Герберт Уэллс - Очерки истории цивилизации
История отношения Ирландии к Британии отражает крайнее недоверие к правящему классу Британской империи, но это не та история, которой должна стыдиться палата общин английского парламента. Ее члены неоднократно проявляли добрую волю. Британское законодательство относительно Ирландии в течение почти полстолетия было отражением серии неуклюжих попыток со стороны либеральной Англии удовлетворить требования ирландцев и нащупать почву для дружеских отношений. Это делалось вопреки постоянному противодействию консерваторов и ольстерских ирландцев.
Это отступление, посвященное истории Ирландии, подводит нас ко времени «инфекционного» империализма в Европе. Юнионистское правительство, сменившее правительство Гладстона, состояло в основном из представителей консерваторов и по своему духу было более «империалистическим», чем все предыдущие правительства Великобритании. Британская политическая история последующих лет по большей части представляет собой конфликт между новым империализмом, с помощью которого воинственный «британский» национализм намеревался править империей, и присущими англичанам либерализмом и рассудительностью. Противники империалистов стремились трансформировать империю в конфедерацию свободных и добровольных союзников.
Естественно, что британским империалистам нужны были покорные ирландцы, и естественно, что английским либералам нужны были ирландцы свободные, принимающие участие в общих делах. В 1892 г. Гладстону удалось с большим трудом вернуться к власти и обеспечить большинство по вопросу ирландского самоуправления; в 1893 г. его билль о самоуправлении прошел палату общин, но был отвергнут палатой лордов.
Однако империалистическое правительство пришло к власти лишь в 1895 г. Партия, составлявшая его основу, называлась не империалистической, а «юнионистской» — странное название, если учесть, как упорно и энергично она стремилась уничтожить любую возможность превращения империи в содружество. Эти империалисты оставались у власти в течение десяти лет. Мы уже кратко упоминали о том, как они завоевали Южную Африку. Они потерпели поражение при попытке ввести таможенную систему по немецкому образцу. Пришедшее на смену либеральное правительство превратило завоеванные южноафриканские бурские республики в дружественных подданных посредством создания самоуправляемого доминиона Южная Африка. После чего оно занялось давно назревшей проблемой преодоления упорных империалистических настроений палаты лордов.
Для британской политики эта борьба имела фундаментальное значение. По одну сторону было либеральное большинство народа Великобритании, искренне заинтересованное в новом и более обнадеживающем подходе, с помощью которого враждебность ирландцев можно было бы постепенно сменить на дружественное отношение; по другую — сторонники британского империализма, исполненные решимости любой ценой и при любом исходе выборов, если возможно — законно, а если нет — незаконно, сохранить свой приоритет в управлении делами англичан, шотландцев, ирландцев и всех остальных народов империи.
По сути, это был все тот же многолетний внутренний конфликт английского общества, только назывался он по-другому. Это был все тот же конфликт между свободными и либерально мыслящими представителями простого народа и влиятельными «большими людьми», крупными авантюристами и властвующими особами. Конфликт подобного рода уже упоминался в нашем рассказе о борьбе Америки за независимость. Как и Америка, Ирландия была просто полем битвы. В Индии, в Ирландии, в Англии правящие круги и их приспешники-авантюристы были единомышленниками, но у народа Ирландии, в силу религиозных различий, практически не было чувства солидарности с народом Англии. Правда, такой ирландский политик, как Редмонд, на некоторое время преодолел эту национальную узость и великодушно откликнулся на добрые намерения англичан.
В 1911 г. в Ольстере были организованы отряды добровольцев, в страну контрабандно поставлялось оружие, а сэр Эдвард Карсон, вместе с подающим надежды адвокатом по имени Ф.-Э. Смит, одетые в полувоенном стиле, разъезжали по Ольстеру, производя смотр этих добровольцев и произнося зажигательные речи. Оружие для предполагаемых повстанцев приходило из Германии, и в высказываниях некоторых сподвижников Карсона содержались намеки на поддержку со стороны «великого монарха-протестанта». В отличие от Ольстера, остальная часть Ирландии была воплощением порядка и благопристойности, доверившись своему выдающемуся лидеру Редмонду и добрым намерениям трех британских народов.
