Элла Задорожнюк - От крушения Пражской весны к триумфу «бархатной» революции. Из истории оппозиционного движения в Чехословакии (август 1968 – ноябрь 1989 г.)
Данная альтернатива реализовалась в СДЧГ, идейные установки которого, как уже отмечалось, строились на программных положениях Пражской весны и которое должно было опираться на социалистическую базу в обществе. По мнению инициаторов его создания, она все еще оставалась сильной, а «человеческое лицо» социализма не превратилось в достояние лишь истории.
Ядром СДЧГ явились группы, которые возникли в Праге и Брно. В Праге важную роль сыграли историк Я. Тесарж (арестован осенью 1969 г. в связи с манифестом «Десять пунктов») и М. Гюбл, бывший ректор Высшей политической школы ЦК КПЧ и член ЦК КПЧ, избранного Высочанским съездом. Правда, в апреле 1969 г. Гюбл поддержал избрание Гусака генсеком, но вскоре стал активно выступать против «режима нормализации». В 1970 г. он издал публикацию «Сообщения», в которой комментировал внутри– и внешнеполитическое положение, критиковал представителей правящей КПЧ. В конце 1970 г. Гюбл подготовил и распространял с другими сотрудниками нелегальный ежемесячник «Факты – замечания – события», который по содержанию являлся продолжением первого издания.
В Брно группу СДЧГ представляли Я. Шабата, К. Чейка, А. Черны, К. Фридрих, З. Пржикрыл и А. Русек. И в этом случае речь шла о свободном объединении людей, которых связывала дружба; иногда они подписывались как «Коммунисты в оппозиции»[273].
Первое программное заявление – манифест СДЧГ, получивший широкое распространение, – появилось 28 октября 1970 г. к 52‑й годовщине основания Чехословакии. В нем группа экс-коммунистов отождествляла себя с реформаторскими идеями Пражской весны. «Мы, – подчеркивалось в документе, – отвергли социализм бюрократического аппарата и социализм гуляша, потому что ни один, ни другой не спасает человека от отчуждения, которое терзает людей на Востоке и на Западе. Сегодняшняя власть создаваемой ею реальностью отбрасывает социалистические идеалы, хотя маскирует бюрократическую диктатуру с социалистической терминологией. Движение против этого не надо создавать. Оно существовало и существует… Власть уничтожает целые области науки. Она заставила молчать культуру. Она связала профсоюзами инициативу организаций молодежи, женщин и т. д. Она ликвидировала Советы трудящихся. Власть возвращает народное хозяйство к централизму, который уже однажды терпел крах…»[274].
Участники движения подчеркивали, что все это угрожает не только гражданам ЧССР, но «тормозит прогрессивное развитие всего восточного блока». «Социалистическое движение чехословацких граждан, – указывалось в манифесте, – ведет политическую борьбу за социалистическую, демократическую, независимую и свободную Чехословакию, суверенную во внутренней и внешней политике, в поисках путей собственного развития и удовлетворения жизненных чаяний и нужд своих граждан»[275].
«Главной европейской проблемой» в манифесте названа Германия. В документе дана следующая трактовка целей СДЧГ в сфере внешней политики: «Развитие в последнее время – в первую очередь советско-западногерманский договор – подтвердило правильность наших внешнеполитических позиций в 1968 г. Мы по-прежнему убеждены, что в Западной Германии не все реваншисты и договор о чехословацко-западногерманских отношениях возможен без отказа с нашей стороны от каких-либо принципов. Взаимопонимание и установление дипломатических отношений между ЧССР и ФРГ, границы которых являются одновременно и границами двух военно-политических блоков, способствовало бы значительному улучшению климата в Европе и явилось важным шагом на пути к европейскому миру». «Неестественную и вредную блоковую политику, – декларировалось в манифесте, – можно устранить лишь договоренностью всех государств Варшавского договора, Атлантического пакта и нейтральных стран. Внешняя политика Чехословакии должна поддерживать все шаги, направленные к этой цели: двусторонние и многосторонние пакты о ненападении и отказ от применения силы, соглашение о безатомной зоне и о зонах с ограниченным использованием оружия (или же совсем без оружия), в частности на границах обоих блоков, соглашение о выводе войск с чужих территорий»[276]. Конечно, политический вес группы, выпустившей манифест, был не столь уж велик. Но апелляции к идеям «социализма с человеческим лицом» во внешнеполитическом аспекте могли быть услышаны за рубежом.
