Николай Каманин - Скрытый космос (Книга 3, 1967-1968)
27 июля.
Получили письменное распоряжение Пашкова (ВПК) и устное указание по телефону от Строганова (ЦК КПСС) маршалу Руденко - оба эти деятеля поддерживают Мишина в его ходатайствах о назначении Феоктистова командиром активного корабля "Союз". Я уговаривал Вершинина и Руденко не считаться с единоличным решением Пашкова, так как оно противоречит решению ЦК и правительства от 27 марта 1967 года № 270-105, подписанному Брежневым и Косыгиным, и может привести к тяжелому происшествию в космосе. Я просил маршалов доложить это дело министру обороны Гречко и подписать письмо в ЦК с категорическим возражением против подготовки Феоктистова на роль командира корабля "Союз". Как я и ожидал, оба маршала легко сдали "твердые" позиции и приказали мне начать подготовку Феоктистова. За кандидатуру Феоктистова выступают Мишин, Керимов, Тюлин, Афанасьев, Келдыш, Сербин, Пашков, Петровский (и наверняка их поддержат Смирнов и Устинов), а против - только я и космонавты. Силы явно неравные, мы "лезем на стенку", но будем продолжать борьбу до конца.
29 июля.
Вчера весь день работал в ЦПК. Проверил ход подготовки космонавтов к полетам на "Союзах" и для облета Луны.
Два экипажа для "Союзов" почти полностью закончили подготовку (Береговой, Быковский, Хрунов, Елисеев и Волынов, Николаев, Горбатко, Кубасов). Окончательная их готовность задерживается из-за того, что комплексный тренажер три месяца не работает по вине Мишина и Цыбина (затянули его переоборудование).
Тренажер "Л-1" еще совершенно не готов, и по-прежнему у нас нет системы автономной навигации корабля. Келдыш, Тюлин и Мишин утверждают, что такая система создана и существует, но все наши попытки "обнаружить" ее и изучить пока не дали результатов. Оказалось, что в ЦКБЭМ есть два экземпляра навигационных ЭВМ, но обе они еще не укомплектованы и не работают. На окончание подготовки экипажей для облета Луны потребуется 3-4 месяца после ввода в строй тренажера "Л-1" и системы навигации корабля. Но задержка облета происходит не из-за неготовности экипажей, а потому что промышленностью задерживаются пуски технологических кораблей. Очередной технологический корабль должен был лететь в мае, но сейчас уже ясно, что он не полетит и в сентябре. Полет с экипажем может состояться только после четырех технологических полетов, и значит, задание правительства об осуществлении облета Луны до 50-летия Октября уже бесповоротно сорвано.
Вчера в Центре беседовал с К. П. Феоктистовым. Я откровенно назвал Константину Петровичу причины наших возражений против подготовки его к роли командира космического корабля: несоответствие состояния его здоровья "космическим" нормам; плохое самочувствие в первом его полете в условиях невесомости; отсутствие у него летной подготовки; ограниченность во времени подготовки (персонально Феоктистова можно было бы подготовить за 2-2,5 года, но в нашем распоряжении всего лишь 1,5-2 месяца). Константин Петрович сказал, что он считает дни, проведенные им в ЦПК перед его первым космическим полетом, лучшими днями в своей жизни, что он надеется преодолеть все трудности предстоящего полета на "Союзе" и уверен, что с нашей помощью он сумеет подготовить себя к полету и выполнить задание. Необходимость своего участия в полете Феоктистов мотивировал тем, что корабль "Союз" еще "сырой": "Мы боимся передавать корабль в таком состоянии в руки военных". Мне приятно было сознавать, что передо мной сидит безусловно умный, смелый, волевой человек. Многое из того, что он говорил в защиту своего стремления лететь на "Союзе", было естественным в его положении "соавтора" корабля, но мне ясно было и другое: Феоктистов переоценивает свои силы и возможности и не осознает всю опасность срыва полета и даже катастрофы из-за своей физической неполноценности.
31 июля.
Все лето было очень сухое, а сегодня непрерывно целый день идет дождь.
Сегодня Главком работает последний день перед отъездом на отдых в Крым. Согласовал с ним два очень важных документа. Первый документ - приказ пяти министров (Гречко, Афанасьев, Дементьев, Петровский и Келдыш) по организации набора и подготовки космонавтов-испытателей и космонавтов-исследователей. В этом приказе подготовка гражданских космонавтов разделяется на два этапа. На первом этапе вся ответственность за отбор и подготовку возлагается на Министерство общего машиностроения и Минздрав. На втором этапе подготовка проводится в ЦПК, и вся ответственность возлагается на ВВС. Мы затратили уйму времени, прежде чем сумели согласовать противоречивые устремления МОМ, Минздрава и Академии наук.
