Дмитрий Гаврилов - Время богов и время людей. Основы славянского языческого календаря
– поминальные действа (посещение кладбищ на Радоницу);
– заклинательные действия на обеспечение хорошего урожая предстоящим летом (приветствия первому весеннему дождю, другие ритуалы, в том числе эротического или даже оргиастического характера, игры, украшение майского дерева);
– почитание Мирового древа в образе майского дерева;
– обрядовые застолья, в которых важное место отводится пище с солнечной и производящей символикой (крашеные яйца, блины, поминальная кутья на Радоницу).
В самом деле, можно допустить и связь Красной горки (праздника, по обрядовости по большей части жен ского) с празднованием Ярилок, которые в более позднее время приходятся на последнюю неделю апреля. Как уже было сказано только что, Ярила – воплощение производительной силы (яри), близкий западнославянскому Яровиту и римскому Марсу, который на деле был в первую очередь богом плодородия и молодости. Сегодня Ярилу часто считают богом весеннего солнца, что неверно (Гаврилов, Ермаков, 2009).
Красная горка/Радуница – праздник-загад, возможно, многое взявший и от древней земледельческой новогодней обрядности. В современном варианте Масленицы ее осталось не так уж много, разве что гадания да волочебные песни. Но гадания и избавление от старых вещей приняты в Европе и отчасти у восточных славян и в эти дни…
Мифологема праздника, возможно, связана с ожиданием невестой своего жениха (молодого супруга?). Не случайно после Красной горки обычай допускал устраивать свадьбы, невзирая на насыщенную повседневными заботами жизнь земледельца. Мир «твердо встал» на путь возрождения, все только-только начинается. Ярила недавно пришел (родился), а девушки встретили весну, то есть время, после которого непременно придет плодородное лето. Ворожба на женихов, их призывание, заклинание составляло существенную часть известных по этнографии женских обрядов Красной горки. Событие связано с весенним подъемом жизненной силы. Возможно, что древнейший миф был связан с драконоборческим мотивом, с победой сил жизни над силами разрушения…
«Радуницу справляют на горе. Сюда, как на общее кладбище, сходятся поминать усопших, гулять с родными и знакомыми и пировать за упокой родителей, чем бог послал» (П. Шейн).
Радоница – день почитания усопших, первоначально призванный обеспечить приход душ предков, которые обеспечивают плодородие полям, садам, огородам. В этот день (позднее ставший отмечаться на второй день Фоминой недели – первой недели после Пасхи) принято было непременно посещать кладбища, приводить в порядок могилы, устраивать на них обрядовые застолья для «родителей». Посещение кладбищ сопровождалось раздачей милостыни в виде праздничной пищи. Часть еды полагалось непременно оставлять на могилах для птиц, которые выступали как воплощения душ предков. Осмелимся думать, что и раздача милостыни является не чем иным, как своеобразным вариантом жертвы, обрядового кормления пришельцев из Иного мира – подобно тому, как то происходит на Коляду и Масленицу.
Начало мая символически соответствует первой лунной четверти, утру, переходу человека в стадию полового созревания.
Зеленые святки. Семик, Духов день. Русалии
Праздник во имя Троицы введен в церковный обиход в начале XV в. преподобным Сергием Радонежским. Исследователи единодушны в своем мнении о дохристианском характере праздника. Проходит он на протяжении недели и включает в себя множество разнообразных действий, нацеленных в первую очередь на почитание живой природы и обеспечение урожая.
Семик можно рассматривать как преддверие Купалы, однако это единственный крупный праздник годового цикла, который «не вписывается» четко в солнечный год. Однако в нем при всем радостном характере действа очень четко выражена поминальная обрядность, имеющая любопытную особенность: в этот день принято поминать всех усопших, в том числе и тех, которые умерли неправильной (с точки зрения обычая) смертью, даже самоубийц. Поминальный день семиковой недели тесно связан и с образом русалок, в котором одни склонны видеть воплощения духов природы, а другие – души предков. На деле, в представлениях славян такой разницы, возможно, не было вовсе.
Процессия с «русалкой» в Семик (Воронежская губ., Острожский уезд, с. Оськино, 1926) (Энциклопедия «Русский праздник», 2001)
Русалии – игры в честь русалок – тесно переплетаются с ярилками и похоронами Ярилы. Можно даже предположить их генетическое родство, если считать русалок существами женского пола, тогда как Ярило, несомненно, воплощение мужественности. Вообще троицко-семицкая обрядность и сложности ее истолкования подробно рассмотрены в работе участника Общества «Северный ветер» А. С. Бойко (Бойко, 2008, с. 90–117).
