Валерий Кочик - Разведчики и резиденты ГРУ
Тем временем после несколько месяцев работы в Вене Борис Иванов выехал в Рим, где он вновь встречался с графом А. М.дю Шайля, передававшим ему важную информацию. В Италии Иванов стал нелегальным резидентом Разведотдела Штаба РККА. 20 сентября туда прибыл и Джелал Коркмасов. Они работали в одном направлении, каждый по своей линии. Коркмасов был направлен в Италию официально как представитель Главконцесскома Мелиоранский, а на самом деле в качестве посла по особым поручениям. В подготовке его секретной миссии самое непосредственное участие принимал И. В. Сталин.
Джелалу предстояло выяснить готово ли правительство Бенито Муссолини признать Страну Советов де-юре и заключить торговый договор между двумя странами, чтобы поспособствовать развитию важных для СССР концессионных отношений. Учитывался тот факт, что Джелал был знаком с Муссолини по социалистическому движению в Европе в дореволюционные годы, кроме того, среди родных дуче были анархо-коммунисты, сражавшиеся под знаменами Джузеппе Гарибальди.
В итальянской столице в это время уже находился советский полномочный представитель Н. И. Иорданский, но у него не сложились отношения ни с Муссолини, ни с членами его правительства. Помимо поведения самого Иорданского, имело значение ещё и то, что итальянцы не воспринимали его всерьез, ведь накануне приезда в Рим этот неизвестный им человек был всего лишь чиноваником Госиздата.
На переговорах с членами кабинета министров Италии Коркмасов кроме общих вопросов взаимоотношений двух стран обсуждал в течение пяти дней и конкретные вопросы хозяйственного и технического сотрудничества, в частности, в области мелиорации. Последний день миссии Коркмасова был посвящен беседе с Муссолини, который встретил советского посланца, согласно докладу полпреда СССР, «в высшей степени предупредительности и любезности». В результате переговоров итальянское правительство признало СССР де-юре. В начале февраля 1924-го между двумя государствами были установлены нормальные дипломатические отношения.
Из Рима Джелал Коркмасов выехал в Париж, где вел переговоры с другим своим давним знакомым Эдуаром Эррио депутатом парламента, лидером радикальной партии, который в 1924 г . стал премьер-министром Франции. Они оказались столь же успешными — последовало признание Страны Советов, а в октябре того же года установление дипломатических отношений. Благодаря усилиям молодой советской дипломатии и разведки 1924 год вошел в историю как год признания СССР развитыми капиталистическими странами. А вопросу о поездке «Мелиоранского» в Рим и Париж было посвящено отдельное заседание Политбюро ЦК ВКП(б).
Информацию о таинственных переговорах в Париже Эррио и какого-то приезжего из Советского Союза получил Александр дю Шайля и, не зная истинной их цели, сообщил добытые сведения римскому резиденту Борису Иванову.
В том же году Борис по собственному желанию перешел на работу в ИНО ОГПУ и три года провел за рубежом: в Латвии, Чехословакии, Италии, Швейцарии, Иране, Австрии, Японии. Последним пунктом его заграничного турне стал Нью-Йорк, прикрытием для его разведывательной деятельности стало акционерное общество «Амторг».
Начальник военной разведки Я. К. Берзин высоко оценивал работу Бориса Иванова в 1921-1924 годах. В аттестации от 17 января 1928 года он писал: «За время нахождения на закордонной работе тов. Ивановым были удачно, а иногда и блестяще, исполнены ряд весьма важных и опасных заданий». А начальник ИНО Михаил Трилиссер приписал следующее: «Характеристику данную т. Берзиным т. Иванову Борису полностью можно подтвердить относительно работы т. Иванова за период 1924-1927 гг.» (РГВА, ф.37837, оп.1, д.248, л.255.).
4 июля 1925 года произошел провал в Польше. Виной тому был Илинич, за которым давно уже следила полиция из-за его денежных махинаций. Кроме того, только Илинич располагал детальной информацией о встрече, на которой Скоковская должна была получить документы Генерального штаба, но была арестована. Видимо, в какой то степени повинен в этом, и полиред СССР в Польше Петр Войков. Однако, утверждать, что он был непосредственно причастен к провалу, как написал в своей книге невозвращенец Беседовский, нет достаточных оснований, архивными данными эта информация не подтверждается. Однако поведение Войкова вообще обсуждалось на Политбюро, окончательное решение должно было быть принято на заседании с его присутствием, после его приезда по вызову в Москву. Но 7 июня 1927-го года он был убит Борисом Ковердой на Варшавском вокзале, куда он приехал встречать советских дипломатов.
