Сергей Нефедов - История Средних веков
Филипп II завладел западными областями, а затем, после крестового похода против еретиков, присоединил к своему домену Лангедок. Границей Франции на западе стал океан, а на юге – Средиземное море; домен французского короля увеличился вчетверо, и, не желая выделять владения новым вассалам, Филипп II поручал управление и сбор подати своим чиновникам-прево. Однако вне домена продолжались частные войны сеньоров, а междуцарствия сопровождались смутами, охватывавшими всю страну. Внук Филиппа, Людовик IX (1226-1270), вступил на престол ребёнком, и прошло пять лет, прежде чем он, возмужав, восстановил в стране мир и порядок. Людовик был христианским государём, истово верующим в бога и старавшимся, в меру сил, приблизить на земле Царство Божие. Он был последователем святого Франциска; он создавал приюты для бедных, кормил за своим столом нищих и, одетый в грубую мешковину, с посохом в руках совершал паломничества в знаменитые монастыри. В свободное от молитв и государственных дел время Людовик сидел под дубом в Венсеннском лесу и выслушивал всех, кто приходил к нему с жалобами и просьбами. Чтобы восстановить справедливость, он создал королевские суды и постановил, что всякий, кто недоволен судом сеньора, может прийти к королевскому судье. Король запретил варварский обычай, когда дело решалось поединком и побеждал сильнейший – в новых судах всё решал закон, римское право, которому учили профессора университетов.
Король хотел сделать людей счастливыми, он молился за них богу, снижал повинности и освобождал крестьян в своих имениях – но он был не в силах изменить природу вещей. Войны между баронами продолжали опустошать Францию, и единственное, что мог сделать милосердный король – это установить срок в 40 дней между объявлением войны и её началом. Он хотел смирить буйное рыцарство и обратить его к богу – и, собрав своих вассалов, отправился в 1248 году в крестовый поход. Благочестивый король был плохим полководцем – он был разбит египетским султаном и попал в плен; в Париже поднялась паника, и десятки тысяч простолюдинов собрались, чтобы отправиться за море спасать короля; они огромными толпами двинулись на юг Франции, грабя по дороге монастыри, которые не хотели помочь им деньгами. В конце концов, Людовик был выкуплен из плена, совершил паломничество по святым местам и вернулся в Париж с великой христианской реликвией – терновым венцом, которым когда-то короновали Иисуса. Для этой реликвии он построил дворцовую церковь, "капеллу" – такую же, какая была у Карла Великого в Аахене. В старости король часами сидел в этой капелле, глядя на терновый венец и размышляя о заповедях Христа, о судьбах людей и предназначении королевской власти. Он часто вспоминал, как во времена мятежа баронов в дни его юности парижане пришли к его матери и уговорили её вернуться из Монтлери в Париж – это была дорога в несколько лье. И вот он ехал с матерью по дороге среди заснеженных полей, а по обочине бесконечной толпой стояли вышедшие навстречу крестьяне и горожане. Они с надеждой смотрели на него – и многие тут же, в снегу, становились на колени и тихо молились за своего Короля.
ЛЕГЕНДА О БЛАГОРОДНОМ РЫЦАРСТВЕ
Да станут отныне воинами Христа те,
кто раньше были грабителями…
Папа Урбан II.Людовику, прозванному Святым, было уже за шестьдесят, когда он отправился в свой последний крестовый поход. Собрав рыцарское ополчение со всей Франции, он высадился на берегу Африки и осадил Тунис – гнездо мусульманских пиратов, опустошавших берега Средиземного моря. Он выдержал несколько боёв с арабами, но вскоре в лагере крестоносцев началась эпидемия, унёсшая тысячи воинов; в августе 1270 года благочестивый король скончался от чумы.
Людовик Святой завещал рыцарству благородную идею, которой он следовал всю жизнь: идею о служении Христу. Своим примером и силой закона он побуждал рыцарей к тому, к чему и раньше призывала их церковь: оставить разбой и распри и стать защитниками слабых – женщин, вдов и сирот. В конце концов, долгие увещевания церкви привили рыцарству новые благородные обычаи; отныне воин, посвящаемый в рыцари, должен был пройти торжественный ритуал духовного очищения; ночь перед посвящением он проводил в молитвах у церковного алтаря и затем после торжественного шествия и проповеди представал перед королём или графом.
