Феликс ШАБУЛЬДО - Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского
Кроме Путивля, Киевскому княжеству в XIV в. принадлежало черниговское Посемье с волостными центрами Хоробор и Сосница, а также замок Остер и его земли в нижнем течении Десны. Принадлежность Посемья к Киеву подтверждается неоднократными находками в этом районе кладов с монетами Владимира Ольгердовича. Так, они были обнаружены в Путивле и Козельце, в с. Вишенки бывшего Коропского уезда и самый большой клад (969 монет, чеканенных в Киеве от имени Владимира Ольгердо- /84/ вича) – в Соснице.[352] Эти находки, в значительной мере, подтверждают историчность некоторых реалий жалованной грамоты Владимира Ольгердовича князю Юрию Ивантичу Половцу из Сквиры, дошедшей до нашего времени в копии XVI в. и с искажениями в тексте, а потому внушавшей определенные сомнения в ее подлинности.[353] Обычно ее датируют 1390 г., хотя указанный в ней индикт 4 соответствует 1381 или 1396 гг. Поскольку в 1396 г. Владимир Ольгердович уже не был киевским князем, датой написания прототипа грамоты следует признать 1381 г. В ней подтверждаются права Юрия Ивантича на наследственные владения, в том числе на его "Северский" и "Сосновский" "отделы" (уделы), в состав которых входили земли, "почавши от Десны и по Остер" с селами Рожны (на Десне), Крехово, Осово, Светильново, Буков, Варно, Нежин, Дорогин, а также Высогор, Сосница и др.
В результате территориального роста Киевского княжества его границы на северо-востоке, в отличие от более стабильных северо-западных, уже к концу XIV в. доходили до верховьев р. Тихая Сосна (правый приток Северского Донца), где их еще в конце 50-х гг. XIV в. зафиксировал черкасский наместник Свиридов. Посланный киевским князем Семеном Олельковичем он "по тым мђстцом розъђждчал и по тым урочищам границы клал, яко с землею Татарскою…"[354] В целом же границы Киевского княжества на юге не были устойчивыми и во многом зависели от силы натиска Золотой Орды и сопротивления ему населения Юго-Западной Руси. Для второй половины XIV в. за южную границу Киевского княжества можно условно принять на Левобережье течение р. Ворсклы, а на правом берегу Днепра линию, проходившую по р. Тясьмин, далее на запад несколько южнее Звенигородка до водораздела Южного Буга, Тетерева и Случи.
Статус великого удельного княжества сохранялся за Киевской землей до конца XIV в. В начале 1395 г. Скиргайло Ольгердович сменил в Киеве Владимира Ольгердовича и управлял ею на условиях обычного для Гедиминовичей княжеского права до своей смерти, последовавшей 10 января 1396 г.[355] В списке представителей знати Великого княжества Литовского, погибших в битве у р. Ворсклы в 1399 г., значится и "Иван Борисович Киевский князь",[356] преемник Скиргайла в Киеве. По-видимому, лишь в конце 1399 г. Киевское княжество было передано литовскому князю Ивану Ольгимунтовичу Гольшанскому, который стал управлять им в качестве наместника великого князя литовского Витовта. Его имя указано первым среди князей и бояр Великого княжества Литовского, подписавших 1 января 1401 г. в Вильно очередной акт польско-литовской унии.[357] 5 февраля того же года он выдал особую присяжную запись польскому королю, обещая /85/ ему свою верность "со всђм с моим имђнием и с тым што держю нынђ и потом от моего господаря великого князя Витовта, с городми с мђсты и с землями". [358] В "Летописце великих князей литовских" события последних лет XIV в. поданы иначе: "Князь же велики Витовът услышав, ижь князь Скирикаило преставися, и посла князя Ивана Ольгимонтовичь ко Киеву, и да ему держати Киев".[359] Правление князя Гольшанского в Киеве знаменовало начало почти сорокалетнего периода пребывания Киевской земли под властью великокняжеских наместников и постепенной ликвидации в ней удельно-княжеской власти.
В XIV в. на роль объединительного центра земель Юго-Западной Руси претендовало также Галицко-Волынское княжество, достигшее в этом определенных успехов в последние годы правления Льва I Даниловича и при ближайших его преемниках из династии Романовичей. Однако под натиском Орды, Великого княжества Литовского и Польского королевства галицко-волынскому боярству не удалось ни реализовать полностью свои политические замыслы, ни закрепить уже достигнутое. Неоднократные попытки волынского князя Любарта-Дмитрия Гедиминовича распространить свою власть на захваченную Польским королевством Галицкую землю не достигли цели. Более того, в ходе борьбы он утратил не только Галицкую землю, но и западную часть Волыни (Холм и Белз с их округами). После смерти Любарта Гедиминовича около 1384 г.[360] Волынское княжество унаследовал его сын Федор, гарантировавший в 1386 г. как "князь великий" особой грамотой иммунитетные права князя Федора Даниловича Острожского.[361] Тогда еще под властью Федора Любартовича находились Луцкая и Владимирская земли, что соответствующим образом отразилось в его титулатуре.[362] Но уже в конце 1386 г. польский король Владислав-Ягайло изъял из-под юрисдикции Федора Любартовича большую (луцкую) часть княжества, а в 1393 г. вся его территория была отдана под управление великокняжеских наместников.
