Александр Вигилев - История отечественной почты. Часть 1.
Для Виниуса был составлен наказ о том, как вести почтовое дело, почти в тех же выражениях, что и для Леонтия Марселиуса. За свою работу по управлению почтой Виниус не получал никакого жалованья, но он брал в свою пользу сборы с частных писем. Как правило, прогоны за почтовую гоньбу ямщикам выдавал Ямской приказ. Но бывали случаи, когда правительство обязывало выплачивать их почтмейстера. Правда, убытки А. А. Виниусу всегда возмещались.
Свою деятельность Виниус начал с того, что 20 декабря 1675 г. заказал почтарям новую форму — белые сермяжные кафтаны с красными орлами на груди. На каждый кафтан шло 4–5 аршин гамбургского сукна, за приклад и шитье полагалось денег 10 алтын. Новый наряд придал почтарям большую солидность и внушал почтение со стороны населения. Гонщики очень дорожили формой, и когда кафтаны порядком поизносились, они стали бить челом о новых, «чтобы нигде ямщиков всякие люди, которые учнут с ними встречаться, не изобижали», без кафтанов де им ездить нельзя, потому что «всякие люди на встречах их задерживают, и бъют, и называют пролыгальщиками[33]». В 1681 г. почтарей снабдили новой одеждой.
Тогда же, 20 декабря 1675 г., велено было изготовить пять ящиков из белой жести для почты, отправляемой за границу. На шкатулках были укреплены русские гербы. Можно предположить, что ящики изготовляли мастера московской Оружейной палаты. Так было спустя 20 лет при учреждении архангельской почты.
Рижская почта была передана Виниусу в сносном состоянии, но виленская линия к тому времени пришла в полный упадок. Пока приезжали из Польши в Москву послы, почта действовала исправно, но после окончания дипломатических переговоров корреспонденция в Вильну пересылалась редко. Окончательно прервалась почтовая связь после слухов о моровом поветрии за границей в 1679 г. На польском рубеже были поставлены заставы, и все письма возвращались или уничтожались.
Формально виленская почта не была ликвидирована. Но если кто-либо и посылал письма в Вильну, то они редко доходили до адресата. Немногие правительственные грамоты, которые нужно было посылать в Вильну, Виниус направлял через Ригу. Иностранные купцы также стали пользоваться услугами лишь рижской почты.
А. А. Виниус выставлял различные доводы, чтобы доказать нерентабельность существования виленской почты. В конце концов, 16 июня 1681 г. был издан указ, согласно которому почту по дороге на Вильну следовало посылать только в случаях особой важности.
В 1683 г. новый начальник Посольского приказа В. В. Голицын предложил Виниусу возобновить работу виленской почты, но тот повторял свои прежние доводы. Вопреки возражениям Виниуса 16 июня 1683 г. был издан указ, по которому Ямской приказ организует пересылку почты от Москвы через Смоленск до литовского рубежа. Приемом и отпуском писем было велено заниматься в Москве Посольскому приказу. На границе почту передавал ротмистр Фаддей Крыжевский. «А прогонные деньги за те почтовые гоньбы московским и городовым ямщикам даются из казны государской из четвертных доходов, которые ведомы к Посольскому приказу».
Однако этот указ чуть было не стал пустой бумагой. Но помог случай. В 1685 г. истекал срок Андрусовского перемирия и в Москву приехало польское посольство для заключения вечного мира. Договор подписали. Одна из статей его касалась международной почты. Она почти слово в слово повторяла соответствующий пункт Андрусовского соглашения.
Первый русский почтмейстер (так по новому договору стал называться начальник над почтами) А. А. Виниус начал переговоры с виленским почтмейстером Рейнгольдом Бисингом о возобновлении почтового договора. 10 декабря 1685 г. соглашение об обмене почтой было подписано. Оно несколько отличалось от условий 1669 г. В его первом пункте указывалось, что все прежние счета погашены и расчетов по ним с обеих сторон быть не должно. Далее устанавливался порядок работы почты. Письма по-прежнему доставлялись из Вильно до Москвы за 8 дней. Обмен почтами должен происходить в Кадине, а не в Мигновичах. Была одна новость и очень важная: задержка почты в весеннюю и осеннюю распутицы уже не ставилась в вину ямщикам.
Виленский почтмейстер, как и раньше, был обязан доставлять всю транзитную корреспонденцию в Кенигсберг. За это он брал 18 грошей с письма. По расчету почта от Москвы до Кенигсберга шла не свыше двенадцати суток.