Но если вспомнить историю этого несчастного острова, то раздававшиеся в Ирландии призывы к гражданской войне не будут казаться чем-то из ряда вон выходящим. Значимость этим призывам в тогдашней исторической ситуации придавали та неистовая поддержка, которую они встретили среди английского военного сословия и правящих классов, а также та безнаказанность и вседозволенность, с которыми действовали сэр Эдвард Карсон и его соратники.
Естественным результатом всей этой деструктивной деятельности высших слоев общества стала тревога в основной части Ирландии, и без того далеко не по-дружески настроенной по отношению к Англии; эта Ирландия тоже приступила к организации «национальных добровольцев» и контрабандному ввозу оружия. Военные власти проявили гораздо большее рвение в борьбе с нелегальным ввозом оружия в Ирландию, чем с его нелегальным ввозом в Ольстер, ив 1914 г. попытка ввезти оружие в Хоут, возле Дублина, привела к стычкам и кровопролитию на дублинских улицах. Британские острова были на грани гражданской войны.
Такова вкратце история империалистического революционного движения в Великобритании накануне мировой войны. Ибо движение сэра Эдварда Карсона и его сподвижников было, несомненно, революционным. Оно представляло собой откровенную попытку (используя ирландский конфликт как отправную точку) отбросить парламентский способ правления вместе с вымученными и несовершенными свободами британского народа и, при поддержке армии, установить правление прусского образца. Это была реакционная попытка нескольких десятков тысяч людей затормозить движение всего мира в сторону демократической законности и социальной справедливости, попытка, родственная по духу новому империализму германских юнкеров и богачей, среди которых она встретила горячую поддержку. Но в одном очень важном аспекте британский и германский империализм отличались друг от друга.
В Германии средоточием империализма являлся монарший двор; его самым шумным и известным сторонником был наследник престола. В Великобритании же король держался в стороне. Ни единым публичным актом король Георг V не проявил даже малейшего одобрения этого нового движения; и поведение принца Уэльского, его сына и наследника, было столь же безупречным.
В августе 1914 г. на мир обрушился ураган Великой войны. В сентябре сэр Эдвард Карсон протестовал против занесения закона о самоуправлении в свод законов. Вступление этого закона в силу было отсрочено до окончания войны. В тот же самый день мистер Джон Редмонд, лидер ирландского большинства и истинный представитель Ирландии, призвал ее народ взять на себя равную долю военного бремени и военных расходов.
Некоторое время Ирландия добросовестно и эффективно играла свою роль в войне бок о бок с Англией, пока в 1915 г. на смену либеральному правительству не пришло коалиционное, в котором, из-за моральной слабости премьер-министра Асквита, этот самый сэр Эдвард Карсон занял должность главного правительственного обвинителя (с жалованьем 7000 фунтов стерлингов и гонорарами), а его преемником на этом посту должен был вскоре стать его помощник по подстрекательству к ольстерскому мятежу, сэр Ф.-Э. Смит.
Никогда прежде дружественному народу не наносилось большее оскорбление. Процесс примирения, начатый Гладстоном в 1886 г. и почти завершенный в 1914 г., был сорван полностью и окончательно. Весной 1916 г. против этого нового правительства в Дублине вспыхнуло неудавшееся восстание. Его зачинщики, многие из них еще просто мальчишки, были расстреляны. Эта преднамеренная и ненужная жестокость, резко контрастировавшая с отношением властей к лидерам ольстерских мятежников, всколыхнула всю Ирландию как акт вопиющей несправедливости. Предатель, сэр Роджер Кейсмент, получивший рыцарский титул за прежние заслуги перед империей, который искал помощи для ирландских восставших в Германии, был отдан под суд и казнен — вполне заслуженно; однако его обвинителем выступал Ф.Э. Смит, подстрекатель ольстерского мятежа — поистине шокирующее совпадение!
Дублинское восстание не получило широкой общеирландской поддержки, однако после его подавления стремление ирландцев к созданию независимой республики быстро выросло до огромных масштабов. Этому сильнейшему эмоциональному порыву противостояли более умеренные идеи таких ирландских политиков, как сэр Хорас Планкетт, которому будущая Ирландия представлялась доминионом, «коронованной республикой», то есть частью империи, которая располагала бы равными правами с Канадой и Австралией.
