Валерий Курносов - Путешествие за тайной ЦАРСКОЕ ЗОЛОТО
1920 года к востоку от Казани на территории Казанской, Уфимской и Самарской губерний вспыхнуло мощное восстание протестующих селян. 16 мая в губернии было введено военное положение.
На дворе стояла эпоха «военного коммунизма». Финансовая система пребывала в тупике. В январе 1920 года Народный банк РСФСР был упразднен, а его функции переданы Наркомату финансов.
Сидя на мешках с золотом, банковские служащие бывшего учреждения выпрашивали у столичного Наркомата финансов кредит в инфляционных советских рублях на покупку топлива, чтобы высушить эти мешки: «В виду полного отсутствия дров в Отделении Нарбанка, необходимо сделать запас их путем покупки на рынке. На это Казгубфинотделом испрашивается в Москве кредит в 3 миллиона руб., так как получить дров по твердым ценам в Казани не представляется никакой возможности».
Бумага в это время стоила дороже номинала денежных знаков, которые на ней печатались. Казанские старожилы позже вспоминали о том, как зарплату вьщавали большими неразрезанными листами с картинками денег. Над окошечком касс вывешивались объявления:
«Товарищи! Не утруждайте кассира резанием денег. Режьте сами!»
Одновременно со сложностями в России шли на поправку дела у иностранных легионеров. Чешские историки обнаружили среди документов штаба 1-й дивизии Чехословацкого легиона любопытную бумагу, в которой говорится о тайной перевозке на корабле «Шеридан» из Владивостока в Триест 750 ящиков с неким особо ценным содержимым. Это произошло летом 1920 года. Чтобы избежать ненужных обысков на границах государств, из Триеста груз был перевезен в Прагу в санитарном эшелоне — под койками солдат, объявленных психически больными.
Интересно, зачем потребовался тайный вывоз ценностей легионерам, которые, по уверению чешских историков, официально занимались в России легальным бизнесом?!
Кладоискательская экспедиция 1929 года
После лишений Первой мировой войны люди нуждались в доброй сказке, и она пришла. 17 февраля 1923 года в Египте археолог Говард Картер и лорд Джордж Карнарвон впервые вошли в усыпальницу Тутанхамона. «Всюду мерцало золото!» — вспоминал Картер.
О находке протрубили газеты, которые в Польше читал Вячеслав Ветеско, осведомленный о тоннах драгоценных металлов, спрятанных в лесах под Казанью. Во всяком случае, он верил той информации, которую перед смертью ему передел брат Константин. По сравнению с этим кладом золотая гробница Тутанхамона весом в 110,4 кг выглядела столь же маленькой, как невелика его родина рядом с Россией.
По данным кладоискателя Равиля Ибрагимова, обнаружившего фамилии поляков и опубликовавшего их в казанской прессе, Вячеслав Ветеско через знакомых адвокатов вступил в переговоры с французским банком «Р. де Люберзак и К°».
Обращение поляка в Париж было не случайным. В 1928 году банк прогремел судебной тяжбой с большевиками. Банк начал в Нью-Йорке процесс против СССР, требуя вернуть 51 ящик с 338 слитками золота на сумму
3 246 121 р. 20 к. (2513,26 кг). Эти слитки частного Русско- Азиатского банка в хранилище Казани уже неоднократно упоминались.
В ходе разбирательства советская сторона отказалась вернуть банкирам их активы, ссылаясь на то, что во время Гражданской войны все ценности были вывезены из Казани войсками КОМУЧа в неизвестном направлении.
Именно в этот момент в руках адвокатов банка «Р. де Люберзак и К°» и появилась информация о том, что из Казани вывезено было НЕ ВСЕ золото. И Ветеско знает, где это золото лежит.
Это утверждение для советской стороны стало полной неожиданностью. Ввязавшись в судебный процесс, советская сторона уже не могла отказать представителям истцов в праве отыскать ценности под Казанью. 16 сентября 1929 года управляющий банком «Р. де Люберзак и К°» Александр Бунженер и специально уполномоченный представитель Госбанка СССР Аким Николаев в Париже составили договор, который гласил:
«I. Г. “Р. де Люберзак и К-о ” обязуется послать в СССР представителей, снабженных планом и всеми указаниями, позволяющие обнаружить клад, состоящий из ценностей золота в слитках и монетах, платины и других драгоценных предметов, закрытых (вложенных) в ящиках и других формах упаковки, приблизительно 400, общей стоимостью, доходящей до (18000. ООО) восемнадцати миллионов долларовС.Ш. Америки. Эти представители будут руководить зондированием и розыском для нахождения клада.
