Вольдемар Балязин - Отец и сын: Николай I – Александр II
После пленения Шамиля, но еще задолго до окончания Кавказской войны Александр осенью 1861 года, прервав свой отдых в Ливадии, 11 сентября высадился в Тамани и, переночевав в Екатеринодаре, утром выехал в действующую армию. Он проехал по новым крепостям – от Дмитриевской до Майкопа, к 18 сентября в военном лагере принял делегацию от 60 непокорных племен, не желавших покидать свои аулы и переселяться в долины. Александр сказал, что дает им месяц на размышление, а если они не согласятся с русскими требованиями, то им останется одно – переселиться в Турцию.
В Ливадию царь вернулся 29 сентября и вскоре выехал в Петербург.
6 декабря 1862 года Барятинский из-за серьезной и продолжительной болезни вышел в отставку, а на его место был назначен великий князь Михаил Николаевич. 14 февраля 1863 года он приехал в Ставрополь и вступил в командование войсками Отдельной Кавказской армии и управление краем, продолжив войну с последними непокорными племенами шапсугов и убыхов, жившими в районе Туапсе и Сочи. 21 мая 1864 года пал последний оплот повстанцев – урочище Кбаада в верховьях реки Мзымта. Этот день стал официальной датой окончания Кавказских войн, хотя отдельные восстания периодиче-ски вспыхивали то в одном, то в другом районе Кавказа.
ОСВОБОЖДЕНИЕ КРЕСТЬЯН
Предыстория Крестьянской реформы
Среди «многих трудов и забот», оставленных Николаем I своему сыну, был один из самых «проклятых» – вопрос о крепостном праве, которое было сродни и древневосточному рабству, и монгольскому игу. Попытка обсудить положение крестьян была предпринята Николаем I сразу после коронации. 6 декабря 1826 года под председательством князя В. П. Кочубея и при активном участии М. М. Сперанского начал работу первый «Секретный комитет», который должен был выработать проект реформы по освобождению крестьян. Многолетняя деятельность этого комитета ни к чему не привела, и в 1835 году был создан второй «Секретный комитет», в котором ведущие роли играли Сперанский, Е. Ф. Канкрин и П. Д. Киселев, но из-за появления новых людей деятельность комитета не стала более результативной. До 1848 года, пока не произошли революции в Европе, правительство еще несколько раз пыталось разрешать то одну, то другую частные проблемы освобождения крестьян, но эти попытки оставались тщетными.
В январе 1857 года Александр II приказал создать последний «Секретный комитет» – «для обсуждения мер по устройству быта помещичьих крестьян», который уже в начале следующего года был преобразован в Главный комитет по крестьянскому делу и в этом качестве довел реформу до конца.
Император и его сподвижники-реформаторы
В советское время существовала лишь одна точка зрения на роль царя в проведении реформы: он очень не хотел отмены крепостничества, но и не мог оставить все по-старому. Факты же свидетельствуют, что Александр играл исключительно важную роль в подготовке и проведении реформы. Главными проводниками и авторами ее были: сам Александр II, его брат – великий князь генерал-адмирал Константин, митрополит Филарет, профессор истории К. Д. Кавелин, предводитель тверского дворянства А. М. Унковский, генерал-адъютант Я. И. Ростовцев, видный публицист-славянофил Ю. Ф. Самарин, другой славянофил – прогрессивный помещик и предприниматель А. И. Кошелев, министр внутренних дел С. С. Ланской, его товарищ Н. А. Милютин и великая княгиня Елена Павловна – вдова дяди императора, великого князя Михаила Павловича, которая после смерти мужа с головой ушла в политику.
30 марта 1856 года, находясь в Москве, император обратился к предводителю дворянства «первопрестольной» и уездным предводителям дворянства Московской губернии с речью, в которой сказал: «Слухи носятся, что я хочу дать свободу крестьянам; это несправедливо, и вы можете сказать это всем направо и налево; но чувство враждебное между крестьянами и их помещиками, к несчастью, существует, и от этого было уже несколько случаев неповиновения помещикам. Я убежден, что рано или поздно мы должны к этому прийти. Я думаю, что и вы одного мнения со мною, следовательно, гораздо лучше, чтобы это произошло сверху, нежели снизу».
То, что Александр II произнес эти слова в Москве, едва ли было случайностью. Издавна Москва воспринималась передовыми русскими людьми как имперский центр крепостничества, в то время как за Петербургом прочно укрепилась репутация имперского центра бюрократии. «Чем ближе к Москве, тем сильнее рабство», – говорили декабристы. И в самом деле, Сибирь, Русский Север, казачьи области (Дон, Кубань, Урал, Астрахань и др.) были свободны от ярма крепостничества. И чем ближе та или иная область была расположена к Москве, тем численность крепостных в ней была выше, а крепостнические порядки – жестче.
