Алексей Исаев - От Дубно до Ростова
Последний мирный месяц. Последний мирный месяц прошел под знаком все нараставшей напряженности обстановки. 29 мая Генеральный штаб принимает решение о формировании 19–й армии. По планам ее управление должно было формироваться на базе управления Северо-Кавказского военного округа. Военному Совету КОВО было сообщено о том, что управление армии прибудет в Черкассы. В состав армии передавались стрелковые и механизированный корпуса из состава войск Северо-Кавказского и Харьковского военных округов.
Нарастание опасности понимали и нижестоящие штабы, выходившие с соответствующими просьбами к своему руководству:
«6 июня военный совет Одесского округа обратился к начальнику Генерального штаба за разрешением на передислокацию 48–го стрелкового корпуса на наиболее вероятное направление действий противника. После того как разрешение было получено, 74–я и 30–я стрелковые дивизии и управление корпуса к 15 июня сосредоточились на новых позициях, немного восточнее Бельцы»[108].
Отметим, что 30–я дивизия весной 1941 г. была переформирована в горнострелковую, но по многим мемуарам и документам она продолжала проходить как стрелковая. По плану прикрытия 30–я горно-стрелковая дивизия поступала в распоряжение командира 35–го стрелкового корпуса, 74–я стрелковая дивизия была армейским резервом.
12 июня командование КОВО было извещено о прибытии на территорию округа 16–й армии из Забайкальского военного округа. Поступление эшелонов армии предполагалось в период с 17 июня по 10 июля. Должны были прибыть:
«Управление армии с частями обслуживания;
5–й мех*анизированный** корпус (13–я, 17–я танковые и 109–я моторизованная дивизии);
57–я танковая дивизия;
32–й стр*елковый** корпус (46–я, 152–я стрелковые дивизии, 126–й корпусной арт. полк)»[109].
Реально сосредоточение войск 16–й армии началось не 17, а 18 июня. Прибытие 16–й армии в резерв Юго-Западного фронта закладывалось, как уже говорилось выше, в предвоенное планирование. Также 16–я армия является примером выдвижения назначенных для первой операции войск до начала боевых действий, которое стало общим местом последних мирных дней и месяцев столкновений различных стран в 1939–1941 гг.
13 июня руководство Киевского особого военного округа получило директиву наркома обороны и начальника Генштаба Красной Армии на выдвижение «глубинных» стрелковых корпусов ближе к границе. Началось выдвижение «глубинных» соединений округа 17–18 июня. Сроки выдвижения и пункты назначения корпусов были определены следующим образом:
«31–й стрелковый корпус из района Коростеня к утру 28 июня должен был подойти к границе вблизи Ковеля. Штабу корпуса до 22 июня надлежало оставаться на месте; 36–й стрелковый корпус должен был занять приграничный район Дубно, Козин, Кременец к утру 27 июня; 37–му стрелковому корпусу уже к утру 25 июня нужно было сосредоточиться в районе Перемышляны, Брезжаны, Дунаюв; 55–му стрелковому корпусу (без одной дивизии, остававшейся на месте) предписывалось выйти к границе 26 июня, 49–му-к 30 июня»[110].
Мы уже упоминали эти соединения выше. По предвоенным планам их предполагалось сосредоточить в указанных районах от «4–го до 15–го дня мобилизации». Отличия от записанного в планах были следующие. Во-первых, 7–й стрелковый корпус, который по предвоенным планам должен был выдвигаться вместе с другими «глубинными» корпусами, пока остался на территории Одесского военного округа. Вместо 7–го стрелкового корпуса в состав 12–й армии выдвигался 49–й стрелковый корпус. Во-вторых, «глубинные» соединения выдвигались в неотмобилизованном состоянии, в численности мирного времени с добавкой резервистов, призванных на «большие учебные сборы».
14 июня начальник штаба КОВО генерал-лейтенант М. А. Пуркаев своим телеграфным распоряжением потребовал организовать во всех штабах армий круглосуточное оперативное дежурство. Дежурных предписывалось назначать «только из числа командиров, имеющих оперативную подготовку»[111].
В тот же день 14 июня в связи с нарастанием угрозы нападения Одесский военный округ получил указание о выделении управления 9–й армии с выводом его в Тирасполь. Утром 20 июня управление (начальник штаба генерал-майор М. В. Захаров) было поднято по тревоге и под видом командно-штабных учений к исходу дня развернуло командный пункт в заранее оборудованном на случай войны районе, установив связь с соединениями, включенными в состав армии.