Условлено, что в случае, если поиски, ведомые с общего согласия представителями обеих сторон и в соответствии с положением настоящего договора, не привели бы к успешному исходу, ни та, ни другая сторона не может предъявлять рекламаций.
II. Если клад будет найден этими розысками г.г. “Р. де Люберзак и К-о ’’получат вознаграждение от Государственного Банка в размере 20 % стоимости клада…
III. Все работы по зондажу и раскопкам должны производиться обязательно только в присутствии представителей г.г. “Р. де Люберзак и К-о ” и представителей Госбанка; эти представители ежедневно составляют протокол всем произведенным работам.
…IV. Глубина зондажа и раскопок может достигнуть 5 метров.
V. К работам должно быть приступлено немедленно по указанию представителей г.г. “Р. де Люберзак и К-о ’’места, где находится клад; продолжительность работ устанавливается в 10 дней с десятью рабочими для зондажа и 50рабочими для раскопок.
…X…Золото и платина оцениваются по курсу Лондона накануне дня оценки… Прочие драгоценности оцениваются при посредстве экспертов, приглашенных обеими сторонами, немедленно же по производстве оценки золота и платины.
…XV. Если клад, по истечении срока работ, указанного в параграфе V настоящего соглашения, не будет открыт, то составляется заключительный (специальный) протокол произведенным работам по зондажу и раскопкам, в котором дается описание произведенных работ по розыску клада и констатируется обоими сторонами безуспешность произведенных работ».
Указанная в договоре ценность клада была явно завышена. Неизвестно почему к кладу была приписана более дорогая платина, поскольку по рассекреченным документам самой опекаемой части хранилища — «золотой кладовой» банка, там находилось только золото.
Но если бы более редкая и дорогая платина даже и находилась в кладе, она составила бы ничтожную долю от общего веса. Поэтому для предварительного подсчета и оценки порядка цифр представим, что в кладе было только золото.
И открывается следующая картина. Золото продают по курсу тройской унции, которая в метрической системе мер весит 31,103494 г. Согласно американскому Gold Reserve Act от 31 января 1934 года, цена тройской унции золота накануне депрессии определялась в $20,67.
В тех $ 18 млн золота по курсу сентября 1929 года должно содержаться 870827,2859 тройских унций, или приблизительно 27085,77 килограмма благородного металла. Если же золото было в монетах, то к весу драгоценного металла следует прибавить еще 10 процентов меди в монетах. То есть свыше 29793,5 кг груза!
Между тем в главе 4 расследования мы уже определили, что вес цветного металла в стандартном банковском ящике с монетами — 51,6 кг. Это значит, что для перевозки $ 18 млн золота потребовалось бы 578 ящиков, которые пришлось бы разместить на 15 двухтонных грузовиков (грузоподъемность грузовиков в Казани в 1918 году), не считая отдельного транспорта для охраны и банковских экспедиторов. В то время как тот же договор оценивает общее количество спрятанных ящиков — «около 400»…
Благодаря данным 13-й главы расследования читателю также известно, что, согласно банковским документам, из Казани не было вывезено на пароходах как минимум 23010 ООО рублей в золоте весом 17 815,147 кг благородного металла. Или 19,596 тонны (если золото было в монетах с десятипроцентной примесью меди). Аэто 380 стандартных банковских ящиков с золотом. Или «приблизительно 400», как сказано в договоре от 16 сентября 1929 года.
Таким образом, банковские документы подтверждают правдивость утверждений Вячеслава Ветеско о наличии клада, но корректируют ценность захоронения. К мотивам, почему Ветеско сознательно завышал ценность клада, мы еще вернемся позже. Однако здесь автор выскажет свое предположение об объективных обстоятельствах ошибки. Вероятно, сопровождавший груз составитель плана захоронения не входил в руководство экспедиции и не знал деталей. Он всего лишь видел в грузовиках ящики двух размеров и несколько разного веса. Большинство представляло собой ящики с монетами, которые наблюдатель про себя считал «золотом», и небольшое количество было нестандартных ящиков. Всего скорей — с золотыми слитками, которые участник эвакуации принял за «платину»…
