Петр Столыпин. Последний русский дворянин - Сергей Валерьевич Кисин
1) о свободе вероисповедания;
2) о неприкосновенности личности и о гражданском равноправии, в смысле устранения ограничений и стеснений отдельных групп населения;
3) об улучшении крестьянского землевладения;
4) об улучшении быта рабочих и, в частности, о государственном их страховании;
5) о реформе местного управления, которое предполагается организовать таким образом, чтобы губернские и уездные административные учреждения были поставлены в непосредственную связь с преобразованными органами самоуправления, включающими и мелкую земскую единицу;
6) о введении земского самоуправления в Прибалтийском, а также Северо- и Юго-Западном крае;
7) о введении земского и городского самоуправления в губерниях царства Польского;
8) о преобразовании местных судов;
9) о реформе средней и высшей школы;
10) о подоходном налоге;
11) о полицейской реформе, направленной, между прочим, к слиянию общей и жандармской полиций;
12) о мерах исключительной охраны государственного порядка и общественного спокойствия, с объединением нынешних различных видов исключительной охраны в одном законе.
Наконец, рядом с этим, деятельно продолжаются подготовительные работы по предстоящему, согласно Высшему повелению, созыву Всероссийского Поместного церковного собора.
Поставив себе целью безусловное поддержание и упрочение порядка и одновременное подготовление и проведение необходимых преобразований и твердо надеясь на успешность работы будущих сессий законодательных учреждений, правительство вправе рассчитывать на сочувствие благоразумной части общества, жаждущей успокоения, а не разрушения и распада государства. Со своей стороны, правительство считает для себя обязательным не стеснять свободно высказываемого общественного мнения, будь то печатным словом или путем общественных собраний. Но если этими способами разумного проявления общественного сознания воспользуются для проведения идей революционных, то правительство, не колеблясь, должно будет и впредь предъявлять своим агентам безусловные требования всеми законными мерами ограждать население от обращения орудия просвещения и прогресса в способ пропаганды разрушения и насилия».
Программа действий правительства была изложена предельно конкретно. Так же конкретно объяснялись причины, вынудившие власти прибегнуть к чрезвычайным мерам. Без истерик и без заламывания рук. Здесь вам и кнут, здесь и пряник. А также цель, к которой должно прийти общество, очистив себя от лиц, к этой цели не стремящихся и препятствующих ее реализации. При этом особо оговаривалось условие – лишь «когда учинение преступного деяния является настолько очевидным, что нет надобности в его расследовании». То есть когда террорист пойман с оружием в руках и сомнений в его вине нет.
Следует заметить, что военно-полевые суды были введены на основании 87-й статьи Свода Основных государственных законов (без утверждения представительного органа ввиду его роспуска), являлись именно временной мерой и просуществовали всего 8 месяцев (до 20 апреля 1907 года). Согласно этой статье, указ «по 87-й» должен был вноситься на утверждение Думы не позднее двух месяцев после ее созыва – 20 февраля 1907 года 2-я Дума начала работу, а своевременно выполнивший свои функции указ уже не имело смысла вносить. Таким образом, автоматически 20 апреля он утратил свою силу.
Сам премьер постоянно подчеркивал, что смотрит на такие суды только как на меру, необходимую для водворения в России спокойствия, которая должна «сломить преступную волну и отойти в вечность». Их нельзя было назвать личной местью премьера – не мстил Столыпин за своих детей всей России, он лишь спасал ее, утонувшую в терроре и потоках крови. Необходима была «казнь немногих», чтобы спасти 200 миллионов жизней. Как раз именно этого одиннадцать лет спустя и не вспомнил самодержец, ставший сначала просто «Николаем Романовым», а потом и жертвой «красного колеса».
В осаде
Очередное вмешательство судьбы – одним из первых (если не первый), кто попал под «белое колесо» военно-полевых судов, был знаменитый глава «летучей боевой дружины» эсеров-максималистов, бывший студент Московского университета 19-летний Владимир Мазурин. Его «революционная» шайка отметилась рядом громких ограблений, наиболее значительным из которых был «гоп-стоп» 7 марта 1906 года банка Московского общества взаимного кредита на Ильинке. Те самые 875 тысяч рублей, часть из которых пошла для атаки на премьера на Аптекарском острове. В мае он же участвовал в расстреле двух агентов московского охранного отделения, нападении и обезоруживании городовых.
Взгретое премьером МВД восприняло максималистов как личных врагов, и Мазурина выслеживала вся московская полиция. 29 августа 1906 года после ожесточенной перестрелки его скрутили и торжественно передали военно-полевому суду, как «знакового клиента». Суд был показательно скор – в ночь на 1 сентября экс-студента повесили в подвале Таганской тюрьмы за вооруженное сопротивление и покушение на убийство чинов полиции (статья 279 XXII книги Свода военных постановлений 1869 года).
Полковнику Герасимову было чем порадовать премьера.
Следующими «клиентами» стали кавказцы, «боровшиеся» за свою независимость почему-то в Приморье. 1 сентября 1906 года они ограбили Владивостокское отделение Сибирского банка, где взяли около 30 тысяч рублей, уложив при «эксе» несколько охранников. На след громил вышли быстро, провели обыск в комнате предводителя Трифона Каявы, где обнаружили заранее заготовленное любопытное «Требование от имени революционного комитета о выдаче денег под угрозою бомб и револьверов». Ну а как еще революции-то делаются?
В Приморье порешили подать пример всей России – уже 22 сентября суд вынес «вышку» всем без исключения (более десятка человек). А вот тут уже пошло все, как и положено в нашей благословенной стране. За громил вступились… ограбленные. Управляющий отделением Сибирского банка Альфред Миннут и доверенный отделения Леонид Машкауцан тут же начали ходатайствовать о помиловании преступников. Царские сатрапы, конечно же, исполнение приговора сразу же отложили, а сам монарх 8 января 1907 года милостиво отменил решение военно-полевого суда и передал дело в окружной суд, который в обычном порядке вновь рассмотрел дело об ограблении и вынес смертный приговор пятерым.
Колесо заскрипело и начало свою кровавую контратаку. На ваш красный террор мы ответим своим белым террором. По официальным данным, с октября 1905 и до конца 1907 года было убито и искалечено 4500 государственных чиновников, убито 2180 и ранено 2530 частных лиц.
