Алексей Исаев - Сталинград. За Волгой для нас земли нет

К слову сказать, на немецком танке Pz.IV топливные баки располагались именно на полу боевого отделения и были прикрыты броней. Доставшиеся в наследство от БТ баки в бортах боевого отделения Т-34 были бичом танка до самого конца войны. Усугублялись конструктивные недостатки снизившимся в обстановке военного времени качеством изготовления танков.

Потеря относительной «неуязвимости» и несовершенство организационной структуры приводили к тяжелым потерям бронетехники в ходе контрударов. Парировать возросшую поражаемость советских танков можно было соответствующими тактическими приемами. В этой связи любопытное описание немецкой тактики приводится в отчете командования 158-й танковой бригады: «До взлома противотанковой системы нашей обороны авиацией и артиллерией танки не вводит, а применяя их в тесном взаимодействии со своей пехотой, [138] для ведения огня с места (были случаи, когда танки простаивали на одном месте 3–4 часа, пока не взломится наша система ПТО его авиацией) в промежутках своих боевых порядков и на флангах разворачивает противотанковую артиллерию подвезенную на тягачах, непосредственно за танками. При встрече танков противника с нашей противотанковой системой танки останавливаются или уходят в укрытие, а его пехота при поддержке авиации ликвидирует узлы сопротивления, лишь после ликвидации танки вместе с пехотой врываются в нашу систему обороны, а авиацией препятствует нашему маневру в глубине»{77}. Что интересно, это описание практически дословно повторяет один из эпизодов действий советских танковых войск — бои, которые вел 13-й танковый корпус за Абганерово в начале августа 1942 г. Танки корпуса Танасчишина тоже могли часами стоять на месте и вести дуэль с обороной противника.

Говоря о Танасчишине, нельзя не упомянуть еще одного героя сражения за Сталинград — командующего 64-й армией генерал-лейтенанта М. С. Шумилова. По ряду причин он получил куда меньшую известность, чем его сосед из 62-й армии. Резервы, предназначенные для усиления фронта на направлении, где действовала 64-я армия, постоянно не доезжали до места назначения. Однако Шумилов малыми силами, подпирая оборону пехоты танками и смело оголяя противостоящие румынам участки, успешно сдерживал наступление противника. [139]

Часть вторая. Степной Верден

Чаще всего описание сражения непосредственно за Сталинград начинают с 13 сентября. Однако в начале сентября происходили события, непосредственно влиявшие на штурм города. Оборона Сталинграда — это один из типичных примеров защиты крепости не только силами защитников, но и интенсивным воздействием извне. Поэтому уже в начале сентября развернулись бои как на ближних подступах к городу, так и на фронте к северо-западу от Сталинграда. Более того, облик сражения за город во многом был определен присутствием так называемой «северной группы» войск Сталинградского фронта. Ее присутствие и воздействие диктовало не только распределение сил 6-й армии, но и направления ударов при штурме Сталинграда.

Сражение за семафор. Начало

Символом позиционных сражений Первой мировой войны стала фраза «бои за избушку лесника». В степях под Сталинградом было плохо и с лесами, и с лесниками, и с избушками. В оперативных документах войск, сражавшихся к северу от города, упоминается другой местный ориентир — семафор на железной дороге, идущей от Котлубани в сторону Сталинграда. Удивительно, как этот элемент путевого хозяйства пережил несколько жестоких сражений, не был свален атакующими танками или разнесен на куски снарядами и авиабомбами. Семафор у разъезда «564 км» в гораздо большей степени может претендовать на роль символа Сталинградской [140] битвы, чем дом сержанта Павлова. Хотя бы потому, что он оказывался в центре событий гораздо чаще и упоминался в оперсводках до фронтового уровня включительно. Да и солдат обеих сторон в окрестностях семафора лежит намного больше, чем вокруг любого отдельно взятого дома в Сталинграде.

