Владислав Зубок - Неудавшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачева
В течение осени 1947 и в начале 1948 г. группа известных деятелей сионистского движения уговаривала Москву прислать в Палестину «пятьдесят тысяч добровольцев» из числа советских евреев, чтобы они помогли им справиться с арабами и основать независимое еврейское государство. Взамен сионисты обещали учитывать советские интересы. В советском МИД специалисты по Ближнему Востоку с большим скептицизмом отнеслись к этой просьбе, равно как и к идее поддержки Израиля вообще: среди них преобладала та точка зрения, что приверженцы идеи сионизма в силу своей классовой сущности будут выступать, скорее всего, на стороне США, а не СССР. Как ни странно, несмотря на растущий антисемитизм и чистку аппарата от евреев внутри страны, Сталин отверг доводы скептиков. Весной 1947 г. постоянный представитель СССР в ООН Андрей Громыко выступил с поддержкой образования отдельного арабского государства — в то время как западные государства еще стояли за единую арабоеврейскую Палестину. Позже Сталин санкционировал массированную военную поддержку сионистам через территорию Чехословакии и одобрил разрешения, данные правительствами стран Восточной Европы, на эмиграцию евреев из этого региона на Ближний Восток. В мае 1948 г., когда в Палестине разразилась арабоеврейская война, Советский Союз, даже не дожидаясь ее окончания, признал государство Израиль де-юре, прежде чем это сделали Соединенные Штаты. В 1970-х гг. Молотов задним числом утверждал, что «все, кроме Сталина и меня», были против этого решения. Он пояснил, что отказ признать Израиль позволил бы врагам СССР изобразить дело так, будто Москва выступает против национального самоопределения евреев{236}.
Вероятно, Сталин решил, что поддержка сионистского движения в Палестине может помочь ослабить влияние Великобритании на Ближнем Востоке. К тому же он, должно быть, рассчитывал на то, что новорожденный Израиль будет хронически слаб и зависим от внешней помощи и что разногласия между англичанами и американцами, многие из которых выступали против поддержки отдельного еврейского государства в Палестине, обострятся. Не исключено, что вождь рассчитывал обрести в Израиле советскую базу на Средиземноморье — еще одна попытка после неудачного ультиматума туркам и провала затеи с североафриканскими колониями{237}.
К удивлению Сталина, еврейские вооруженные силы быстро разгромили войска нескольких арабских государств и одержали решительную победу в войне. Помощь советской техникой и людьми сыграла в этом не последнюю роль. Но, как и предсказывало большинство экспертов, Израиль отказался стать советским сателлитом, предпочитая опираться на поддержку администрации Трумэна и правительства Эттли, а также на помощь американского и британского еврейства. Кремлевский вождь увидел, какую бурную радость вызвало появление государства Израиль среди евреев в самом Советском Союзе. Даже жена Ворошилова, Екатерина Давыдовна (Голда Горбман), фанатичная большевичка, в день, когда было объявлено о создании государства Израиль, сказала своим близким: «Вот теперь и у нас есть родина». К этому времени Еврейский антифашистский комитет (ЕАК) превратился, по мнению Сталина, в «центр антисоветской пропаганды и регулярно поставляет антисоветскую информацию органам иностранной разведки». Сталин стал подозревать все старшее поколение евреев, ассимилировавшихся в русскую культуру и принявших коммунистический режим, в сионизме и связи с сионистскими кругами Соединенных Штатов и Израиля. Сталину было хорошо известно, что многие советские евреи считают Соломона Михоэлса, выдающегося актера, возглавлявшего ЕАК, своим неофициальным лидером. В конце войны руководство ЕАК обратилось к Молотову через его жену Полину Жемчужную, а также к Ворошилову и Кагановичу с просьбой рассмотреть вопрос о создании еврейской советской республики в Крыму. Израиль еще не существовал, а Сталин уже начал принимать меры для пресечения сионистского заговора, который, как ему мнилось, зреет внутри Советского Союза. В январе 1948 г. по приказу кремлевского вождя Михоэлс был убит сотрудниками МГБ. Чтобы скрыть убийство, была инсценирована автокатастрофа. В конце 1948 г. были арестованы и допрошены остальные руководители ЕАК. Им, помимо прочего, было предъявлено обвинение в том, что они якобы планировали превратить Крым в сионистско-американскую базу на территории Советского Союза. В январе 1949 г. МГБ арестовало С. А. Лозовского — заместителя Молотова, бывшего главу Совинформбюро и политического куратора ЕАК. Жена Молотова тоже была арестована. Молотов голосовал за арест. Потом он вспоминал, что когда на заседании Политбюро Сталин «прочитал материал, который ему чекисты принесли на Полину Семеновну, у меня коленки задрожали». Были арестованы еврейские жены и других высокопоставленных лиц — «всесоюзного старосты» Михаила Калинина и Александра Поскребышева, личного секретаря Сталина{238}. Это оказалось всего лишь началом широкомасштабной кампании, направленной на искоренение «сионистского заговора». Апогей этой компании настал незадолго до смерти Сталина, во время арестов по «делу кремлевских врачей». Было объявлено, что арестованные врачи, лечившие высших советских руководителей и членов их семей, по указке американского сионистского центра «Джойнт» намеревались физически уничтожить партийное и военное руководство страны. Многие советские евреи, включая высокопоставленных государственных служащих и выдающихся деятелей культуры, жили под страхом неминуемого ареста или депортации в Сибирь{239}.
