Москва. Полная история города - Мария Баганова
А в следующем – 1724-м году – та же Васса писала императрице Екатерине Первой: «Пожалованы мы… в комнаты государыни цесаревны. А я, раба ваша, не сведома, каким порядком себя между прочими вести; также и сыновья мои чину никакого не имеют, а указом Вашего Величества всему гражданству определены разные чины и места по своим рангам, чтоб всяк между собою свое достоинство ведал. Просим, дабы я пожалована была местом, а дети мои чинами ради происходящего всенародного торжества…». Ошибки в дате быть не может, так как в письме упоминается «всенародное торжество» – то есть коронация Екатерины.
Существует и портрет этой таинственной женщины работы Романа Никитина. Изображена она в стилизованном под петровскую моду русском платье и в высоком головной уборе, напоминающем кокошник. На груди – портрет Петра Первого. В каталоге Русского музея портрет этот обозначен несколько странно: Васса (Мария) Строганова.
Как так может быть? Историки нашли объяснение: Григорий Дмитриевич Строганов был женат дважды. Первая жена Васса Ивановна Мещерская, вторая – Мария Яковлевна Новосильцева – именно она писала императрице в 1724 году и после этого прожила еще десять лет. Васса же умерла относительно рано – в 1693 году, то есть в 7201 по старинному русскому исчислению, а копируя полустертые буквы надгробий, историк Мартынов попросту ошибся в одной цифре, прибавив ей тридцать лет жизни.
Итак – тайны нет? Может быть, но прежде, чем быть разгаданной, эта история вдохновила писателя Алексея Константиновича Толстого на написание повести «Упырь», и именно Васса стала прототипом страшного вампира – бригадирши Сугробиной.
Современные постройки усадьбы Кузьминки относятся к более позднему периоду: четверть века спустя внучка Григория Дмитриевича Строганова и таинственной Вассы-Марии вышла замуж за князя Михаила Михайловича Голицына.
Голицын постарался украсить поместье как можно лучше. При нем были перестроены церковь, главный дом, конный и скотный дворы. Был создан ландшафтный парк с экзотическими деревьями. В центре парка была вырублена знаменитая звезда из двенадцати лучей-просек. Это огромная клумба обведена круглой дорожкой, а от нее отходят 12 дорог-лучей, символизировавших месяцы года (сейчас их осталось только 10). Каждая дорога была декорирована соответственно времени года.
Его сын любил поместье не меньше: при нем тут появились колоннады и беседки, ажурные литые скамейки, липовая аллея, висячий мост, оранжерея, фонари и жирандоли…
ЭТО ИНТЕРЕСНО
Есть в парке среди множества старинных построек одна, пользующаяся мрачноватой славой: там с 1918 по 2003 год располагался Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной ветеринарии. Известно совершенно точно, что в этой лаборатории проводились опыты с радиоактивными и ядовитыми веществами. Эти здания не отремонтированы и оборудование оттуда не вывезено. Считается, что заброшенная лаборатория охраняется, она действительно огорожена забором с колючей проволокой.
Лефортовский дворец
Лефортовский дворец – одно из самых загадочных и несчастливых зданий в Москве. Он был возведен по приказу Петра в качестве подарка для Франца Лефорта.
Архитектором дворца был переучившийся печник, «каменных зданий художник» – Дмитрий Аксамитов. Он был действительно талантливым и умелым человеком, царь остался очень доволен его работой.
Строительство дворца завершилось в 1698 году. Дворец, выходивший фасадом на Яузу, выглядел необычно, в нем сочетались старинные русские мотивы и западные формы. Народ специально приезжал из разных мест полюбоваться на это здание – об этом хвастливо писал брату довольный таким щедрым подарком Франц Лефорт. Приёмный зал площадью свыше 300 квадратных метров с потолком высотой 10 метров мог одновременно вместить полторы тысячи гостей. Вокруг был разбит парк с прудами, в которые запустили рыбу, в роще гуляли лани. Прекрасно было и внутреннее убранство: стены обили гобеленами, парчой и даже кожей; комнаты украшала дорогая мебель и множество замысловатых и красивых вещиц: статуи, макеты кораблей, поделки в китайском стиле…
Новоселье справили пышно и весело: с танцами, с фейерверками…. Разгоряченные и захмелевшие гости забыли, что на дворе только февраль – месяц студеный и коварный. Во время гуляний сорокапятилетний Лефорт простудился – и через три недели его не стало. Ни прекрасный уход, ни лучшие врачи, ни даже такие ухищрения, как музыканты, присланные молодым царем, чтобы больной не печалился – ничего не помогло.
Петр был в отчаянии от потери друга. Он устроил Лефорту пышные похороны. На надгробии было начертано: «На опасной высоте придворного счастья стоял непоколебимо». Однако предание сохранило и другую версию эпитафии: «Остерегись, прохожий, не попирай ногами сего камня: он омочен слезами величайшего в свете монарха».
А вот где именно погребли царского любимца – вопрос открытый!
В петровские времена иноверцев хоронили в двух местах: на старом кладбище в Марьиной Роще и на более новом – в Немецкой слободе близ нынешней улицы Радио. Скорее всего, Лефорта похоронили в Немецкой слободе. Бытует версия о перезахоронении праха Лефорта на основанном в начале 1770-х Введенском кладбище – об этом писали старинные путеводители.
Всешутейшие соборы
С тех пор некоторое время в Лефортовском дворце никто постоянно не жил, он использовался как место проведения праздников, знаменитых петровских ассамблей и кощунственных «всешутейших и всепьянейших соборов».
Председательствовал на них Никита Зотов – «всешумнейший и всешутейший патриарх московский, кокуйский и всея Яузы». Кокуй – это ручей, протекавший неподалеку от дворца и впадавший в Яузу.
При Зотове состоял конклав из дюжины отъявленных пьяниц и обжор обоего пола. Обычно их называют игуменами, стесняясь выговорить настоящее слово, которым прозывал этих людей Петр – ху*гумены. Особыми членами «собора» были женщины – «монаху*ни». У женщин высший титул был – «княжна-игуменья». До 1717 года ею бессменно была Дарья Гавриловна Ржевская – веселая и любившая выпивку старуха, потом на короткое время должность заняла Анастасия Петровна Голицына, прозванная Петром «дочкой-бочкой» из-за огромного количества спиртного, которое она могла влить в себя, не свалившись. Даже прилизанные приукрашенные портреты не могут скрыть, каким одутловатым и испитым было лицо этой женщины. Голицына продержалась недолго: ее обвинили в заговоре, признали виновной, били батогами и отправили в ссылку. Однако «дочку-бочку» это не сломило, и уже через несколько лет она сумела вернуть расположение царя.
Петр сам сочинил устав Всешутейшего собора, в котором первой заповедью его членов было названо напиваться каждодневно и не ложиться спать трезвыми. У шутов были свои облачения и песнопения, пародирующие церковные обряды. Как в древней церкви спрашивали крещаемого: «Веруеши ли?», так в этом соборе каждому новому члену давали вопрос: «Пиеши
