Александр Больных - Молниеносная аойна. Блицкриги Второй мировой
Непонятно только, что мешало Еременко этот авантюризм пресечь, потому что войска Гудериана продвинулись на юг почти на 300 километров, захватив плацдармы на реке Сейм. Несмотря на это, Еременко, не краснея, повествует о том, как Гудериан опозорился:
«Далее Гудериан довольно подробно рассказывает о том, как он, напуганный нашим активным противодействием, поспешно запросил подкрепления.
Эти настойчивые требования помощи, расцененные гитлеровской ставкой как панические, а также провал наступления на Трубчевск принесли Гудериану много неприятностей, и он не мог вспоминать о них без горечи и стыда».
Никаких подкреплений Гудериан не получил, ему даже не отдали его собственный XLVI моторизованный корпус, однако он спокойно продолжал двигаться на юг, не особенно замечая усилия Еременко. По-прежнему атаки производились разрозненно, и немцы их без труда отбивали. Вообще, этот бросок группы Гудериана на юг очень напоминает его же собственный бросок к Ла-Маншу в мае 1940 года. Последствия для находящихся перед ним войск были такими же катастрофическими, но стратегического успеха он не принес. Понимаю, что это звучит странно. Окружение целого фронта — и не стратегический успех, как это? Ну, отодвинули немцы фронт еще на 500 километров, так это для Франции смертельно, а не для России. Ну, потеряли наши войска еще 600 000 человек, так и это для Советского Союза не стало роковым ударом. Вот если бы Гудериану удалось под Дюнкерком уничтожить Британский экспедиционный корпус, хоть в нем и было около 200 000 солдат, тогда ход войны вполне мог измениться кардинально. И, несмотря на все успехи немцев, маховик блицкрига уже скрежетал вовсю и вихлялся, едва удерживаясь на оси.
Наступление Группы армий «Юг» развивалось медленно по сравнению с северным и центральным участками фронта. Прежде всего фельдмаршала Рундштедта словно якорь держала армейская группа «Антонеску» (да-да, того самого), опиравшаяся флангом на побережье Черного моря. Советские войска действовали неудачно, но зато румыны — вообще никак. В результате Группа армий «Юг» превратилась в нечто вроде огромной балки, закрепленной одним концом и вращающейся вокруг него. После прорыва 1-й танковой группы наш Юго-Западный фронт оказался рассеченным на две части, но и северная группировка под Коростенем и южная оказали немцам самое упорное сопротивление. Немцам удалось отрезать в районе Умани части 5 советских корпусов, что было серьезным, но не решающим ударом. К концу августа немцы вышли к Днепру на большом протяжении и уперлись в него намертво. Осторожное поведение фон Рундштедта понятно: немецкая разведка в очередной раз обманула своего генерала. По ее оценкам, генерал Кирпонос имел 73 стрелковых, 16 танковых и 5 кавалерийских дивизий, хотя на самом деле вдвое меньше. Но попытка форсировать столь широкую реку, как Днепр, при таком превосходстве противника легко могла закончиться катастрофой, и фон Рундштедт резонно решил не рисковать. В авиации Красная Армия на этом участке фронта также сохраняла превосходство. В начале августа Кирпонос твердо обещает Сталину удержать Киев, что в этот момент звучит вполне обоснованно.
Но тут вмешалась Ставка, создав некую структуру под названием «Юго-Западное направление» и поставив во главе его маршала Буденного. Он должен был координировать действия Южного и Юго-Западного фронтов. Буденный сразу принялся распоряжаться. Все подкрепления из района Харькова спешно перебрасывались прямо в Киев вместо того, чтобы укреплять фланги. Даже немецкий агент не мог бы принести большего вреда.
Первым к Киеву вышел III танковый корпус, однако генерал фон Макензен не решился на лобовой штурм. Вскоре части танковой группы Клейста были переброшены на другие участки фронта, а их место занял XXIX корпус. 30 июля немцы предприняли первый штурм, но были без труда отброшены. Следующая атака была предпринята 8 августа, и она тоже была отбита с большими потерями. Ветераны начали с ужасом вспоминать позиционную мясорубку Вердена. На северном фасе выступа советская 5-я армия генерала Потапова, которая так же успешно отбивала атаки 6-й армии фон Рейхенау.
Несмотря на все это, начиная с середины августа генерал Кирпонос неоднократно обращался с просьбами отвести армию Потапова, и 23 августа она уходит за Днепр. Но тут генерал Потапов допустил грубую ошибку, его войска не уничтожили важный деревянный мост в Горностайполе, и немцы прорвались следом. Эти не уничтоженные мосты стали настоящим проклятием Красной Армии. По какой-то неизвестной причине ни в первые дни войны, ни через два месяца после ее начала по всему фронту, от Балтийского моря до Черного, тут и там мосты попадали в руки к немцам совершенно неповрежденными. Кирпонос приказал своей авиации любой ценой уничтожить мост. Штурмовикам Ил-2 удалось поджечь его, и в результате LI корпус оказался отрезанным. Но воспользоваться этим Кирпонос не сумел. Положение советских войск в районе Киева продолжало ухудшаться.