Следствие приняло или сделало вид, что приняло Илинича за руководителя группы, в этом качестве он фигурировал не только в прессе, но и в документах польской военной разведки (2-й отдел Генерального штаба). О Скоковской в донесении 2-го отдела ГШ военному министру 9 июля 1925-го было сказано: «Связной с советским посольством была Скоковская Мария переведенная в Варшаву из Парижа, где она также занималась разведкой».
Мария Вацлавовна была осуждена на 4 года каторги, но в тюрьме провела два с половиной года. 3 января 1928 года на советско-польской границе у с. Колосово состоялся обмен заключенными. За 29 своих граждан поляки передали СССР 9 осужденных, в том числе Марию Скоковскую и Винцента Илинича.
В мае — июне 1928 года дело Марии Скоковской рассматривала Центральная контрольная комиссия ЦК ВКП(б). Было принято решение считать её членом партии с 1921 года и обеспечить ей хорошие бытовые условия. Все возможное для обмена и устройства Скоковской сделал Джелал Коркмасов. С 1931 по 1937 год он работал заместителем секретаря Совета Национальностей Союза ССР (вторая палата), где «функционально обеспечивал кураторство» над всеми учеными и над высшими учебными заведениями СССР, занимался вопросами культа. Вместе с тем он являлся заместителем председателя, а фактически руководителем Всесоюзного центрального комитета нового алфавита при Президиуме ЦИК СССР. У него в ВЦКНА секретарем научного сборника работала Мария Скоковская. Коркмасов состоял членом Ученого комитета при ЦИК СССР, который в 1929-1933-м возглавлял А. В. Луначарский, активно участвовал в его работе.
Капланова, в то время проживавшего в Москве, Джелал также привлекал к работе в Комитете для консультаций по правовым вопросам. На следствии в 1937-м Рашидхан отозвался о своем друге в превосходной степени и заявил, «что выполнял и выполнил бы всякий раз любую просьбу Коркмасова исходя хотя бы из одной лишь любезности к нему».
Постановлением ЦИК СССР от 21 февраля 1933-го Мария Вацлавовна была награждена орденом Красного Знамени «за исключительные подвиги, личное геройство и мужество». Награда ей была вручена в торжественной обстановке на заседании ЦИК СССР 7 июля. Официальная формулировка награждения была как обычно довольно расплывчатой, а конкретно она получила орден за работу во Франции, где её руководителем был Борис Иванов.
Вернувшись в Москву в 1927 году, Иванов поступил в распоряжение IV Управления Штаба РККА, и был направлен на общевойсковое отделение Курсов усовершенствования высшего комсостава при Военной академии им. М. В. Фрунзе. С 1929 по 1935 год Иванов возглавлял Главное военно-промышленное управление ВСНХ, затем Наркомата тяжелой промышленности. 20 ноября 1935-го ему присвоено воинское звание «дивизионный интендант». В 1935-1936 годах Борис Иванов был начальником Отдела стандартизации НКО СССР, а в 1936-1937 годах находился в резерве управления ПВО НКВД СССР.
22 июня 1937 года органы НКВД арестовали Джелала Коркмасова. Его сына Эрика тут же взяла на воспитание Мария Вацлавовна. Против Д. Коркмасова, Я. Рудзутака, Т. Рыскулова, Ш. Шотемора и других национальных лидеров было выдвинуто немало нелепых обвинений. Их назвали германо-турецкими агентами, руководителями межрегионального центра, которые вкупе с троцкистско-зиновьевскими и бухаринско-рыковскими бандитами готовили теракты против Сталина и членов правительства, и даже проводили свою подрывную работу на фронте письменности и языка.
19 октября пришли и за Скоковской. На следствии и суде Мария Вацлавовна не признала себя виновной. Не помогла следователю и очная ставка с разведчиком А. С. Чапским, который дал против неё показания. То, что он говорил, Мария Вацлавовна назвала бредом и преднамеренной чушью, так и было записано в протоколе. Защищала она и своего друга Джелала Коркмасова, заявив, что он честный коммунист, с юношеских лет посвятивший себя служению народу… Однако, все выдвинутые против неё обвинения, целый букет пунктов печально известной статьи 58-й УК РСФСР, все равно фигурировали в выданном ей 9 ноября 1937-го обвинительном заключении. 10 декабря 1937 года Соколовской был вынесен смертный приговор, в тот же день он был приведен в исполнение. Реабилитировали Марию Вацлавовну только в 1992 году.
Джелала Коркмасова приговорили к ВМН 27 сентября 1937 года и в тот же день расстреляли. Реабилитировали его 4 августа 1956 года.
