Виктор Анфилов - Начало Великой Отечественной войны
В четвертом часу утра 22 июня вражеская артиллерия, так же как и на других направлениях, начала сильный обстрел войск, расположенных в приграничной зоне. Одновременно с этим границу пересекли группы разграждения и отряды по захвату мостов и уничтожению пограничных постов. Немецкая авиация перелетела границу и начала бомбить воинские гарнизоны, аэродромы, железнодорожные узлы, мосты и другие важные объекты. Ударам с воздуха были подвергнуты города Гродно, Белосток, Волковыск, Барановичи, Бобруйск, Минск.
Внезапные удары вражеских бомбардировщиков причинили большой урон советской авиации, особенно истребительной, так как ее аэродромы находились близко от границы. В течение 22 июня на аэродромах было уничтожено 528 и в воздухе 210 самолетов.[72] Уничтожение противником большого количества нашей авиации облегчило ему борьбу за завоевание господства в воздухе. В связи с потерями истребительной авиации и отсутствием в соединениях зенитных дивизионов, которые находились на сборах в 400 км от границы, с первого же часа войны сильно осложнилась противовоздушная оборона советских войск.
После окончания артиллерийской и авиационной подготовки вражеские соединения вторглись в Западную Белоруссию. Вторжение несметных полчищ гитлеровцев явилось для войск Западного округа внезапным. Это отмечали даже гитлеровские генералы. Так, начальник штаба группы армий «Центр» 22 июня доносил начальнику генерального штаба: «Наше наступление явилось полной неожиданностью для противника». Вследствие этого врагу удалось захватить почти все мосты через Неман, Западный Буг и другие реки в исправном состоянии, что позволило ему сравнительно легко форсировать их.
В результате отсутствия гарнизонов в некоторых укрепленных районах немцы не встретили сильного сопротивления и при преодолении их. «Полевые укрепления, — сообщается в вышеуказанном донесении, — или вообще не имеют гарнизонов, или имеют очень слабые гарнизоны. Однако отдельные бетонные доты продолжают упорно сопротивляться». Да, там, где находились пограничные отряды, отдельные артиллерийско-пулеметные подразделения, стрелковые и саперные батальоны, уже в первый час войны враг встретил невиданное доселе сопротивление.
В половине шестого генерал Павлов отдал боевое распоряжение командующим армиями. В нем указывалось, что, ввиду обозначавшихся со стороны немцев массовых военных действий, необходимо поднять войска и действовать по-боевому.[73] Советские соединения спешно выдвигались к границе и самоотверженно вступали в бой с врагом. Успешно отражали многочисленные атаки 162-й пехотной дивизии 9-й армии, которая стремилась овладеть Августовом, правофланговые части 3-й армии. Стойко держались на некоторых участках границы соединения 10-й армии. Воины 4-й армии оказали упорное сопротивление гитлеровцам в районе крепости Брест. Однако в целом первый день боя для советских войск сложился весьма неудачно. Подтягиваясь к фронту и вступая в сражение по частям, они были не в состоянии остановить сильные подвижные группировки противника и тем более разгромить их. К концу дня немецкие танковые соединения, поддерживаемые бомбардировочной авиацией, вышли на глубину до 50–60 км.
Несмотря на неравные условия борьбы, советские воины уже в первый день войны показали примеры мужества, отваги и героизма. Свято выполняя требования присяги, во имя победы над врагом они не щадили своей жизни. Ожесточенные бои шли на земле и в воздухе. Около 10 часов утра на подступах к Бресту вступили в бой с восемью Ме-109 четыре самолета 123-го истребительного авиационного полка, пилотируемые летчиками капитаном Можаевым, лейтенантами Жидовым, Рябцевым и Назаровым.[74] Сразу же был подбит самолет лейтенанта Жидова. Когда он пошел на снижение, три фашистских стервятника стали атаковать его сверху. Запитая Можаев, прикрывая вынужденный выход из боя своего товарища, пулеметной очередью сразил одного из них. Тем временем второй самолет был подожжен самим Жидовым. К концу воздушного боя был израсходован весь боекомплект лейтенантом Рябцевым П. С. Не считаясь с опасностью для жизни, он повел свою «Чайку» на вражеский «мессершмитт» и таранил его. Вместе с обломками рухнул на землю и гитлеровский летчик. Петр Рябцев благополучно спустился на парашюте. Так на глазах защитников Брестской крепости был совершен один из первых воздушных таранов в Великой Отечественной войне.