Что касается СССР, то СДЧГ считало необходимым преодолеть отрицательное отношение, даже ненависть, которую испытывало к нему большинство чехословацких граждан. «Чехословакия, – говорилось в документе, – не оккупирована советским народом или народами Советского Союза. Хотя сегодняшнюю ситуацию создали не мы, и мы сами не в силах ее изменить. Это может сделать прежде всего нынешнее или будущее руководство СССР, когда оно поймет, что 21 августа 1968 г. и последствия этого надо исправить, когда оно осознает, что ценен лишь такой союзник, который в содружестве с СССР не испытывает угрозу собственного суверенитета, а, напротив, его уважение, а в слу чае необходимости – и его защиту. Мы будем постоянно давать понять СССР, что дружба и добрососедские отношения не обеспечиваются воинскими частями и властью группы малоспособных и отмеченных печатью прошлого людей, но только существованием государства свободных граждан, которые не могут быть заинтересованы ни в чем ином кроме добрососедства и равноправных союзнических отношений»[277]. В то же время СДЧГ не называло конкретные силы, на которые следовало опираться с целью восстановления этой дружбы.
СДЧГ предприняло попытку сформулировать свою концепцию социализма: «Мы знаем, чего хотим: политическую социалистическую систему, в которой будут партнерами политические и неполитические организации, общественное и заводское самоуправление, институционально закрепленный контроль над властью, основные свободы, включая свободу вероисповедания, сформулированные в том числе и в Декларации прав человека, ратифицированной и этим государством»[278]. Национализация названа в манифесте «огосударствлением»; выдвинуто требование введения реальной коллективной собственности в промышленности и ее передачи заводским советам трудящихся. СДЧГ высказалось за равноправие чехов и словаков, напомнив при этом, что смысл федерации поставлен под угрозу «режимом нормализации»[279]. Отказавшись от террористических насильственных действий и саботажа, движение отдавало приоритет борьбе «политической и позитивной».
Будущее ЧССР, как полагали авторы манифеста, неразрывно связано с мировым развитием, однако именно от граждан зависит, как они воспользуются той или иной ситуацией. «Действовать, – подчеркивалось в манифесте, – может каждый гражданин… Будем терпимы, будем помогать преследуемым… Солидарность всегда была нашим самым сильным оружием. Будем бороться за каждую мелочь. В этой борьбе будем собираться дома, на работе, там, где это только возможно… Это наше обращение может помочь в этой борьбе. Будем распространять его всеми доступными средствами»[280]. Следовательно, политика «малых дел» занимала далеко не последнее место в спектре программных установок СДЧГ.
Ключевыми словами манифеста, на наш взгляд, являются следующие: «Мы работаем над подготовкой новой комплексной программы. Отправной ее точкой пусть как минимум служит нам „Программа действий КПЧ“ от апреля 1968 г., материалы 14 съезда [281], дискуссии о политической системе, о хозяйственной реформе, о заводских советах трудящихся, которые были напечатаны в газетах и журналах в то время, когда мы друг друга понимали»[282]. Авторы документа призывали изучать эти мысли, «сравнивать их с меняющейся политической ситуацией, напоминать о них в личных беседах и пытаться проводить их в жизнь в рамках существующих организаций»[283]. Важнейшей, как представляется, можно назвать часть документа, в которой утверждалось, что «не существует лишь альтернатива капитализм – бюрократический социализм, но также и иные возможные модели социализма». «В конце концов, – заявляло СДЧГ, – ни одна из основных коммунистических партий Западной Европы не ориентируется сегодня на монолитный, а на плюралистический гражданский социализм, на партнерство политических и отраслевых структур, функционирующих автономно и без опеки».
Тем самым манифест, во-первых, ставил задачу интеграции разрозненных сил оппозиции, а во-вторых, в качестве идейной платформы сплочения предлагал установки Пражской весны – программу «социализма с человеческим лицом». В дальнейшем работа велась по линии реализации положений манифеста от 28 октября, составивших впоследствии основу «Малой программы действий СДЧГ», которая, по замыслу ее авторов, и должна была явиться интегрирующим началом разобщенного чехословацкого оппозиционного движения.
