Жорж Садуль - Всеобщая история кино. Том 1 (Изобретение кино 1832-1897, Пионеры кино 1897-1909)
Во Франции главным образом савойяры ходили по городам с этим аппаратом крича: «Волшебный фонарь, любопытное зрелище!» Проекция на стены или большие экраны редко удавалась в эпоху, когда источники света были слабы и не позволяли делать проекцию крупного формата. Демонстраторы пользовались «оптическими ящиками» на колесах, стены которых были сделаны из прозрачной материи, на ней и показывали картинки. Религиозные сюжеты были главным содержанием представлений, и «оптические ящики» употреблялись «демонстраторами святых», большая часть которых была из деревушки Лоррэн (Шампань), где родился художник Клод Желе.
Тотчас по возникновении волшебных фонарей иезуиты стали использовать их в религиозных целях; они «просвещали» с их помощью верующих, показывая им ужасы преисподней. В следующем веке бессовестные демонстраторы выдавали себя за колдунов и с помощью волшебных фонарей вымогали деньги у отсталых крестьян. Подобное употребление этого аппарата объясняет определение, которое ему дал в 1719 году Ришле в Философском словаре: «Маленькая машина, которая показывает в темноте на белой стене различные призраки и страшные чудовища; таким образом, тот, кто не знает секрета, думает, что это делается с помощью магического искусства».
В конце XVIII века фонарь, который Флориан сделал знаменитым своей басней «Обезьяна, которая показывает волшебный фонарь», был использован в более научных целях. В 1779 году доктор, позднее революционер Жан-Поль Марат стал проповедником научного обучения с помощью проецирования, используя «солнечный микроскоп» — вариант волшебного фонаря, который позволял проецировать, не только изображения на стеклах, как камера обскура, но и сами предметы в цвете и движении. В это же время физик Шарл использовал подобный метод, показывая «говорящие головы», что было ближе к фокусам, чем к научной демонстрации. Этот Шарл, странная личность в одежде музыканта, прославился еще тем, что первый (раньше братьев Монгольфье) поднялся на воздушном шаре, надутом газом, вместе с другим аэронавтом — Робертсоном, бельгийский однофамилец которого прославился своими полетами в 1800 году.
Робертсон, физик и фокусник, во время революции собирал весь Париж на свои «фантасмагории» (это слово, взятое с греческого, вошло в обиход). Свои спектакли он давал при помощи фантоскопа — волшебного фонаря, поставленного на колеса, который мог бесшумно передвигаться по рельсам.
Робертсон сначала давал представления на улице Прованс, потом около площади Вандом в старом капуцинском монастыре. Зрительным залом служила часовая, куда шли по таинственным коридорам и монастырским развалинам, пока не оказывались перед дверью, покрытой иероглифами, которая вела в мрачное помещение, обитое черным и слабо освещенное надгробной лампадой. Тогда появлялся Робертсон и принимался за вызывание призраков.
Вот описание одного из его представлений, помещенное в «Эспри де Луа» (газете той эпохи):
«Робертсон выливает на горящую жаровню два стакана крови, бутылку серной кислоты, двенадцать капель азотной кислоты и туда же швыряет два экземпляра «Журналь дез ом либр». Тут же мало-помалу начинает вырисовываться маленький мертвенно-бледный призрак в красном колпаке, вооруженный кинжалом. Это призрак Марата; он ужасающе гримасничает и исчезает».
«Зачарованный юнец умоляет показать ему женщину, которую он нежно любил… Вскоре показывается женщина с обнаженной грудью и развевающимися волосами; она смотрит на своего юного возлюбленного нежным и скорбным взглядом…».
«Швейцарец просит показать ему тень Вильгельма Телля. Робертсон кладет на горящие угли две старинные стрелы, и тут же тень борца за свободу Швейцарии показывается во всей своей республиканской гордости и т. д….».
Шум дождя, гром, похоронный звон сопровождали их появление. Робертсон показывал также пьесы с моралью и политические пьесы. Вот содержание одной из них, поставленной после переворота, совершенного Бонапартом:
«Робеспьер встает из могилы, хочет подняться. Его испепеляет молния. Тени дорогих усопших смягчают картину. По очереди появляются Вольтер, Лавуазье, Жан-Жак Руссо, Диоген, который с фонарем в руке ищет человека и в поисках его как бы ходит по рядам зрителей. Среди хаоса появляется сверкающая звезда, в центре которой написано «18 брюмера». Вскоре облака рассеиваются, и мы видим умиротворителя. Он предлагает Минерве оливковую ветвь. Она ее берет, но делает из нее венок и возлагает его на чело юного французского героя. Нечего и говорить, что эта ловкая аллегория всегда вызывает восторги»[86].