Увидев, что многие члены Главного комитета по крестьянскому делу всячески тормозят реформу, царь поставил во главе его неутомимого генерал-адмирала Константина Николаевича, и тот, проведя три бурных заседания – 14, 17 и 18 августа 1857 года, сдвинул дело с мертвой точки, убедив собравшихся в необходимости осторожного, но непрерывного движения вперед. А в конце октября в Петербург прибыл виленский генерал-губернатор В. И. Назимов с адресом от дворян Виленской, Ковенской и Гродненской губерний, в котором они просили позволения освободить своих крестьян. Это обращение дало возможность Александру обратить внимание помещиков других губерний на произошедшее и призвать их последовать примеру литовских и белорусских собратьев. Первыми откликнулись дворяне Санкт-Петербургской губернии, а вслед затем по всей России стали возникать губернские комиссии по подготовке освобождения крестьян.
Осенью 1858 года, путешествуя по внутренним губерниям страны, Александр в каждой из них прежде всего знакомился с работой такой комиссии. В Твери, Костроме, Нижнем Новгороде, Владимире, Москве, Смоленске и Вильно царь разъяснял свою позицию, доказывал необходимость отмены крепостного права и настойчиво добивался поддержки, иногда высказывая резкое недовольство тем, что реформа тормозится. При этом император и его единомышленники опирались на прогрессивных либералов-интеллигентов, которые сочувствовали идее реформы, но подходили к вопросу о путях ее решения совершенно неоднозначно. Познакомьтесь с некоторыми суждениями этих людей.
Письмо К. Д. Кавелина С. М. Соловьеву от 16 января 1856 года
Константин Дмитриевич Кавелин (1818-1885) – русский историк и публицист; преподавал курс русской истории наследнику престола цесаревичу Александру Александровичу – будущему императору Александру III. Был одним из известнейших деятелей по подготовке реформы 1861 года по отмене крепостного права. Ниже приводятся фрагменты из его письма одному из выдающихся русских историков – профессору Московского университета Сергею Михайловичу Соловьеву (1820-1879), которое распространялось в списках между либерально настроенными интеллигентами России.
«По некоторым отрывочным фактам судя, положение наше теперь самое страшное. Казна истощена совершенно. Если бы Вы знали сумму бумажек, пущенных в ход, Вы бы, не обинуясь, сказали, что больше выпускать их было бы совершенным безумием. O новых рекрутских наборах думать нечего не только потому, что людей нет (брали уже кривых и без девяти зубов – это факты), но потому, что нечем нести денежную рекрутскую повинность, которая сопровождает натуральную; войска наши в таком же ужасном положении; грабеж начальства и происходящий от того мор рекрут и солдат превосходит всякое вероятие. В Крымской армии дисциплины нет: наружная палочная исчезла, а внутренняя – где ее взять? Разве ее безумно не искореняли 40 лет?..
Что касается до наших внутренних дел, сколько можно, конечно, судить по Петербургу, то вы решительно не можете себе представить, до какой степени общественное мнение выросло и переродилось. Как будто по мановению какого-то волшебного жезла все изменилось вокруг вас: вы живете в новом каком-то мире и не узнаете ничего и никого. Часто приходит не шутя в голову, что либо все вокруг вас безумцы или дети, или что вы все это видите во сне, или в бреду горячки и сумасшествия. Это не то, что подлецы из низости и расчетов стали вторить новому голосу нового владыки, чтоб получить новые аренды, звезды и всемилостивейшее благоволение. Нет! Это скорее похоже на то, как будто бы публика вдруг одумалась, очнулась и поняла, что она до сих пор делала какой-то неестественный вздор. И поверьте, все это делается не по давлению и камертону свыше, а как-то самопроизвольно, вследствие внутреннего какого-то непреодолимого толчка».
Н. Г. Чернышевский о перестройке конца 50-х годов XIX века
В январе 1859 года Н. Г. Чернышевский опубликовал в журнале «Современник» статью «Политика», в которой писал: «Исторический прогресс совершается медленно и тяжело… Только если мы будем брать большие промежутки времени, лишь тогда заметим мы значительные изменения, значительную разницу… Она постоянно подготовлялась тем, что лучшие люди каждого поколения находили жизнь своего времени чрезвычайно тяжелою; мало-помалу хотя немногие из их желаний становились понятны обществу, и потом, когда-нибудь через много лет, при счастливом случае, общество полгода, год, много – три или четыре года работало над исполнением хотя некоторых из тех немногих желаний, которые проникли в него от лучших людей. Работа никогда не была успешна: на половине дела уже истощалось усердие, изнемогала сила общества, и снова практическая жизнь общества впадала в долгий застой, и по-прежнему лучшие люди, если переживали внушенную ими работу, видели свои желания далеко не осуществленными и по-прежнему должны были скорбеть о тяжести жизни. Но в короткий период благородного порыва многое было переделано…