Проявляя беспримерный героизм, советские летчики и артиллеристы стремились изменить воздушную обстановку в свою пользу. Но недостаток истребителей и зенитных средств не позволил им добиться этого. Поэтому вражеская авиация получила возможность непрерывно, а иногда и беспрепятственно наносить массированные удары по войскам и другим военным объектам, 3ахватив инициативу как на земле, так и в воздухе, противник достиг больших преимуществ в ведении боевых действий.
Особенно тяжелое положение в первые дни войны сложилось на флангах Западного фронта. Соединения 3-й танковой группы наносили удар в полосе 11-й армии и частично в стыке между Северо-Западным и Западным фронтами. Не встретив организованного сопротивления, они форсировали р. Неман и глубоко охватили войска 3-й армии Западного фронта. Части этой армии, которой командовал генерал-лейтенант Кузнецов В. И., были не только обойдены противником справа, но и одновременно атакованы с фронта соединениями 9-й армии под командованием генерал-полковника Штрауса. Против 56-й стрелковой дивизии, которая обороняла полосу шириной до 40 км, наступал 8-й армейский корпус, имевший в своем составе три дивизии. Несмотря на это, советские воины делали все возможное, чтобы остановить или замедлить наступление немецко-фашистских войск. Положение частей 3-й армии усугублялось трудностями организации управления войсками, так как проводная связь была нарушена в первый же час войны.
Отсутствовала и радиосвязь. Управление войсками осуществлялось только через делегатов связи. С фронтом штаб армии не имел связи в течение двух суток. Не знал командующий армией и о том, что делается на флангах, так как связь с 11-й армией Северо-Западного фронта и с 10-й армией отсутствовала. Вследствие того что войска, поспешно выдвигавшиеся к границе, из-за недостатка автотранспорта не могли взять необходимых запасов, им не хватало боеприпасов и горючего. И несмотря на все эти трудности, войска 3-й армии в первые дни войны оказывали врагу упорное сопротивление. В районе Гродно совместно со стрелковыми соединениями с первого дня войны с гитлеровцами сражался 11-й механизированный корпус. Наиболее успешно действовала 29-я танковая дивизия, которая находилась здесь накануне войны. Бой складывался так, что советские танкисты начали было теснить немцев на запад, нанося им большие потери. Тогда на помощь врагу пришла бомбардировочная авиация. Не будучи прикрыты с воздуха, наши соединения тоже потеряли много танков и под натиском превосходящих сил противника были вынуждены отступить.
56-я стрелковая дивизия 23 июня оставила Гродно и отошла за р. Неман. Вслед за ней были вынуждены отступить и части 85-й и 27-й стрелковых дивизий. К исходу дня они закрепились на рубеже юго-западнее и южнее Гродно. Чтобы замедлить продвижение вражеских войск, саперы подорвали в Гродно все мосты и железнодорожную насыпь.
За два дня соединения 3-й танковой группы продвинулись в глубь советской территории более чем на 100 км. Так как войска 11-й армии Северо-Западного фронта отходили на северо-восток, а соединения 3-й армии Западного фронта — в юго-восточном направлении, между фронтами образовался 120-километровый разрыв, который впоследствии был использован противником для развития наступления на минском направлении.
В столь же неблагоприятной обстановке были вынуждены вести борьбу с врагом войска 4-й армии, которой командовал генерал-майор Коробков А. А. Удар 2-й танковой группы и 4-й немецкой армии обрушился на поспешно выдвигавшиеся к границе и находившиеся в приграничных укреплениях части 49, 6, 42 и 75-й стрелковых дивизий. В первые же часы большие потери от воздействия авиации и артиллерии понес основной состав гарнизона Брестского укрепленного района (6-я и 42-я стрелковые дивизии). Много потеряла боевой техники и 22-я танковая дивизия, которая выходила в свой район восточнее Бреста под артиллерийским огнем противника.
Не достигнув намеченных по плану прикрытия рубежей развертывания, соединения 4-й армии под ударами численно превосходящего с земли и воздуха противника в первый день войны были вынуждены отступить. Оценив обстановку, командующий 4-й армией согласно приказу Военного совета Западного фронта решил с утра 23 июня нанести контрудар силами 14-го механизированного корпуса с целью разгрома вторгшегося врага и восстановления утраченного положения. Соединения этого корпуса располагались на большом удалении друг от друга. 205-я моторизованная дивизия находилась в районе Береза, 30-я танковая — в Пружаны, а 22-я танковая — восточнее Бреста. Собрать их вместе для нанесения сильного удара командиру корпуса генерал-майору Оборину С. И. не удалось. Поэтому соединения корпуса вводились в бой по частям. Разрозненные действия 22-й танковой дивизии, которой командовал генерал-майор Пуганов В. П., вылились во встречные бои и к успеху не привели. Давление противника непрерывно нарастало и усиливалось, 4-я армия была вынуждена продолжать отход.
