Анатолий Терещенко - СМЕРШ против бандеровцев. Война после войны
Кроме того, гитлеровцами были созданы три системы узлов обороны в населенных пунктах Карпиловка, Люхча и на станции Страшево.
По данным зафронтовой агентуры СМЕРШа и разведотдела соединения, группировке немцев в городе, в составе более семи тысяч человек, командование вермахта обещало помощь. Чтобы упредить противника, командир дивизии Заикин принял решение не на лобовой штурм города, а обходным маневром полков с севера и юга взять противника в окружение – создать им в Сарнах маленький Сталинград.
Кстати, М. М. Заикин в годы Гражданской войны дрался в этих местах с белополяками в качестве командира взвода в Первой Конной армии С. М. Буденного, поэтому местность хорошо знал.
Бои за Сарны длились с 8 по 11 января 1944 года.
После четырехдневной осады и уличных боев наши войска овладели городом. Именно в этот день закончился оккупационный срок города, длившийся с 6 июля 1941 по 11 января 1944 года.
На сарненском направлении, взаимодействуя с регулярными войсками, успешно действовали и партизаны, в частности соединения народных мстителей А. Н. Сабурова и С. Ф. Маликова. Они не только вступали в единоборство с немецкими оккупантами, но и хорошо пощипали бандеровскую УПА. Было разгромлено несколько отрядов на территории Ровенщины и Волыни.
Обескураженные бандеровские главари заметались, понимая, что надо уходить в подполье, – слишком много невинной крови пролито ими на родной земле. Убивали ведь не только наших воинов и сторонников советской власти, но и сочувствующих ей местных жителей. «Нашатковали красной капусты», как выражались они с бравадой, немало. Много мирных граждан было уничтожено по селам.
* * *Этот период боевых действий на Ровенщине был омрачен гибелью командующего 1-м Украинским фронтом генерала армии Ватутина. Об этом факте писали много и разно. Одно ясно, что смертельное ранение он получил от пуль оуновских бандитов.
Как показал на допросе бывший командующий группой УПА «Тютюнник» Федор Воробец (Верещака), нападение на командующего фронтом произошло в районе действия сотни Деркача. В ходе расследования по данным СМЕРШа, совершили это нападение из засады две группы Службы безопасности ОУН из сел Михальковцы и Сиянцы Острожского района Ровенской области. В операции участвовало до тридцати бандитов, то есть в десять раз меньше, чем описывал Жуков в своих мемуарах.
В подбитой машине оуновцы нашли часть оперативных документов и простреленную генеральскую шинель. В ней, застиранной от просочившей крови командующего, долгое время щеголял бандит по кличке Чумак, один из участников нападения.
Кстати, самого Федора Воробца задержали оперативники спецгруппы МВД, переодетые в форму уповцев. Случилось это 15 января 1946 года. По суду он был приговорен к ВМН, но потом вердикт пересмотрели и осудили на 25 лет. Воробец закончил свое земное существование предположительно в 1959 году в тюремной больнице Озерлага в Иркутской области.
Начальник ГУКР СМЕРШ НКО СССР генерал-лейтенант Абакумов В. С. по случаю нападения бандеровцев на штабную колонну командующего фронтом направил начальнику УКР СМЕРШ 1-го УФ генерал-майору Осетрову Н. А. жесткую шифровку, предварительно позвонив по телефону.
– Николай Алексеевич, как же так могло случиться, что вы не смогли обеспечить безопасность командующего? – рокотал гневный голос хозяина СМЕРШа, которого Герой Советского Союза генерал-полковник Б. П. Иванов назвал чекистским Жуковым.
Осетров не стал оправдываться, рассказал честно все то, что ему докладывали очевидцы этой трагедии. Командующий решил воспользоваться распутицей и внезапно обрушить свой рассекающий удар по матерому фашисту Манштейну. Для этого с разрешения Ставки войска совершили перегруппировку. Поэтому Ватутин спешил объехать штабы армий и соединений, разъяснить задачу на новое наступление и проверить боеготовность.
– Кстати, Виктор Семенович, наш сотрудник первый зафиксировал стрельбу у моста. Доложил коменданту колонны, но Николай Федорович торопился и принял решение ехать не автострадой, а по грунтовой дороге, пролегающей через небольшой лес.
