Руслан Скрынников - История Российская IX-XVII вв.
После раздела Руси между сыновьями Ярослава князь Святослав добился учреждения епископства в Чернигове, а Всеволод — в Переяславле. Не вполне ясно, как была поделена между Ярославичами обширная Ростовская земля. На Белоозере дань собирали воеводы Святослава, тогда как Ростов, по–видимому, находился во владении Всеволода и его сына Владимира. К началу 1070 г. в Ростове появилась епископская кафедра.
Инициаторами крещения Киева были русы. Неудивительно, что ранее всего христианство утвердилось в собственно Руси на территории Киева, Чернигова и Переяславля. Многочисленное христианское население жило в Тмутараканском княжестве, где епископская кафедра была образована не позднее 1080‑х гг. Позднее епископства были открыты во Владимире Волынском и Полоцке.
На дальних северо–восточных окраинах авторитет православных миссионеров оспаривали языческие волхвы. В 1071 г. князь Святослав послал в Ростовскую землю воеводу Яна Вышатича для сбора дани. Ростовскую землю поразил сильный голод, и воеводе трудно было выполнить поручение князя. Неподалеку от Белоозера Ян наткнулся на толпу голодных людей, которая направлялась из Ярославля на север и по пути грабила «лучших жен». Во главе толпы шли волхвы. Они убили священника, сопровождавшего Яна, а затем, будучи приведены к воеводе, затеяли с ним спор о вере. По приказу воеводы кудесники были повешены на дереве. В Новгороде при князе Глебе народ едва не убил местного епископа по наущению волхва. Положение спасли князь и его дружина, собравшиеся на епископском дворе. Прения о вере закончились в Новгороде совершенно так же, как и в Ростовской земле. Волхв был убит князем.
Даже после крещения русское население еще очень долгое время оставалось в массе языческим или же придерживалось двоеверия. Светские власти употребляли средства насилия против языческой стихии. Со временем церковь пустила глубокие корни на русской почве. Христианская проповедь способствовала упрочению авторитета княжеской власти.
Благодаря церкви русские познакомились с византийскими учреждениями и законами. Церковную жизнь регламентировали Кормчая книга, свод церковных законов в болгарском переводе.
Церковь сохранила некоторые языческие праздники, чтобы примирить славян с новым вероучением. Но она настойчиво искореняла ритуальные жертвоприношения, обычай многоженства, осуждала работорговлю, благоволила убогим и нищим.
Принятие христианства включило Русь в сферу византийского культурного влияния. После разгрома Западной Римской империи варварами Византия оставалась главным хранителем христианской культуры и письменности. В Византии родились и получили образование братья Кирилл и Мефодий, отправленные императором для миссионерской деятельности в Моравию. В середине IX в. братья создали славянскую письменность и сделали первые переводы богослужебных книг на славянский язык. Считают, что письменность проникла на Русь уже при Олеге, так как его договор с греками был написан по–гречески и по–славянски. Но Олег и члены его дружины были норманнами, и славянский текст договора был бы для них так же непонятен, как греческий. Славянский перевод договора был сделан много позже. Русь усвоила письменность от византийских и болгарских миссионеров после крещения. В XI в. при митрополичьем доме и монастырях образовались первые русские библиотеки. Из 130 сохранившихся рукописных книг XI–XII вв. почти половина были богослужебными. Под влиянием болгарской письменности возникла собственная русская литература. Наиболее значительными сочинениями XI в. были «Слово о законе и благодати» Иллариона, «Житие игумена Феодосия» и «Житие Бориса и Глеба», написанные монахом Нестором, «Хождение в Палестинскую землю» игумена Даниила. Принятие христианства повлекло за собой переворот в искусстве. В княжеских столицах с помощью греческих мастеров были воздвигнуты громадные каменные соборы, украшенные фресками и мозаикой.
Просветительская деятельность церкви не сводилась к книжному учению. Монастыри давали практический пример жизни, утверждавший новое вероучение. Монастыри были центрами культуры, и из них вышли знаменитые писатели и проповедники Древней Руси.
Среди монастырей самым влиятельным был Киево — Печерский монастырь. Он находился в ведении митрополичьего дома до начала XII в., когда Святополк сделал его княжим монастырем. В стенах обители монах Нестор составил при князе Святополке «Повесть временных лет». Особенность этого летописного свода заключалась в том, что его составители благодаря покровительству князя впервые получили доступ к государственным документам, хранившимся в княжеском архиве («казне»).
