Игорь Можейко - Конан Дойл и Джек-Потрошитель
Забота любящего мужа принесла плоды. К апрелю 1894 года, проведя полгода в долине, Туи почувствовала себя настолько лучше, что стала требовать вернуться домой: она истосковалась по детям, по Англии. К тому же она понимала, что ее муж не может жить отшельником — он должен общаться с людьми, он задыхался от вынужденной изоляции.
Посоветовавшись с врачами, Конан Дойл решил отыскать в Англии место в сосновом лесу, на возвышенности. И, найдя такое, стал строить там дом. Туда они с Туи и переехали. Болезнь ее не прошла, но немного отступила.
В том году Конан Дойл, чтобы как-то поправить пошатнувшееся финансовое положение, согласился на тур лекций по Соединенным Штатам. Встречали его в Америке хорошо, там было много его читателей, но Конан Дойл был вынужден признать, что для американцев он был именно Шерлоком Холмсом — там разницу между ним и великим детективом мало кто видел. Но всё же на требования и просьбы оживить Шерлока Холмса писатель отвечал твердым отказом.
Он писал в те годы исторические рассказы о соратнике Наполеона бригадире Жераре, написал повесть «Трагедия «Ороско», и ничто не могло заставить его вернуться к Шерлоку Холмсу…
В 1897 году в жизни Конан Дойла случилось несчастье. Впрочем, может, для другого человека это и не было бы несчастьем. Но Дойл глубоко переживал ситуацию, в которой оказался. Он встретил и полюбил Джин Леки, красивую зеленоглазую двадцатичетырехлетнюю певицу и наездницу. Джин тоже полюбила Конан Дойла. Но для него развод с Туи был невозможен. Тут не было никаких религиозных соображений — Конан Дойл оставался атеистом. И может быть, если бы Туи была здорова, проблема решилась бы иначе, но Конан Дойл не мог даже помыслить об измене Туи, жизнь которой в значительной степени зависела от того, насколько она верила Артуру.
Разлюбить Джин он не мог, и Джин также любила Артура. Но они старались встречаться как можно реже.
До какой-то степени этим (помимо соображений гражданских) объясняется и то, что в 1900 году, когда началась англо-бурская война, известный писатель Конан Дойл уехал на фронт, стал врачом в полевом госпитале, в страшных условиях полупустыни боролся с эпидемией холеры, сам чудом остался жив. Вернувшись, кинулся в политическую деятельность, правда, не достиг в ней больших успехов. В эти годы Конан Дойл мечется: начинает одну работу, бросает, берется за другую — ему кажется, что он пишет всё хуже…
Характер у него испортился, к тому же беспокоили мелкие болячки. И как-то один из друзей уговорил его поехать на несколько дней в графство Девон, где у того был дом, чтобы немного развеяться.
Жили они на краю обширного болота, за которым располагалась тюрьма. Дом был старый, казалось, наполненный тайнами. Конан Дойл часто бродил один по болотам и пустошам, представляя себе, какие драмы могли разыгрываться в этом пустынном месте.
Вернувшись домой, он захотел написать об этом — передать ощущение одиночества, ночных страхов, голосов на болоте… Но что это будет? Историческая повесть? Нет. Пускай сюда приедет доктор Ватсон. Так родилась повесть «Собака Баскервилей».
Конан Дойл и не думал, что он оживит своего героя. Действие «Собаки Баскервилей», как утверждал он, происходит задолго до смерти Шерлока Холмса. И пускай журнал и читатели не питают особых надежд — исключение лишь подтверждает правило.
Пожалуй, еще ни одно произведение о Шерлоке Холмсе не пользовалось таким успехом, как «Собака Баскервилей». Говорят, что когда повесть вышла отдельным изданием, впервые в Лондоне с ночи выстраивались очереди желавших купить книгу.
Но самому писателю успех удовлетворения не принес. Ему было сорок три года, он был на вершине сил и таланта. Но не видел выхода — ни в личной жизни, ни в литературе. Туи, как бы он ни заботился о ней, становилось всё хуже. И снова Конан Дойл бросил все дела, увез ее в Швейцарию, потом достраивал дом, метался — сестры и братья тоже требовали денег. И хоть он стал сэром Конан Дойлом и считался самым популярным писателем Англии, литературная работа казалась обузой.
В 1903 году американский издатель обратился к нему с просьбой оживить всё же Шерлока Холмса и написать еще несколько рассказов, обещая за это гонорар, о котором иной писатель не мог и мечтать. Конан Дойл, к удивлению своих друзей и близких, вдруг согласился. И послал открытку в США: «Хорошо. А. К. Д.»