– Во славу и во имя Бога Всемогущего, – провозглашал король, – жалую тебя рыцарем. Будь верен Богу, государю и подруге; будь медлителен в мести и наказании и быстр в пощаде и помощи вдовам и сирым; посещай обедню и подавай милостыню…
Затем государь вынимал свой меч, ударял плашмя по плечу новоизбранного и целовал нового рыцаря; ему надевали золотые шпоры и вручали меч и копьё:
– Меч этот имеет вид креста и даётся тебе в поучение: как Христос побеждал смерть на древе креста, так и ты должен побеждать врагов своих этим мечом…
– Это длинное и прямое копьё есть символ правды, и железный наконечник на нём означает преимущество правды над ложью, а развевающееся на его конце знамя показывает, что правда не должна скрываться…
Весь этот ритуал означал принятие посвящаемого в число воинов Христа – и многие рыцари следовали этой клятве всю жизнь, они сражались у стен Иерусалима и в заэльбских лесах – куда бы ни послал их призыв папы. Они без колебаний отдавали жизнь за веру – как знаменитый рыцарь Роланд, герой поэтических преданий. По легенде, граф Роланд был оставлен Карлом Великим прикрывать отступление франков через Пиренеи; он сражался до последней возможности и погиб, как полагается доблестному рыцарю:
Роланд почувствовал: подходит смерть,От головы спускается на сердце.Добраться до сосны большой успел он,Под нею на зелёной лег траве.Свой меч и звонкий горн покрыл он телом,Лицо же повернул к земле враждебной:Увидит Карл, что он не оробел,Врагов не устрашился перед смертью,Что умер он, увенчанный победой,Любезный граф Роланд, воитель смелый.
Бродячие певцы, "менестрели" и "жонглёры", исполняли "Песнь о Роланде" на площадях городов и в пиршественных залах; это была древняя легенда, великий эпос французского народа, в XII веке положенный на стихи и записанный на пергаменте. У немцев был свой эпос – "Песнь о Нибелунгах", а у англосаксов свой – "Легенда о короле Артуре". Всё это были древние рыцарские сказания, передававшиеся из уст в уста, и с течением времени обраставшие новыми деталями – теми деталями, которые хотела видеть новая эпоха. Древняя "Песнь о Нибелунгах" – это повесть о жестоких битвах, где льётся рекой кровь, повесть о предательстве и мести:
Полны чудес сказанья давно минувших дней,Про громкие деянья былых богатырей,Про их пиры, забавы, несчастия и горе,И распри их кровавые услышите вы вскоре…
Потом, в XIII веке, настало время, когда рыцари заговорили о боге, о святом Граале – волшебной чаше с кровью Иисуса, о прекрасных дамах, о любви Тристана и Изольды. Прекрасная королева Изольда любила доблестного рыцаря Тристана, но не могла изменить своему мужу-королю. Она пришла на зов любви в лес к Тристану, и здесь их застиг король:
Король в шалаш заходит к ним,Стоит безмолвен, недвижим,Со спящих не спуская глаз.Ужель прольётся кровь сейчас?Она рубашки не сняла,Раздельны были их тела -И меч меж ними обнажённый.Стоит король, как пригвождённый,На меч глядит в раздумье онИ думает, душой смятён:"Что это значит, боже мой?Они лежат передо мной,А я не знаю, как мне быть -Помиловать или убить…"
Десятки поэтов и менестрелей пересказывали каждый на свой лад "Роман о Тристане и Изольде", историю о приключениях влюблённых, об их горестях, безумствах и об их печальном конце. Ко времени Тристана рыцари стали обнажать мечи не ради мести, а ради любви; кровавые схватки с соседями заменили турниры, когда соперники ломали копья во имя прекрасных дам, а красавицы бросали на арену свои надушенные платки. Турнир – это был рыцарский праздник, когда по призыву принца или графа съезжались рыцари всей округи, обширные поля покрывались разноцветными шатрами, дамы надевали роскошные наряды, рыцари выставляли свои щиты с гербами и герольды трубили, вызывая на бой. Принимающий вызов должен был коснуться копьём щита соперника; затем начиналась схватка; рыцари во весь опор мчались друг на друга – страшный удар, и один из соперников вылетал из седла на песок арены, а победитель подъезжал к трибуне и склонял копьё перед дамой сердца. Потом новая схватка – и так десятки боёв, а под вечер дамы выбирали победителя турнира, и принц под пение труб и приветственные крики возлагал на него лавровый венок. Французская хроника рассказывает, как однажды надменная красавица предложила соперничавшим из-за неё рыцарям надеть вместо доспехов её кружевную рубашку – и один сгоравший от любви юноша согласился. Он весь день сражался в этой рубашке, был жестоко изранен и едва не лишился жизни; кружева превратились в кровавые лохмотья – но поражённые его отвагой зрители присудили ему победу, а тронутая его любовью красавица отдала ему своё сердце. Всё, что попросил у неё влюблённый рыцарь – это одеть окровавленные кружева на балу, которым завершался праздник; ему было достаточно этой награды.