Тем временем танки Гудериана продолжали катиться на юг, хотя их оставалось уже не так уже много. Во всей армейской группе «Гудериан» имелось не более 200 танков. Часто пишут, что формула блицкрига — это «панцер» плюс «Штука», но вот количество «панцеров» у Гудериана заметно сократилось, а «Штук» не было вообще. Его наступление поддерживали 3-я и 53-я бомбардировочная эскадры, 210-я эскадра скоростных бомбардировщиков (Me-110) и 51-я истребительная эскадра. Для того чтобы остановить его, была сформирована 40-я армия генерала Подласа. Однако 24 августа 3-я танковая дивизия генерала Моделя стремительным ударом захватывает мост через Десну в Новгород-Северском, хотя в ней остался всего 41 танк вместо 198 по штату. Ох уж эти мосты! Попытки выбить немцев с плацдарма, равно как и попытки удара в тыл корпусу фон Швеппенбурга, ничего не дали. Кроме того, наконец-то раскачалась 2-я армия фон Вейхса, которая перешла в наступление и отбросила советскую 21-ю армию, которая имела приказ атаковать западный фланг Гудериана, к Киеву. Попытки Еременко замедлить наступление «подлеца Гудериана» провалились, что бы он потом ни писал. 3 сентября разрыв между Брянским и Юго-Западным фронтами составил около 30 километров, к 10 сентября он увеличился чуть ли не до 100 километров. Части XXIV моторизованного корпуса растянулись на 230 километров, но даже эту тонкую кишку советские части перерезать не сумели. Хуже того, эта потрепанная дивизия смяла 40-ю армию генерала Подласа и захватила Ромны. Положительно советские генералы просто не представляли, что нужно делать в стремительно меняющейся обстановке современной маневренной войны, и выглядели просто беспомощно.
Угроза Юго-Западному фронту стала совершенно очевидной, и 11 сентября генерал Кирпонос запросил разрешение отвести войска с Днепра на рубеж реки Псел. Сталин отказал и назначил командующим Юго-Западным направлением маршала Тимошенко вместо Буденного. Но эти перестановки уже не играли никакой роли.
А тем временем события на южном фасе Киевского выступа тоже принимали все более зловещий характер. 19 августа 9-я танковая дивизия фон Клейста переправилась через реку в Запорожье, но была выбита с плацдарма. 20 августа части 17-й армии захватили плацдарм в Кременчуге, а 25 августа 13-я танковая дивизия захватила важный мост (опять!!!) в Днепропетровске. В течение недели немцы закреплялись на плацдарме, отбивая атаки советских войск. Блокировать плацдарм должна была спешно созданная 38-я армия, которая со своей задачей не справилась. Впрочем, ожидать этого было трудно, так как все свежие резервы направлялись на северный фас.
Несколько неожиданно фон Клейст проявил проблески полководческого таланта: он сумел обмануть своего противника генерала Фекленко. Оставив III моторизованный корпус с частями усиления оборонять мост в Днепропетровске, он перебросил XLVIII моторизованный корпус на плацдарм 17-й армии в Кременчуге. Отметим, что к этому времени у Клейста остался 331 танк, всего 53% имевшихся 22 июня. Но немцам хватило и этого. 12 сентября был нанесен внезапный удар, фронт был прорван. 16-я и 9-я танковые дивизии рванулись вперед, проделав за 12 часов более 70 километров. Это был уже не блицкриг, а суперблицкриг... 2-й батальон 2-го танкового полка разгромил штаб 38-й армии, генерал Фекленко спасся, выпрыгнув в окно. Оставив 17-ю армию прикрывать фланги, 1-я танковая группа устремилась навстречу Гудериану.
Над всем Юго-Западным фронтом нависла угроза уничтожения, но командование не решалось предпринять хоть что-то. Сопротивление наших войск усилилось, дивизии Моделя потребовалось 2 дня, чтобы захватить Ромны, однако остановить немецкое наступление все равно не удалось. 13 сентября Модель совершил бросок в 50 километров и вышел к Лохвице, где и должен был встретиться с 16-й танковой дивизией Хубе. Официально Киевский котел был захлопнут 14 сентября в 18.20. И в тот же самый день маршал Шапошников напомнил командованию Юго-Западного фронта, что оно должно исполнять приказ товарища Сталина и упорно обороняться. Конечно, легко свалить все на Сталина и говорить о том, что диктатор, мол, не понимал характера современных операций и не успевал за «молниеносным кригом». Но ведь котлы в Минске, Смоленске и Умани организовал не Сталин, а его генералы, так что показали себя ничуть не лучше.