Рассказы, написанные им после «воскрешения» Шерлока Холмса, были не хуже и не лучше тех, что он писал раньше, — Конан Дойл стал мастером, и сама техника письма труда уже не представляла.
Когда через пятнадцать лет Конан Дойл «оживил» своего героя, времена изменились. Реальные соперники сыщика обогнали его. Если в 1890-х годах многие детективы рассматривали Шерлока Холмса как своего коллегу, то теперь сотрудники Скотленд-Ярда могли уже позволить себе снисходительную усмешку по отношению к его методам. В конечном счете организация профессионалов сильнее талантливого дилетанта.
Можно обратиться к воспоминаниям главного суперинтенданта Скотленд-Ярда, одного из «большой четверки» ведущих английских детективов — Френсиса Карлина. Рассказывая о работе Скотленд-Ярда в первые десятилетия нашего века, он пишет: «Большинство моих современников, полагаю, изучали концепцию детективной профессии по работам сэра Артура Конан Дойла. Каждый помнит, наверное, что в саге о Шерлоке Холмсе Бейкер-стрит всегда добивалась успехов за счет Скотленд-Ярда. Если воспринимать произведения Конан Дойла как сознательные нападки на наше учреждение, чего я никак не думаю, окажется, что мы в Скотленд-Ярде не более как толпа некомпетентных идиотов. Но, к сожалению, выросло уже целое поколение людей, которые утвердились в этом мнении и забрасывают нас письмами, почему это мы не можем разгадать все преступления и почему мы упускаем убийц и грабителей. Разумеется, сыщик в романе обязательно поймает свою жертву. Для этого ему дается три сотни страниц…»
И далее профессионал рассказывает английскому читателю тех лет, как же в самом деле работает детектив. Учтем притом, что мистер Карлин — детектив старой закалки, начавший трудиться в Ярде в 1890 году, другими словами, он — современник Шерлока Холмса. Некоторые из методов криминалистики, лишь входивших в обиход в 1920-е годы, ему известны, но им не применяются — это забота молодежи. Однако сам принцип детективной работы, который он провозглашает, категорически разнится с методом Шерлока Холмса. Так что воспоминания суперинтенданта как бы проникнуты постоянным спором с Конан Дойлом, спором, который начался для Ярда в ситуации несладкой, когда профессионалы всё время проигрывали борьбу с вымышленным сыщиком, но которые взяли верх, когда криминалистика стала наукой и была взята на вооружение государственными службами сыска.
Разумеется, мистер Карлин всё время подчеркивает, что работа детектива лишена романтики и приключений. Что работа эта кропотливая и зачастую именно в силу своей примитивности совершенно неинтересная для литературы.
Знакомя с порядком своей работы, Карлин вначале описывает исследование места преступления и, если это убийство, обследование трупа. Здесь нельзя обойтись без дактилоскописта, который снимет все отпечатки пальцев, и врача, который осмотрит тело и даст первое заключение о времени и методе убийства. Суперинтендант доказывает, что помещение, в котором произошло убийство, должно тщательно оберегаться от посторонних, чтобы не были уничтожены следы. При грабеже наиболее продуктивно найти отпечатки пальцев преступника и затем искать их по сводной картотеке Ярда, так как грабители и воры чаще всего профессионалы и среди них много рецидивистов. Однако в случае убийства поиски в картотеке редко дают положительные результаты: профессиональные преступники не идут на убийство, им нужны деньги, но на виселицу ради этого они идти не намерены. Убийство обычно совершают люди, отпечатков пальцев которых в картотеке нет. Убийство, за редчайшим исключением,- занятие непрофессиональное.
При обращении к картотеке — а без нее современное расследование, с точки зрения суперинтенданта, немыслимо — обязательно надо искать сходные стереотипы поведения преступника. Обычно преступники-рецидивисты — рабы своих привычек. И это тоже отражено в сводной картотеке. Карлин приводит забавный случай. К нему обратился состоятельный человек, квартиру которого ограбили, когда он был в отпуске. Причем вор не торопился, работал тщательно и вывез всё добро, не опасаясь, что хозяин вернется. Обратившись к общему индексу стереотипов поведения воров, Карлин вскоре отыскал то, что ему требовалось, и вызвал пострадавшего.
— Скажите,- спросил он,- когда вы ехали в поезде на юг, вы никому не давали вашего адреса? Пострадавший удивился, но потом вспомнил.
— Да, был один очень солидный джентльмен, с которым у нас общие увлечения. Я сам предложил ему как-нибудь написать мне и, может, даже навестить… Но он такой солидный!