Ожидания немецкого командования относительно контрударов по флангу вышедшей к городу 6-й армии оправдались еще в августе 1942 г. Однако если в последних числах августа в контрударах участвовали соединения, случайно оказавшиеся под рукой, то в сентябре в бой пошли стратегические резервы. Сталинград вновь потребовал ввода в бой резервных армий.

Однако до сосредоточения соединений резервных армий контрудары наносились дивизиями, прибывшими «россыпью» и объединенными управлением штаба 1-й гвардейской армии. Штаб Москаленко мог быть просто перегруппирован ближе к Сталинграду вместе с частью первоначального (августовского) состава армии. К. С. Москаленко описывает это так: «Ставка решила нанести севернее Сталинграда удар силами 1-й гвардейской армии. Для этого было приказано, прежде всего, перегруппировать часть ее сил (38 и 41-ю гвардейские стрелковые дивизии) в район Лозное. Там надлежало включить в состав армии 39-ю гвардейскую, 24, 64, 84, 116 и 315-ю стрелковые дивизии, 4, 7 и 16-й танковые корпуса. После сосредоточения 1-я гвардейская армия должна была наступать в направлении совхоз Котлубань, Самофаловка, Гумрак с целью соединиться с частями 62-й армии. Получив приказ, тотчас же связались с 21-й армией. После того как началась передача ей нашей полосы с частью сил, я выехал в район Лозного. Туда же должен был вскоре передислоцироваться наш штаб, предварительно сосредоточив 38-ю и 41-ю [141] гвардейские дивизии в районе ст. Котлубань»{78}. Названные Москаленко соединения были собраны с бору по сосенке. 24-я стрелковая дивизия была снята с Калининского фронта, 64-я стрелковая дивизия — из 8-й резервной армии Ставки ВГК, 84-я стрелковая дивизия — с Северо-Западного фронта, 116-я стрелковая дивизия — с Западного фронта. Как мы видим, дивизии были аккуратно «вычесаны» с центрального направления и брошены под Сталинград. К слову сказать, немцы не снимали для использования в боях за Сталинград ни одного соединения с других участков фронта до ноября месяца.

Думаю, в тот момент командование фронта, а то и советское верховное командование проклинало тот час, когда 1-я гвардейская армия была задействована на левом берегу Дона. Если бы армия К. С. Москаленко была оставлена в резерве в районе Иловли, ее дивизии могли сыграть важную роль в оборонительном сражении в последнюю неделю августа 1942 г. Из-за преждевременного использования крупного резерва немедленное использование 1-й гв. армии против прорвавшегося к Волге XIV танкового корпуса было исключено. Пришлось тратить время на перегруппировку и добавлять в армию Москаленко соединения из резервных армий.

Решение на переброску в район Сталинграда резервов было принято уже 25 августа. В состав Сталинградского фронта начали прибывать войска 24-й армии (пять стрелковых дивизий) и 66-й армии (шесть стрелковых дивизий). Соответственно, 24-я армия Д. Т. Козлова — бывшая 9-я резервная армия, а 66-я Р. Я. Малиновского — бывшая 8-я резервная армия. Как мы видим, [142] той и другой армией командовали генералы, ранее командовавшие фронтами. Д. Т. Козлов был снят с командования Крымским фронтом в мае 1942 г., а Р. Я. Малиновский в июле 1942 г. покинул пост командующего Южным фронтом. Выглядело это как шанс вернуть доверие командования. В район к северо-западу от города к началу сентября начали прибывать стрелковые дивизии, полки артиллерии, «катюш» и танковые бригады. Но до сосредоточения войск резервных армий был нанесен контрудар силами «вычесанных» с центрального участка советско-германского фронта дивизий. Количество танков в танковых корпусах к началу очередного наступления Сталинградского фронта см. в табл. 5.

Таблица 5. Наличие танков в 4, 7 и 16-м танковых корпусах Сталинградского фронта на 31 августа 1942 г. {~1}

{~1}ЦАМО РФ, ф. 220, оп. 220, д. 71, л. 192.