В начале 60-х гг. XIV в. окончательно сформировался удел Кориатовичей на Подолье. М. Стрыйковский сообщает, что сыновья князя Кориата поровну поделили между собой подольские владения ("владели Подолием, разделенным поровну").[363] Как видно из ярлыков крымских ханов, Подольская земля уже к 90-м гг. XIV в. делилась, по меньшей мере, на три крупных административно-территориальных округа: Каменецкую, Брацлавскую и Сокальскую "тьмы". Возможно, что во второй половине XIV в. ее административно-территориальное уст- ройство усложнилось. В грамоте Владислава-Ягайла 1395 г. названы подольские замки Каменец, Смотрич, Червоноград, Скала, Бакота, Мед- /86/ жибож, Божский, Винница и Теребовль в значении центров отдельных округов. Неупомянутыми остались Брацлав и Соколец, известные по другим источникам. Стрыйковский отмечал, что Кориатовичи построили на Подолье, кроме уже указанных Брацлава, Меджибожа, Теребовли (на р. Середе) и Винницы, еще Бережаны (р. Златолипе) и Хмельник. После Синеводской битвы к владениям Кориатовичей была присоединена территория южной части былого Галицкого Понизья (в низовьях Южного Буга и Днестра) вместе с Белгород-Днестровским, в котором еще в 1386 г. источники фиксируют пребывание воеводы Константина, по всей вероятности, одного из старших Кориатовичей.[364] Указанные замки с их округами, за исключением округов Теребовли и Стенки, дают представление о территориальном составе подвластного Кориатовичам Подолья в 60–70-х гг. XIV в.
Владения Кориатовичей в Подольской земле, очевидно, отличались друг от друга по размерам и экономическому значению. Довольно рано среди них проявляется преобладание уделов с центрами в Смотриче и Каменце. Их владельцы играли ведущую роль в политической жизни Подолья и его отношениях с соседними государствами. В первой половине 70-х гг. XIV в. Каменцем и Смотричем владели князья Юрий и Александр Кориатовичи. От их имени (причем Юрий Кориатович назван первым) выдана грамота г. Каменцу на магдебургское право. [365] Юрий Кориатович пожаловал Смотрицкому монастырю различные угодья, а затем, уже после его кончины, Александр Кориатович как "князь литовский" и "князь и господарь Подольской земли" подтвердил это пожалование своей грамотой от 17 марта 1375 г.[366] В том же году он предоставил право свободно торговать с Подольем краковским купцам, вновь подписавшись полным титулом князя подольского.[367] Однако печать, которой Александр Кориатович скрепил последний документ, была старой и имела надпись по латыни: "Александр, князь владимирский",[368] что должно указывать на недавнее его повторное появление на Подолье. Таким образом, Юрий Кориатович был первым великим удельным князем Подольской земли, его резиденция находилась в Смотриче. В 1374 г. он, видимо, передал Каменецкую землю во владение своему брату Александру, ставшему подольским князем в 1375 г. При Александре Кориатовиче столицей Подольской земли становится Каменец и в папской булле 1378 г. он назван "владыкой Каменца" ("dominus de Cam- nitz").[369]
Во второй половине 70-х гг. XIV в. рядом с Александром Кориатовичем видим его брата Бориса, игравшего при нем, очевидно, ту же роль, что и сам Александр при Юрии. "Также господа Александр и Борис, князья Подолья, вместе с 11 замками, отда- /87/ лись короне Венгерского королевства и вновь получили в феод от короны по приказу короля навечно с обязательством служить против всех без исключения", – писал в 1377 г. венгерский и польский король Людовик Франциску Карраре, сообщая о результатах похода польско-венгерских войск на Волынь.[370] Как утверждают белорусско-литовские летописи, Александр Кориатович погиб в битве с ордынцами приблизительно в 1380 г.[371] Его преемником стал, однако, не Борис, а Константин Кориатович, выдавший в 1385 г. грамоту купцам города Кракова на свободную торговлю с Подольем,[372] а в 1388 г. в Каменце пожаловавший вместе с братом Федором своему слуге Немире имение Бакоту.[373]
