Гордон Чайлд - Расцвет и падение древних цивилизаций. Далекое прошлое человечества
Храмы предполагали наличие жрецов, которые, как это происходит в «тайных обществах», что существовали у некоторых первобытных племен, монополизировали общественный культ. В начале исторических записей шумерские жрецы создали объединение вечное, как и сами боги, которым они служили и которых они поддерживали. Когда какой-нибудь жрец умирал, на вакантное место сразу же назначали его преемника. Видимо, это произошло в 4-м тысячелетии до н. э., когда весьма доходное дело управления культом соединилось с распределением поступающих в распоряжение жрецов излишков.
Устройство храмов было важной общественной работой. Следовало скоординировать и направить труд сотен участников работ, точно распланировав его на перспективу. До возведения стен очертания храма размечались веревками на местности. Проекцию цокольного этажа храма, обозначенную на битумном полу с помощью тонких красных линий, оставленных окрашенным шнуром, нашли на вершине искусственного холма еще до того, как был раскопан храм.
В ходе раскопок других шумерских городов от этого и более позднего времени до нас дошли планы храмов, нарисованные на глиняных табличках. Шумеры верили, что такие планы придумали сами боги, а затем показали их в снах священнослужителям. Но на самом деле фактическими архитекторами являлись жрецы.
В более поздних храмах, также относившихся к периоду культуры Урука и к следующему периоду культуры Аккада (культуры шумеров, завоеванных семитами из Аккада, период от Саргона Древнего до завоевания Месопотамии гутеями (кутиями) с гор, разгромившими аккадцев. — Ред.), обнаружены глиняные таблички, испещренные условными картинками и цифрами. Они представляют собой счета, являясь прямыми предшественниками тех документов, которые мы видим сегодня.
Жрецы, управлявшие храмовыми хозяйствами, должны были отчитываться перед бдительным руководителем своей корпорации. Для этого они и создали удобный способ регистрации доходов и выдачи письменных предписаний, понятных всем коллегам и преемникам. Первоначально записи велись с применением условных знаков, которые со временем превратились в письменность.
Письменность, созданная вскоре после 3000 года до н. э., стала полностью понятна и современным филологам, так что документы заговорили с нами спустя тысячелетия. С их помощью мы можем исследовать шумерские города раннего династического периода, то есть первой половины 3-го тысячелетия до н. э.
Итак, сам по себе шумерский город был огорожен каменной стеной со рвом, под прикрытием которых человек впервые обрел собственный мир, относительно защищенный от непосредственного воздействия преобразованной человеком внешней среды. Город располагался в центре искусственного ландшафта из садов, полей и пастбищ, созданных на месте камышовых болот и пустыни в результате коллективной деятельности предшествующих поколений, построивших систему запруд и проведших каналы, которые не только осушали землю и делали ее пригодной для ведения сельского хозяйства, но и обеспечивали жителей водой и рыбой, становились удобным причалом для торговцев из дальних земель.
Уже по своим размерам шумерский город резко отличался от старых поселений. Хотя по сравнению с нынешними Лондоном или Нью-Йорком он представлял собой небольшое образование, однако четко ознаменовал новый тип поселения людей. Застроенная площадь Ура составляла 150 акров (более 60 гектаров), по аналогии с современными ближневосточными городами его население должно было составлять не меньше 24 тысяч жителей.
Правитель Лагаша, одного из небольших шумерских городов, о котором мы достаточно хорошо осведомлены, заявлял, что ему подчиняются более 10 тысяч глав семей, что, в свою очередь, означает население примерно в 36 тысяч человек, возможно, речь идет только о взрослых мужчинах. Скорее всего, население Лагаша, Уммы, а также того города, который раскопан на городище с названием Хафадже (близ Багдада, на противоположном, левом берегу реки Диялы), в 3-м тысячелетии до н. э. составляло соответственно 19, 16 и 12 тысяч.
Духовное и экономическое единство нового образования более четко проявляется в храмах богов, воздвигавшихся на искусственном основании с доминировавшим на нем зиккуратом. Здесь же находились зернохранилища, торговые лавки и мастерские ремесленников.