Нестор переработал и многократно расширил летопись, полученную им от предшественников. Он рассматривал историю славян и Руси в контексте всемирной истории, ввел в летопись тексты договоров с греками X в. Главная тема сочинения Нестора получила отражения в заголовке его «Повести»: «Откуда есть пошла Русская земля и кто в Киеве нача первее княжити»[217]. Начало Руси, в глазах Нестора, совпадало с утверждением в Киеве княжеской династии Кия. Новгородские летописцы выдвинули свою версию происхождения Руси, получившую отражение в заголовке «Временника»: «..летописание князей и земля Руския, и како избра Бог страну нашу… и грады почаша бывати по местом, прежде Новгородчкая волость и потом Кыевская…»[218] Новгородская версия опиралась на предание о Рюрике как основателе княжеской династии Руси.
Легенда о Кие получила на страницах «Повести временных лет» свою окончательную форму. Предшественники Нестора помнили о том, что Киев возник на Днепре у переправы: Кий сидел «на горе, где ныне увоз Боричев»[219]. Предание не содержало никаких указаний на княжеское достоинство Кия, и Нестору пришлось вступить в спор с современниками, которым легенда была хорошо известна. Автор свода писал: «Ини же, не сведуще, рекоша, яко Кий есть перевозник был, у Киева бо бяше перевоз тогда с оноя стороны Днепра, тем глаголаху: на перевоз на Киев». Чтобы опровергнуть толки о Кие–перевозчике, летописец сослался на мнимое путешествие Полянского князя к императору в Византию. Имени императора инок не знал, но хитроумно обошел затруднение при помощи фразы: «…сказают, яко велику честь (Кий) приял от царя, при котором приходив цари» (Кий принял честь от того царя, при котором приходил). Наличие городища Киевец на Дунае дало летописцу дополнительный аргумент в пользу концепции «Киевского княжества». Во время путешествия к неведомому императору Кий будто бы основал Киевец и пожелал сесть в этом городке на княжение «с родом своим», но «близь живущие» ему «не даша»[220]. Мифическая история Кия как две капли воды напоминала реальную историю князя Святослава.
Нестор включил в «Повесть временных лет» ряд подробностей о жизни князя Владимира Святославича и о его языческих браках. Христианская жена князя Анна и ее греческое окружение много сделали для просвещения языческой Руси. Но киевский престол заняли не потомки Анны, а потомки язычницы Рогнеды, и придворный летописец не уделил внимания ни первой православной «царице» с детьми, ни окружавшим ее просветителям[221]. Эпитафия на смерть Анны отличалась редким лаконизмом и равнодушием: «В лето 6519 (1011). Преставися цариця Володимеряя Анна»[222].
Получив доступ к архивам, Нестор включил в «Повесть временных лет» договоры с греками языческих князей Олега, Игоря и Святослава. Решающую роль при крещении Руси сыграл договор с греками первого христианского князя Руси Владимира. Но этот договор определял права на престол потомков греческой царевны Анны, а потому он не был скопирован составителем «Повести временных лет» и погиб вместе с другими документами из княжеской казны. «Христианские» договоры конца X–XI вв. имели значительно больше шансов сохраниться до начала XII в., чем договоры первой половины X в. Они представляли неизмеримо большую ценность в глазах христианского летописца, чем договоры князей–язычников. Нестор понимал значение документов, попавших в его руки. Есть основание полагать, что он попытался сохранить фрагменты этих договоров.
После раздела Руси Ярославичами особую актуальность приобрел вопрос о внешних сношениях трех главных столиц — Киева, Чернигова и Переяславля. Статьи, определявшие порядок приема послов от названных столиц, включены в договор Игоря 944 г. Послам вменялось в обязанность по прибытии в Царьград вручить верительные грамоты, после чего они могли поселиться возле монастыря св. Мамы и получить «месячное свое — сълы (послы) слебное, а гостье месячное: первое от города Киева, паки ис Чернигова и ис Переяславля»[223]. Давно отмечено, что приведенный отрывок производит впечатление вставки, датируемой временем никак не ранее XI в. При Игоре послы от русских городов никак не могли предъявить грекам княжеские грамоты за отсутствием письменности, а послы от Переяславля вообще не имели возможности путешествовать куда бы то ни было, так как Переяславль еще не существовал. Константин Багрянородный старательно перечислил главные русские города, существовавшие при князе Игоре. Переяславля среди этих городов нет. Археологические данные подтверждают сделанное наблюдение. Древнерусские укрепления все без исключения имели небольшую площадь. На городище под Новгородом укрепленная часть поселения составляла немногим более 1 га, в Киеве — 11, в Чернигове — около 8, тогда как в Переяславле — около 80[224]. Все эти данные подтверждают сообщение летописи о том, что Переяславль был основан князем Владимиром в 992 г[225]. Наименование «Переяславль» не могло появиться ранее похода Святослава на Балканы, когда князь перенес свою столицу в болгарский Преслав (Переяславль). Владимир отказался от мысли о завоевании Преслава, но основал свой собственный Переяславль на Днепре.
