Олег Соколов - Битва двух империй. 1805–1812
Перед Наполеоном встал сложнейший выбор: что делать дальше? Остановиться на Одере или, преследуя пруссаков, вступить на территорию бывшей Речи Посполитой? Проблема, которая возникла перед Наполеоном, станет, наряду с континентальной блокадой, одной из самых главных проблем империи и также одним из самых основных, если не самым основным, пунктом преткновения в русско-французских отношениях.
Чтобы правильно понять корни этого явления, нам необходимо сделать небольшое историческое отступление, которое, казалось бы, не имеет прямого отношения к событиям наполеоновской эпохи, но без которого просто невозможно понять события не только 1807, но и 1812 г.
Земля, к которой подошли французские солдаты, ещё недавно называлась гордым именем Речь Посполитая. По-русски это означает не что иное, как «общее дело», а по-латыни — «res publica». Наконец, полное название этого государства — Речь Посполитая Короны Польской и Великого княжества Литовского (Rzeczpospolita Korony Polskiej i Wielkiego Księstwa Litewskiego). Оно появилось в 1569 г. в результате так называемой Люблинской унии, объединившей Великое княжество и Польское королевство в единое государство (до этого, начиная с XIV века, существовала личная уния, объединявшая властителей двух стран). В этом государстве был общий король, единый сейм, единая внешняя политика и единая монетная система. Однако Польское королевство и Великое княжество Литовское сохраняли свою собственную администрацию, свои финансы, свои суды и даже обладали собственным войском.
Во время подписания Люблинской унии произошло перераспределение территорий внутри Речи Посполитой. Большая часть украинских земель вошла в состав Польского королевства. Отныне Польша и Украина представляли собой так называемые «Коронные земли». Остальная территория сохранила название Великое княжество Литовское.
Необходимо отметить, что Великое княжество Литовское, несмотря на своё название, имело мало общего с современной Литвой. Это было большое многонациональное государство: здесь проживали балтоязычные литовцы, латгалы, ятвяги, славяноязычные литвины, русские, поляки, немцы, евреи, литовские татары и караимы. Здесь говорили на самых разных языках, но наиболее распространён был западнорусский. Языком официальных документов также был западнорусский письменный язык. Однако после Люблинской унии всё более распространяется польский язык и польская культура. В результате дворянство Речи Посполитой постепенно становится польскоязычным. Дворяне перенимают польскую культуру, польские обычаи, костюм, оружие и т. д.
Речь Посполитая была многоконфессиональным государством, где католическая религия являлась основной. Однако православная религия также играла очень важную роль. В 1596 г. в результате собора Западнорусской церкви, проходившем в городе Бресте, была принята так называемая Брестская уния, в результате которой часть православного духовенства Речи Посполитой приняла главенство римского папы, и возникла новая церковь, получившая название Униатской. На значительной части территории Украины и в восточных землях Великого княжества Литовского православные не приняли унии и сохранили свою собственную церковь.
XVI век был золотым веком Речи Посполитой, её владения простирались «от моря до моря», то есть от берегов Балтики до Северного Причерноморья. В это время многие западные русские земли, и в частности Смоленск, входили в состав Речи Посполитой. Граница между Речью Посполитой и Московским царством проходила менее чем в 250 км от Москвы! Однако в XVII веке начинается упадок некогда великого государства. Король здесь был выборным, а шляхта имела столько прав, что управлять страной было почти что невозможно. Один из самых печально знаменитых законов Речи Посполитой — так называемое «liberum veto». Достаточно было одному из шляхтичей во время сейма сказать veto (лат. «запрещаю»), чтобы решение, за которое голосовали все остальные, было не принято. В результате растущей шляхетской анархии Речь Посполитая в XVII веке потеряла многие владение на востоке, в том числе Левобережную Украину и Смоленск.
В XVIII веке страна окончательно приходит в упадок, а её соседи становятся всё сильнее. Ясно, что природа не терпит пустого места, и мощные сопредельные государства начинают вмешиваться во внутренние дела Речи Посполитой, а потом и просто-напросто решают прибрать к рукам часть её территории. В 1772 г. состоялся так называемый первый раздел Польши (этот термин устоялся в исторической литературе, хотя речь здесь идёт о Речи Посполитой). Россия, Пруссия и Австрия оторвали по большому куску окончательно пришедшего в упадок государства. Россия получила земли общей площадью 92 тыс. км² с населением 1 млн 300 тыс. человек (к моменту первого раздела население Речи Посполитой составляло 12,3 млн человек, а её площадь была 718 000 км²). Всего же страна потеряла 3 млн 480 тыс. человек и 210 тыс. км² территории.