Как представители определенного племени и клана боги владели общей землей, обрабатываемой коллективно. Городской землей, очевидно, уже владели конкретные лица, а пастбища оставались в общественном пользовании. В частности, племенная территория Лагаша, похоже, делилась на поместья, принадлежавшие примерно двадцати божествам, причем самое крупное владение, скорее всего, сохранялось за главным богом города или племени.
Супруга этого бога Нингирсу, Бау (иначе Баба. — Ред.), документы храма которой дошли до нас практически неповрежденными, владела около 44 квадратных километров земель. Как полагалось в те времена, три четверти этой территории составляли пахотные земли, обработку которых осуществляли отдельные семьи на участках различной величины.
Остальное владение Бау считалось «личным поместьем» и обрабатывалось наемными рабочими, арендаторами, платившими седьмую или восьмую части стоимости полученного продукта в качестве ренты. Или, как обычно, здесь трудились оставшиеся «члены племени».
Кроме того, при храме работали 21 пекарь, получавшие плату зерном, им помогали 27 рабынь, 40 женщин занимались тем, что обрабатывали шерсть, полученную из стада богини. Трудились и ткачихи, кузнецы и другие ремесленники, не говоря о чиновниках, писцах и священниках.
Храм также обеспечивал своих наемных работников необходимым оборудованием — металлическими орудиями труда, плугами, тягловыми животными, повозками и лодками. Кроме того, Бау также принадлежал скот, в том числе племенной бык, привезенный из Элама. Шумеры полагали, что в условиях знойных долин скот будет постепенно вырождаться, если его не обновлять скотом, привезенным с гор.
Итак, храм предстает перед нами как божественное хозяйство, точнее, увеличенная версия древней патриархальной усадьбы. Работали в нем члены неолитического хозяйства, каждый из которых был специализирован на соответствующем виде деятельности. Такое разделение и четкое задание на день являются особенностями неолитической экономики. Например, текстильное производство, которым руководила хозяйка, делилось между тремя группами работниц. Получалось, что специалисты выводились из прямого производства еды и получали довольствие из излишков, получаемых арендаторами храма и накапливаемых в его амбарах.
Новый класс специалистов-ремесленников, появившийся еще до городской революции, обеспечивался точно так же, как и раньше, и легко инкорпорировался в храмовую организацию. Однако в обмен на гарантированное обеспечение жильем и питанием кузнец, в частности, терял свою свободу и престижное положение, которым он располагал ранее. Он должен был продавать свои навыки и продукцию главе хозяйства в обмен на припасы и обеспечение сырьем. Подобная судьба угрожала и другим ремесленникам, появившимся в то время, — стекольщикам, ювелирам, резчикам печатей.
Система «божественного» (храмового) хозяйства способствовала рациональному землепользованию, прокладке необходимых каналов, что позволяло получать достаточные излишки продовольствия, необходимые для поддержки возраставшего населения. Вместе с тем храмовое хозяйство не представляло собой замкнутой системы, хотя и объединялось под довлеющим правлением Нингирсу (главного бога Лагаша).
Проводившиеся тогда переписи, основанные на первых храмовых реестрах по выдаче заработной платы, уменьшают численность городского населения. В частности, в него входили профессиональные купцы или торговцы, далеко не все из которых были связаны с определенными храмовыми хозяйствами. Поэтому они редко присутствуют в списках храмовых арендаторов, которые являются нашими главными источниками сведений о профессиях, существовавших во времена ранних династий. Во всяком случае, археологические источники свидетельствуют об активной деятельности торговцев.
Как отмечалось выше, импорт играл существенную роль в жизнедеятельности населения аллювиальной равнины. К 3000 году до н. э. медь или бронза, дерево для строительства, камень, скорее всего, для жерновов и дверных опор (на Древнем Востоке деревянные двери не соединялись на шарнирах, а поворачивались на камне с отверстием, установленном в основании косяка) приобрели особое значение для городского населения. Импорт золота, серебра, свинца, лазурита и других драгоценных материалов был насущной необходимостью для храмов. Эти и другие материалы регулярно ввозились и тщательно учитывались, о чем свидетельствуют находки в развалинах, не говоря о еще большем количестве найденных в захоронениях начиная с культуры Джемдет-Наср (это современное название городища, где раскопан шумерский город, название которого утрачено; близ холма, где раскопан шумерский город Кттти. — Ред.).
