Блог «Серп и молот» 2024 - Петр Григорьевич Балаев
Так сложилось, что Игорь стал частым гостем у этих людей, глава семейства Юрий Николаевич предложил ему поучаствовать вместе с ним в одном заманчивом деле, которое сулило быстрое обогащение в долларовом эквиваленте, а потом Юрий Николаевич и меня через Игоря пригласил и рассказал о своем плане стать нам всем богатыми благодаря его научным достижениям.
План был такой. В Приморском крае обитают разные подвиды такой змеи, как щитомордник. Со слов Юрия Николаевича у щитомордника яда хоть и меньше, чем у гюрзы, но зато яд какой-то такой, что особенно ценится в фармацевтике. А Юрий Николаевич разработал уникальную методику по содержанию щитомордника в неволе и получению от него яда. Больше ни у кого такой методики нет. И он узнал, что особенно ценится яд щитомордника у фармацевтов в Китае, стоит он там 2 000 долларов за грамм. Так надо наловить этих гадов, Юрий Николаевич уже нашел помещение, где можно устроить серпентарий, будем «доить» змей и продавать яд китайцам. 2 000 долларов за грамм — это круто, конечно, бешеные деньги. Заманчиво. Правда, я как-то не очень со змеями, хоть и знаю, что это полезная живность, но как увижу, так рефлекторно рука тянется к лопате — прихлопнуть ее. И уже распределение в институте было, я собирался ехать главным ветврачом совхоза, так что в эти планы мои планы не вписывались. Зато дочь Юрия Николаевича, Глаша, мне очень понравилась. И вроде как, возникло такое чувство, что и я ей. Поэтому в гости ходил, Глаша тогда закончила предпоследний курс биофака, уже сдала сессию и жила у родителей в Уссурийске. Во Владивостоке у них была комната в коммуналке, в которой жила дочь во время учебы в университете.
С родителями же Глашки отношения складывались прохладные. Во-первых, отказ участвовать в плане обогащения. Во-вторых, меня черт дергал за язык задавать каверзные вопросы. Например: в Китае обитают те же самые щитомордники и китайцы не догадались их «доить»? А может уже сами получают их яд, если он используется в их фармацевтической промышленности? А как вы будете продавать китайцам змеиный яд? Каким именно? Где вы их найдете?
Нет, я хотел как лучше, когда такие вопросы задавал, вдруг Юрий Николаевич что-то не предусмотрел? Но его мои вопросы выводили из равновесия. Зато с Глашкой отношения развивались ровно в обратном направлении, становились всё теплее и теплее.
Ну и разумеется, Юрий Николаевич, как всякий уважающий себя в то время научный работник, был яростным антикоммунистом, одновременно являясь членом ненавистной ему КПСС. Все наши посиделки с Игорем у них в гостях проходили под лекции, которые читал Юрий Николаевич, о преступной политике КПСС, особенно доставалось большевикам и Сталину за казаков. Еще он был потомственным уссурийским казаком, для комплекта. А Перестройка, конечно, приветствовалась, особенно в плане того, что развивалась приграничная с КНР торговля и можно было найти приложение уникальной методике содержания в неволе щитомордников, которая сулила по 2000 долларов за грамм змеиного яда…
* * *
А 19 августа 1991 года мы с Игорем были у Глашки в гостях во Владивостоке. До этого никак не удавалось мне выстроить ситуацию так, чтобы побыть с ней наедине дольше нескольких минут, постоянно возникало препятствие в виде ее родителей. Наконец, получилось. Игорь был настоящим другом, поэтому с ним договорились, что ему вдруг срочно понадобится возвращаться в Уссурийск, а дальше — мои проблемы. Пока сидели в комнате девушки, пили чай и трепались ни о чем, и уже Игорь мне мигнул, мол, минуту и я вспомню, что в Уссурийске утюг включенным оставил, но тут в прихожей этой коммунальной квартиры зазвонил телефон, соседка взяла трубку и крикнула:
— Глаша, тебя мама к телефону!
Глашка кричит из прихожей нам с Игорем:
— Ребята, включите телевизор!
Включили, там «Лебединое озеро» с периодическими комментариями группы лиц с трясущимися руками. А мама сказала, что в такое непростое, судьбоносное и опасное время семье нужно быть вместе, потому что может что угодно в стране и с любимой дочерью произойти и они, родители, себе этого потом не простят, поэтому дочке нужно срочно собираться и ехать на ближайшей электричке к родителям в Уссурийск.
Сказать, что я был расстроен — это ничего не сказать. Девушка мне жутко нравилась. Красавица, спортсменка, т. е. балерина, балетное училище почти закончила… Да, не отдавайте своих детей в балет, если не хотите подвергать их реальному риску попасть в руки извращенцев. Мне были рассказаны такие истории, что тогда имелось горячее желание поехать туда, где училась Глашка и совершить противоправные деяния.
В расстроенных чувствах я признался Глашке о моем с Игорем плане оставить нас одних.
— Я догадалась, — ответила она: — Ты только с родителями аккуратнее, ничего им не ляпни по поводу их паники, ты и так уже им наговорил, тебя едва терпят.
Ну, вы понимаете, что у меня к этому ГКЧП свой личный счет. В Уссурийске мы с Игорем проводили Глашу к ее родителям, немного посидели у них. Я помалкивал, разумеется. Но Глашка меня пихала в бок и делала строгое лицо, когда моя физиономия при виде происходящего приобретала выражение готовности вот-вот произнести реплику.
Это было зрелище, подобное «вся безумная больница у экрана собралась». Как они переживали по поводу происходящего! Это же была грозящая катастрофа! Это же вновь красно-коричневые рвутся к власти и хрен потом продашь змеиный яд по 2000 долларов за грамм в Китай! Ну и, конечно, конец демократии, свободе, в том числе научного творчества, и т. п.
К слову, Пуго и Крючков, одни из самых значимых фигур в ГКЧП, были законченными антисоветчиками. Их выдает активное участие в работе известной реабилитационной Комиссии А. Яковлева. Крючков там даже Яковлева переплюнул, он предложил реабилитировать всю 58-10 скопом. Это еще — насчет доверия к архивам КГБ-ФСБ. При таком-то Председателе КГБ. Так что, если бы этот балет у них удался, то ничего в стране не поменялось бы, за исключением того, что другие фигуры продолжили бы «славное» дело Перестройки.
Досматривал телевизионное шоу борьбы демократии с тоталитаризмом я уже дома у матери,