Оплата трудов Бисинга производилась раз в полгода по представляемым им счетам. Кроме того, за организацию работы он должен был получать ежегодно в виде премии пару соболей.
Договором предусматривалась пересылка посылок. Такса при этом была 90 грошей с фунта веса. Но осуществлялась ли такая пересылка — неизвестно. По крайней мере в записных книгах Виниусов, в которых, к сожалению, отсутствуют отдельные листы и целые тетради, никаких следов обнаружить не удалось.
За пересылку грамот русских царей и польских королей плату не брали, довольствуясь «доброхотным пожалованием государей». Посольская корреспонденция оплачивалась так же, как и письма частных лиц.
В последних пунктах договора записано, если грамотки пропадут на территории одного из государств, то почтмейстеры обязуются их разыскать. На посылках и пачках запечатанной корреспонденции должен быть указан точный вес.
А. А. Виниус, так же как и его предшественники, большее внимание уделял рижской линии. В 1677 г. он заключил новый договор с вдовой рижского почтмейстера Маргаритой Гизе. Текст его такой же, как в аналогичном документе, составленном Марселиусом и Радымакером, изменены лишь фамилии. За организацию пересылки почты Виниус должен был платить 320 ефимков[34] в год. Договор оставался в силе до 1684 г.
Доставка русской почты за рубежом считалась весьма прибыльным делом. Большой объем корреспонденции перевозился по давно проложенным почтовым трактам, и поэтому не требовалось дополнительных расходов на организацию новых линий. Русское правительство расплачивалось всегда точно и без задержки. Кроме того, русские цари сверх оплаты за организацию почты жаловали в год несколько соболей, а соболиный мех на западе тогда ценился дороже золота. Поэтому прибалтийские почтмейстеры всеми силами добивались права пересылки русской корреспонденции.
В 1684 г. почтмейстер Андрей Макс из Юрьева-Ливонского предложил А. А. Виниусу более выгодные для России условия пересылки корреспонденции. За свой труд он просил вознаграждение в размере 290 ефимков в год, гарантируя при этом своевременную доставку русской почты по территории Ливонии и Курляндии, сохранность писем и тайна переписки — обеспечивались. По рекомендации Виниуса русское правительство заключило договор с Максом. Обмен корреспонденцией между русской и ливонской почтой происходил, как и раньше, на посаде Печерского монастыря.
Прибалтийские почтмейстеры получали надбавку за организацию почтовой гоньбы сверх стоимости пересылки корреспонденции вплоть до 1701 г., когда Петр I отдал распоряжение не выдавать почтмейстерам никаких денег сверх почтовых тарифов. Как это произошло, у нас еще будет время поговорить об этом впоследствии.
Вернемся к почтовым посылкам.
А. А. Виниус везде утверждал, что ямщики никаких частных вещей не возили и не возят, кроме, как для царского обихода.
В действительности думный дьяк кривил душой. В его домашних хозяйственных книгах есть запись письма 1695 г. на Вагу к Ивану Борисовичу, в котором Виниус благодарит его за присылку по почте нескольких кадочек щук и судаков, десяти ведер уксуса да небольшого бочонка сигов.
Для Виниуса почтари стали возить продукты чуть ли не с первого дня принятия им в свое ведение скорой гоньбы.
В мае 1688 г. управляющий новгородским почтовым двором переводчик Илья Гитнер сообщил Виниусу, что среди местных ямщиков затевается нечто недоброе. Ямской приказчик Федор Шишкин стал настраивать охотников против почты. Он советовал гонщикам бить челом царю, что им, кроме сумок с письмами, приходится возить на почтовых подводах всякие тяжести: большие бочки с рыбой, уксусом, целые возы мороженой рыбы. Виниус сразу же бросился в Посольский приказ, что де ямщики никаких посылок не возят, тем более тяжелых кладей. Случается, правда, зимой кладут им в сани пуд, другой мороженой рыбы. А обычный груз их, кроме почтовых сум, состоит из лимонов, апельсинов, лекарств и «ренского» вина для нужд царского двора.
Следствие из непозволительных поступков Виниуса было весьма неожиданное. Посольский приказ решил: ямскому приказчику почтарей не ведать, подчинить их полностью начальнику над почтами; легкие посылки — лимоны, апельсины и прочее — возить по-прежнему в одной подводе с письмами; лекарства же и вина для большей сохранности посылать с нарочным посыльщиком, запечатав в Приказной избе Новгородской печатью.