Мы видим, что Робертсон досконально изучил все возможности волшебного фонаря и использовал его с блеском. Но мода на его напыщенно-романтические спектакли, навеянные бывшими тогда в ходу «черными романами», продлилась всего до Директории. В начале Консульства физик-аэронавт перенес свои фантасмагории в провинцию, потом — за границу. Эти представления столь оригинального жанра не имели непосредственного продолжения.
Волшебный фонарь был опять предоставлен савойярам, когда оптик Солей, тесть Дюбоска, возобновил с иезуитским патером Муаньо попытки использовать проекцию для научной пропаганды, как это уже делал Жан-Поль Марат. В 1838 году они с одобрения Араго и Дюма проецировали изображения, объясняющие основные оптические явления. Но этот жанр зрелищ имел полный успех только в Англии, где в 1848 году Клерк впервые прочел в Политехническом институте курс лекций, иллюстрируя их с помощью волшебного фонаря. Успех был так велик, что мода на проекции распространилась на Германию и Францию. Мы отмечали, что в это время первые снимки на стекле позволяли уже устраивать проекцию фотографий.
Во Франции аббат Муаньо был неутомимым апостолом проецирования. Мы видели неудачу, которая постигла его попытку создать сеть «залов прогресса» в 1877 году. Приведем здесь программу одного из его сеансов:
Музыкальная увертюра.
Обзор новостей.
Иллюстрация научных сведений (около часа).
Интермедии (пение, чтение, около 15 мин.).
Историко-географический обзор.
Объединенные оптические игры: хроматрон, фантаскоп, эйдотроп.
Выход: народные песни и мелодии.
По воскресным дням и праздникам «театры иллюстрированной науки» организовывали специальные сеансы на сюжеты, вроде «Чудеса творения», «Вера и разум» и т. п.
В 1864 году некоторые курсы в Сорбонне сопровождались проекциями. Но волшебный фонарь ни в его воспитательных, ни в развлекательных целях не пользовался во Франции таким успехом, как в Англии, в где во второй половине XIX века постоянно действовали залы, и с помощью двух-трех фонарей показывали довольно сложные механические спектакли с аттракционами, в которых применялись трюки — наплывы, наложение изображений и пр.
Репертуар волшебных фонарей накануне изобретения движущейся фотографии был весьма сложен и разнообразен. Наряду с многочисленными общеобразовательными сериями, предметными уроками, историческими картинами показывали шуточные представления, в большинстве своем навеянные сказками или «Нарсери Раймз» (детскими стишками).
Но волшебным фонарем показывали и благородные сюжеты. В Англии переложили для фонаря «Робинзона Крузо», всего Шекспира и всего Вальтера Скотта, которых показывали под декламацию отрывков из произведений этих авторов. В Америке некоторые издатели специализировались на выпуске иллюстраций к религиозным гимнам и аллегорических картинок, которые проецировались на стенах церквей или приютов во время песнопения верующих. В общем, к 1895 году в англосаксонских странах волшебный фонарь широко использовался в религиозных целях — на стеклах воспроизводилось все священное писание, в то время как во Франции это только еще намечалось в результате усилий аббата Муаньо и благодаря деятельности влиятельного центра пропаганды — «Бонн пресс», которая опиралась на внушительную сеть приютов.
Сеансы волшебного фонаря сопровождались, как правило, пением и музыкой или комментировались лектором либо рассказчиком. Такая практика повелась с самого начала, как показывает басня Флориана.
Так, один из сюжетов волшебного фонаря под названием «Собака, прыгающая через обруч» сопровождался следующим текстом фокусника Альбера:
Английское механическое стекло. Попугай и сигара (примерно 1885 г.).
«Чтобы полностью удовлетворить вас, мы пошли на любые затраты, и нам удалось пригласить самого знаменитого клоуна из Зимнего цирка с его ученой собакой Мюнито-вторым. Эта необыкновенная собака прыгает через обтянутый бумагой обруч, который держит ее хозяин. Вперед, господин Мюнито-второй, прыгайте. (Здесь надлежит нажать кнопку для показа диапозитива с прыжком собаки.)
