести дом в порядок, и он, по словам Кукинг, был ужасен. Она вспоминает, что тогда люди говорили о «богатстве» Opus Dei. Сначала в центре жили Двое нумерариев — она и мексиканка, и перед ними стояли серьезные материальные проблемы. Однажды, вспоминает Кукинг, она буквально не представляла себе, на что купить еду на следующий день, но благодаря чудесным обстоятельствам все уладилось. Она сказала, что этот случай показал ей, что на самом деле означает богосыновство — если веришь в Бога, то никогда не будешь чувствовать себя совершенно заброшенным.