Второй документ - письмо в ЦК КПСС за подписью трех маршалов (Гречко, Вершинин, Крылов) о новом наборе 50 военных космонавтов. 15 июля Совет обороны обязал МО усилить подготовку военных космонавтов для "Алмаза", 7К-ВИ и других кораблей. Как мне рассказывали Вершинин и Повалий, на Совете Брежнев и Косыгин выразили неудовольствие срывом программы пилотируемых космических полетов и потребовали усиления военных исследований. Брежнев, в частности, высказал пожелание продолжать полеты на кораблях типа "Восход". Сейчас в ЦПК обучаются 77 космонавтов, в том числе 60 офицеров - летчиков и инженеров. Новый набор 50 офицеров будет производиться в три этапа с 1968 по 1970 год и обеспечит нам выполнение плана полетов до 1972 года.
Заходил Титов. Он продолжает успешно летать на самых современных самолетах (Миг-21, Су-7Б и другие). Ему уже присвоили третий класс летчика-испытателя, а к концу года он подойдет к уровню второго класса. Выглядит Герман отлично и за последние два года за ним не зафиксировано ни одного "греха". Я очень рад, что Герман "перебесился" и твердо встал на хорошую дорогу.
2 августа.
Вчера весь день работал в ЦПК. Вместе с Цыбиным, Раушенбахом, Феоктистовым и Даревским занимались тренажерами. Тренажеры "Волга" и "Союз" будут готовы соответственно к 10 и 20 августа. Тренажер "Л-1" раньше, чем через месяц, в строй не войдет, а тренажеры для Л-3 (экспедиция на Луну) пока не существуют и на бумаге. Главная причина в задержке создания тренажеров состоит в том, что ЦКБЭМ (Мишин) непрерывно меняет облик и "идеологию" кораблей, не дает Даревскому ТТЗ и чертежи и затягивает поставки деталей на месяцы и годы. Мишин недооценивает значения тренажеров (даже считает их вредными) для подготовки космонавтов и не требует от своих подчиненных ответственности за ту часть работ по созданию тренажеров, которая решениями правительства возложена на ЦКБЭМ.
Провел совещание с космонавтами (Николаев, Быковский, Леонов, Попович, Беляев и Терешкова). Ребята до глубины души возмущены поведением Феоктистова и решили объявить ему бойкот, а Николаев и Быковский заявили, что они официально откажутся от полета с Феоктистовым, поскольку у них нет уверенности, что он сможет выполнить полет.
Проверил ход укомплектования Центра офицерами. Есть ошибки в подборе людей, очень медленно оформляют дела на увольнение неперспективных офицеров (Ковалев, Кузнецов и другие).
Был у министра здравоохранения СССР Бориса Васильевича Петровского. В присутствии А.И.Бурназяна Петровский подписал "приказ пяти" и просил меня отпустить к ним на должность начальника института генерала Газенко вместо академика Парина. Я обещал подумать и доложить об этой просьбе Главкому. Одновременно я сказал Петровскому, что Газенко слаб как администратор, и посоветовал рассмотреть кандидатуру генерала Карпова. Петровский и Бурназян говорили о необходимости более тесных контактов с ВВС. Бурназян прямо заявил: "Институт медико-биологических проблем в основном работает на ВВС, и было бы полезно для дела, если бы вы помогли нам подобрать хорошего начальника института".
Я показал Петровскому заключение академика Парина о состоянии здоровья Феоктистова ("...больной, но учитывая настоятельную просьбу Мишина, допустить к подготовке..."). Петровский внимательно прочитал документ и сказал Бурназяну: "Аветик Игнатьевич, в этом деле надо серьезно разобраться - мы не можем разрешить полет в космос больному".
После встречи с Петровским мы продолжили беседу с Бурназяном в его кабинете. Я изложил ему позицию ВВС по вопросу подготовки Феоктистова к роли командира корабля. Аветик Игнатьевич вначале пытался поддержать Мишина и Феоктистова, но когда я показал ему документ о самочувствии Феоктистова в полете на "Восходе", документы с перечнями его болезней и сказал, что при осуществлении стыковки слабое зрение Феоктистова и иллюзии, возникающие у него в невесомости, могут привести к катастрофе двух космических кораблей, Бурназян был вынужден отступить. Он уцепился за мое обещание не препятствовать полету Феоктистова в роли члена экипажа. На прощание он твердо заявил: "Хорошо. Согласен. Мы дадим ему допуск на полет только как члену экипажа".
3 августа.
Маршал Руденко не поддержал мои попытки укрепить связи с Минздравом и высказался против назначения кого-либо из военных начальником института Минздрава. Жаль, что нет Вершинина, - придется ждать его возвращения из отпуска и действовать без поддержки Руденко.