Пляска под жалейку около «русалки» в Семик (Воронежская губ., Острожский уезд, с. Оськино, 1926) (Энциклопедия «Русский праздник», 2001)
Итак, обрядовый минимум Семика:
– обережные действия, направленные на обеспечение урожая (требы полям, воде, лесу, причем по обычаю – в выраженной сексуально-эротической форме);
– почитание растительности и сил природы, проводы весны и встреча собственно лета;
– почитание предков, причем и тех душ усопших, от которых можно ожидать неприятностей и вреда (заложные покойники).
Полагаем, что в современном виде Семик представляет собой сложное переплетение не одного, а целого ряда праздников, причем как христианских, так и языческих. В нем к настоящему времени органично переплелись окказиональные обряды встречи/проводов весны и встречи лета (сроки которых зависели от местных условий, если даже не от года), подготовка к празднованию Купалы и поминальная обрядность, целью которой было почитание душ предков.
Пляска женщин на Зеленые святки (фото начала XX века)
Кроме того, Троица и Духов день были последним сроком, когда запрещались любые действия, которые могли бы потревожить или как-то оскорбить мать-землю: нельзя было вбивать колья, бить по земле палкой, браниться, а тем более «материться». Среди областных поверий были и такие, согласно которым считалось, что в Семик отмечает именины сама Пресвятая Богородица, которая заменила образ Матери Сырой Земли. Не случайно вслед за Семиком наступали три великих дня, когда люди чествовали три великих силы: воду, землю, лес, которые также почитались именинниками.
Образ языческих корней Троица предстает и в следующем тексте:
«III. 1. (1093 г.) …Как и раньше, в годы своей молодости, Бржетислав возлагал все свои надежды на покровительство божье, так и теперь, в самом начале своего княжения, он радел о христианской религии. Он изгнал из своего королевства всех вещунов, волшебников и прорицателей, а также во многих местах выкорчевал и предал огню рощи, почтившиеся священными простым народом. Он объявил войну против суеверных обрядов, которые соблюдались крестьянами, еще полуязычниками, по вторникам или средам на троицыной неделе, когда они, убивая животных у источников, приносили их в жертву злым духам. Он запретил погребения, совершаемые ими в лесу или в поле, и игры, которые, согласно языческому обычаю, они устраивали на перекрестках улиц и распутьях дорог, как бы для заклинания духов, и нечестивые шутки над мертвыми, когда, тщетно стараясь вызвать души [усопших], они надевали на лицо маски и пировали. Добрый князь [Бржетислав] уничтожил все эти гадкие обычаи и святотатственные затеи, дабы впредь им не было места в божьем народе. Так как князь чистосердечно и глубоко почитал единого и истинного бога, то и сам был угоден всем, исповедующим бога. Бржетислав замечательным князем был, как вождя его каждый воин любил; когда с оружьем решалось дело, он в бой, как рыцарь, бросался смело. Всякий раз, как он вторгался в Польшу, он возвращался оттуда с большой победой. В лето от рождества Христова 1093, своего же княжения первое, своими частыми вторжениями он настолько опустошил Польшу, что по эту сторону реки Одры, от града Речен до града Глотова, не осталось ни одного жителя.» (Козьма Пражский, 1962.)»
Троицкая суббота. Поминание «родителей». Ленинградская обл., Лодейнопольский р-н (1927) (Энциклопедия «Русский праздник», 2001)
Обрядовая кухня Семика включает крашеные в зеленый и желтый цвет яйца (в отличие от весенних красных), яичница, хлеб, масло, питейные меды, брага, буза (напиток из гречневой муки, своего рода молодое пиво), караваи, сдобники, драчену и яичню, сочники и сырники. Особенность Семика – требование обычая делать все это вскладчину, а пиршество устраивать в поле или лесу.
Семик и семицкая обрядность – повод обратить внимание читателей на обстоятельство, о котором в этнографии (прежде всего в популярных изданиях) говорится крайне мало. Языческая обрядность прошлого весьма откровенна. Мы склонны разделять точку зрения тех исследователей, которые полагают, что ненормативная лексика, ныне ставшая грубой руганью и в таком виде заполонившая речь множества людей, некогда относилась к запретным словам, обрядовым и имела свойства оберега. Только «не-время», «иное время» (то есть праздник), когда поведение людей должно было нарушать правила повседневного бытия, позволяло преступить запреты. Народный обычай вообще крайне сексуален, многие вполне обыденные обрядовые действа по нынешним меркам не просто грубы, а совершенно непристойны. Это причина того, что о них сегодня очень умалчивают, искажая историческую действительность. Но вопрос не в «сексе», а в отношении к нему. Все древние народы, жившие обычаем, руководствовались иными мерилами нравственности, нормами поведения и моралью, нежели мы привыкли думать и примерять на себя. Кроме того, разврата в современном понимании в народном обычае не было и быть никогда не могло. И не стоит идеализировать прошлое в духе дворян-романтиков, которые творили в мечтаниях облик «мирных и кротких богомольных пейзан». Таких нигде и никогда не существовало, кроме как в воображении фантазеров.