Революционные события во Франции вызвали подъем патриотических настроений в Польше, и 3 мая 1791 г. после долгих заседаний сейма была принята конституция. Эта конституция не была революционной. Она, наоборот, упрочила власть короля, установила наследственную монархию, создала унитарное государство и покончила со шляхетской вольницей. В частности, было отменено печально знаменитое «liberum veto». Мещане были уравнены в правах со шляхтой, а крестьяне брались под защиту государства.
Екатерина II была в бешенстве и в ответ на польскую конституцию инициировала собрание нескольких продажных магнатов в городке Тарговица под Уманью, где они объявили конфедерацию с целью восстановить «польские свободы» и отменить конституцию 3 мая. Екатерина тотчас же поддержала «повстанцев», борющихся за «свободу» (слово «демократия» в подобных случаях тогда ещё не употребляли). Русские полки были переброшены с турецкой границы и двинулись на Варшаву. Польский король Станислав Понятовский не оказал сопротивления и, более того, в страхе перед расправой присоединился к конфедерации. В июне 1793 г. в Гродно был собран новый сейм. Его заседания происходили в гродненском замке, наполненном и окружённом русскими солдатами. Для большей убедительности на замок навели стволы пушек. Сейм в гробовом молчании признал отмену конституции и новый раздел Речи Посполитой. Ставшую ненужной конфедерацию «борцов за свободу» разогнали.
Согласно второму разделу 1793 г., Россия получила Правобережную Украину, а Пруссия — Данциг, Торн и Великую Польшу с Познанью. После второго раздела страна потеряла около 308 тыс. км² с населением около 2 миллионов человек. Этот очередной раздел страны вызвал национально-освободительное восстание под руководством Тадеуша Костюшко. Восстание было подавлено. 5 ноября 1794 г. войска Суворова взяли штурмом предместье Варшавы — Прагу.
Об этом штурме необходимо сказать отдельно. Большинство русских историков предпочитают не говорить о нём вообще или, в крайнем случае, упоминать вскользь. Однако произошедшее в предместье Варшавы, лежащем на восточном берегу Вислы, заслуживает внимания. В польскую историографию оно вошло под названием «резня в Праге». Действительно, штурм, который предпринял Суворов, закончился трагическим результатом. Русские солдаты, овладев укреплённым предместьем, устроили ужасающую бойню не только оборонявшим укрепления солдатам и ополченцам, но и мирному населению.
Удивительно, что даже сейчас есть историки, которые не хотят признавать это событие или «минимизируют» его значение, говоря о том, что в Праге было убито не 20 тыс. жителей, как утверждают польские исследователи, а «всего лишь» 10 тыс., что казаки не насаживали младенцев на пики, что всё это — россказни злопыхателей, что вообще погром, грабёж и насилие сопровождали в ту эпоху любой штурм и т. д. и т. п.
Действительно, неписаные законы войны того времени предполагали, что взятый штурмом город отдавался на разграбление войскам. Однако всё же существует разница между грабежом и насилием, с одной стороны, и резнёй тысяч мирных жителей — с другой. Кроме того, в Центральной Европе, начиная, скажем, со второй четверти XVIII века, подобных событий в крупном масштабе не происходило. Одно дело — войны с турками, здесь враг не церемонился с европейскими городами, и, соответственно, европейцы не церемонились с ним. Другое дело — войны между регулярными армиями Европы. В большинстве случаев в XVIII веке крепости брали не штурмом, а осадой. Когда брешь в крепостном обводе была пробита, гарнизону предлагалось капитулировать на почётных условиях, что обычно и происходило, так как в большинстве случаев у осаждающих было больше сил и средств, а обороняться имело смысл, пока крепость не была сильно повреждена. Муниципалитеты городов, естественно, боявшиеся последствий штурма, обычно уговаривали коменданта сдаться, пока не поздно.