Бредовые обвинения Сталина в адрес ЕАК в намерении отделить Крым от СССР были отзвуками навязчивых мыслей вождя о безопасности южных рубежей. Он, похоже, не мог примириться с тем, что ему не удалось «додавить» Турцию и Иран. Турция, получившая в течение 1947-1948 гг. финансовую и военную помощь от американцев, превратилась в ключевого союзника Соединенных Штатов на Средиземноморье и Балканах. Иран продолжал балансировать между великими державами. В то же время Сталин не сдержал обещаний, данных народам Южного Кавказа, и эти неоплаченные векселя осложняли обстановку в регионе. Руководители компартий Грузии, Армении и Азербайджана, все до единого назначенцы Сталина, продолжали подковерную борьбу, вели себя словно сварливые соседи по коммунальной квартире. После того как мечта о возвращении «земель предков», находившихся во владении Турции, не осуществилась, руководители Грузии и Армении начали плести интриги против Азербайджана. Первый секретарь компартии Армении Григорий Арутюнов посылал в Москву жалобы на то, что ему негде размещать и нечем кормить репатриантов, которых пригласили из расчета новых территорий (правда, вместо предполагаемых 400 тыс. в Советскую Армению вернулось лишь 90 тыс. армян). В качестве выхода из создавшегося положения Арутюнов предложил переселить в Азербайджан примерно такое же число крестьян-азербайджанцев, живших на территории Армении. Кроме того, он выступил с предложением вывести из состава Азербайджана Нагорный Карабах, давний предмет спора между армянами и азербайджанцами, и включить его в состав Советской Армении. Багиров в ответ выдвинул возражения и встречные требования. Азербайджанцы, а также грузины жаловались в Москву на рост «армянского национализма»{240}.
В декабре 1947 г. Сталин согласился с предложением Арутюнова о выселении азербайджанских крестьян за пределы Армении. Однако перекраивать границы республик он не захотел. Вместо этого кремлевский вождь решил «почистить» Южный Кавказ от подозрительных элементов. В сентябре 1948 г. на круизном лайнере «Победа» (германском трофее), перевозившем армянских репатриантов из-за рубежа в Армению, возник пожар. Известие об этом крайне насторожило Сталина. Находясь на своей черноморской даче, он телеграфирует Маленкову: «Среди армянских репатриантов есть американские агенты, которые подготовили диверсию на теплоходе "Победа"». На следующий день Маленков шлет ответную телеграмму: «Вы, конечно, правы. Примем все необходимые меры». Тут же Политбюро издало секретное решение о прекращении армянской репатриации{241}. В апреле — мае 1949 г. вышло постановление Политбюро о том, что все «армянские националисты» (в которые был зачислен ряд репатриантов, прибывших со всех концов света), а также все «бывшие турецкие граждане» из Армении, Грузии и Азербайджана должны отправиться на поселение в Казахстан и Сибирь. Подверглись депортации и черноморские греки. Всего в 1944-1949 гг. с территории Южного Кавказа были депортированы 157 тыс. человек{242}. Подобная «чистка» не покончила с напряженностью в межнациональных отношениях. Тем не менее Сталину удалось снова взять под контроль политическую жизнь в регионе, где бушевали националистические страсти, подогретые его зарубежными авантюрами.