Но наиболее значительным событием 14 июня была публикация в «Известиях» сообщения ТАСС. Большинство непосредственных участников событий увидели в этом сообщении только слова, касающиеся военного ведомства: «Слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы». Однако сообщение ТАСС ни в коей мере не предназначалось для внутреннего пользования. Для общения с собственными гражданами у руководства страны были совсем другие механизмы с целым штатом толмачей — политруков. На эзоповом языке дипломатии сообщение ТАСС — это не что иное, как приглашение руководства Германии к переговорам. Либо с целью заключить соглашение по спорным вопросам, либо перевести конфликт в фазу политической напряженности с бряцанием оружием на заключительной фазе.
С середины июня были отменены отпуска личному составу. В ночь с 16 на 17 июня выступили из лагеря Киверцы части 62–й стрелковой дивизии. Совершив два ночных перехода, они к утру 18 июня вышли на позиции вблизи границы. Однако рубеж обороны не занимался, и дивизия рассредоточилась в населенных пунктах и лесах. С 17 июня собирал части дивизии в летнем лагере командир 41–й стрелковой дивизии Г. Н. Микушев. 18 июня командующий 5–й армией М. И. Потапов приказал вывести 45–ю стрелковую дивизию с полигона. 18 же июня получила приказ на выдвижение к границе 135–я стрелковая дивизия, составлявшая второй эшелон 27–го стрелкового корпуса 5–й армии. Выдвигалась она в освободившийся после ухода 62–й дивизии лагерь Киверцы. Командир дивизии генерал-майор Ф. Н. Смехотворов вспоминал после войны:
«18 июня 1941 г. 135–я стрелковая дивизия выступила из района постоянного расквартирования (Острог, Дубно, Кременец) и к исходу 22 июня прибыла в Киверцы (в 10–12 км северо-восточнее Луцка)…»[112]
19 июня из Генерального штаба было получено распоряжение о создании фронтового управления и передислокации его в Тарнополь. И. Х. Баграмян вспоминает:
«В то же утро (19 июня. — А. И.) из Москвы поступила телеграмма Г. К. Жукова о том, что Народный комиссар обороны приказал создать фронтовое управление и к 22 июня перебросить его в Тарнополь. Предписывалось сохранить это „в строжайшей тайне, о чем предупредить личный состав штаба округа“. У нас уже все было продумано заранее. По нашим расчетам, все фронтовое управление перевезти автотранспортом было не только трудно, но и слишком заметно. Поэтому было решено использовать и железную дорогу. Командующий округом приказал железнодорожный эшелон отправить из Киева вечером 20 июня, а основную штабную автоколонну — в первой половине следующего дня»[113].
В руководящих документах предусматривалось переместить штаб округа с преобразованием его во фронтовое управление с началом мобилизации: «Штаб КОВО с 20:00 М–2 Тарнополь»[114]. Таким образом, в мирное время, до объявления мобилизации, осуществлялись мероприятия, предусмотренные по планам в первые дни войны. Начало боевых действий руководящий состав КОВО, ставший управлением Юго-Западным фронтом, встретил в буквальном смысле на колесах.
Общая картина решений советской стороны и практических действий по их реализации в последний предвоенный месяц выглядит вполне традиционно для стран — участниц Второй мировой войны. Значительную часть мероприятий, которые в 1914 г. проводились уже после начала боевых действий, в Польше, Финляндии, СССР, Франции и Германии стремились сместить в мирный период. Это относилось как к мобилизации, так и к развертыванию войск. Вместе с тем последние мирные дни и недели имели отличительные черты, не характерные для других вооруженных столкновений. Во-первых, вступление в войну не сопровождалось все накаляющейся обстановкой на дипломатическом фронте. Обмена ультиматумами и демонстраций силы ни с той, ни с другой стороны не было. Во-вторых, объявление мобилизации состоялось уже после начала войны, 22 июня. В Польше мобилизация была объявлена за день до войны, 31 августа. На практике это вызвало задержку в укомплектовании войск транспортом и в проведении мобилизации тылов, войск связи и других учреждений.
Дислокация войск сторон на момент начала боевых действий (табл. 1.11.). Сражения миллионных армий нового времени происходят не на одном большом поле, а на реальной местности, иной раз раскинувшейся от моря и до моря на тысячи километров. Соответственно расположение соединений той и другой армии оказывает существенное влияние на ход событий, ибо где-то может быть густо, а где-то пусто. Противник же может воспользоваться этими пустотами.