– Надо найти и уничтожить этих мерзавцев… Или захватите их живыми… А потом будем судить подлецов… Наведите порядок в тылах фронта, – короткими фразами рубил глава ГУКР…
Скончался Н. Ф. Ватутин в Киеве от заражения крови. 15 апреля 1944 года газеты Советского Союза опубликовали сообщение:
«Совет Народных Комиссаров СССР, Народный Комиссариат Обороны СССР и Центральный Комитет ВКП(б) с глубоким прискорбием извещают, что в ночь на 15 апреля после тяжелой операции скончался в Киеве командовавший 1-м Украинским фронтом генерал армии Ватутин Николай Федорович – верный сын большевистской партии и один из лучших руководителей Красной армии.
В лице тов. Ватутина государство потеряло одного из талантливейших молодых полководцев, выдвинувшихся в ходе Отечественной войны. Похороны генерала армии Ватутина Н. Ф. состоятся в г. Киеве. Память генерала армии Ватутина Н. Ф. увековечится сооружением ему памятника в г. Киеве».
* * *Отдел КР СМЕРШ 143-й дивизии 13-й армии 1-го Украинского фронта располагался в небольшой хате, крытой почерневшей от времени и дождей осиновой дранкой. Одинокая, брошенная, как выяснилось позже, польской семьей, хата стояла на окраине небольшого полесского городка. Дверь в домик не закрывалась. Сновали руководители и оперативный состав. Солдаты с офицерами приводили на допросы свежих немецких военнопленных, недавно захваченных в городе. Опрашивались свидетели оуновских преступлений и пособники фашистов из числа местной администрации и полицаев.
Сотрудникам СМЕРШа хотелось быстрее разобраться с объектами своего оперативного интереса. Захваченные старшие немецкие офицеры после предварительного допроса с переводчиком отправлялись для работы с ними военным разведчикам и командованию с приложением кратко составленных справок.
Старший оперуполномоченный 800-го стрелкового полка капитан Якушев П. И. доставил в отдел руководителя местной банды. Назвал он себя, естественно, кличкой, Дрот, фамилию оуновец скрывал. Его банда состояла в основном из бульбашей, которые не только охотились в сорок первом году за отступающими воинами Красной армии, партактивом и сотрудниками советской администрации, но зверствовали в течение всего времени оккупации немцами Сарненского района – наводили страх на мирное население.
Бульбашами в вину местным гражданам ставилось то, что они «зароблялы гроши у Советов», то есть работали при советской власти с 1939 по 1941 год.
Кроме того, как выяснилось, группа Дрота практиковала по ночам «шастать по селам и хуторам» Сарненщины и «трясти» еврейское население, прячущееся в полесской глухомани от нацистов. Дротовцы в буквальном смысле выбивали у них признание, где они прячут золото и другие ювелирные изделия. Даже если несчастные люди признавались и отдавали драгоценности, все равно они забирали их с собой и топили в реке Случ. Нет человека – и нет проблемы. Избавлялись и от свидетелей – их пристреливали на месте. Некоторых, по признанию Дрота, наиболее колоритных особ отправляли в Сарны и сдавали гестаповцам.
* * *Январская зима сорок четвертого выдалась снежная и морозная. Река Случ встала уже давно. И только прямые попадания снарядов и мин нарушали ее зимний сон. Взрывы поднимали фонтаны воды и разбрасывали осколки льда. В течение суток, а то и за несколько ночных часов мороз снова сковывал ледяным панцирем «ополонки» – места разрыва льда.
Однажды, это было на второй день после освобождения города Сарны, старший оперуполномоченный 487-го стрелкового полка капитан Петр Иванович Кононенко получил от агентуры данные, что на реке Случ они видели большое скопление людей.
«Не иначе как случилось какое-то ЧП», – подумал Петр и решил выяснить обстановку, благо находился недалеко от того места. Взяв двух автоматчиков, он через полчаса уже был на месте сборища опечаленных людей. Увидев офицера с солдатами, толпа быстро расступилась, и взору сотрудника СМЕРШа предстала картина вмерзшего в затянувшуюся льдом небольшую полынью человека. Изо льда торчало только тело с голыми ногами. Двое пожилых мужиков старательно вырубали лед, чтобы освободить вмерзшую в ледяной панцирь голову несчастного.
– Что случилось? – обратился он к опечаленным полещукам.
– Наконец-то нашли нашего учителя, – хором отозвались крестьяне.
– За что же его таким способом убили?
– За то, что был учителем. Уму-разуму учил и тех, кто это сделал. Они бы его под лед пустили, но ополонка оказалась малая, тело не влезало. Решили, изверги, утопить таким образом, – довольно-таки смело ответила молодица, повязанная теплым, уже изрядно вылинявшим клетчатым шерстяным платком.
