Джеральд Хокинс - Расшифрованный Стоунхендж. Обсерватория каменного века
Глава 6
Первые мысли
В детстве, живя в Англии, я не испытывал особого интереса к самому знаменитому древнему монументу моей страны. Я знал, что он каким-то образом указывает на восход Солнца в день летнего солнцестояния, и думал, что его построили друиды, возможно, для человеческих жертвоприношений. Дальше мое любопытство не заходило. Я вырос в Грейт-Ярмуте, где жило семейство Пеготти из романа Диккенса «Дэвид Копперфилд», и меня гораздо больше занимало, как эти Пеготти умудрялись существовать в перевернутом баркасе.
Позднее я стал астрономом и тогда заинтересовался ориентированностью на восход Солнца в день летнего солнцестояния.
В 1953 г. я работал на ракетно-испытательной базе Ларк-хилл всего в миле к северу от Стоунхенджа. То, что ра-кетно-испытательная база находилась так близко от каменного монумента, очень беспокоило многих людей, но ракеты всегда запускались в сторону севера, не причиняя вреда Стоунхенджу. Ходят слухи, что во время Первой мировой войны начальник полевого аэродрома пожаловался на то, что мегалиты представляют угрозу для его самолетов, выдавая местоположение аэродрома, и подал прошение, чтобы их уничтожили. Но на мой взгляд, эта история весьма сомнительна.
Я часто ездил из Ларкхилла в Стоунхендж, и вскоре мой интерес к этому месту сильно возрос. Я начал читать литературу о нем и вскоре обнаружил, что по этой теме написано очень много книг – так много, что я не осмелился бы увеличивать их число, если бы не мог сказать чего-то нового о старой загадке. Мифологи, социологи, историки и прочие ученые, так же как археологи и поэты, писали об этом уникальном сооружении каждый по-своему. Однако я намеревался сосредоточиться лишь на одном астрономическом аспекте, то есть на том факте, что основная ось монумента направлена на восход Солнца в день летнего солнцестояния, что впервые заметил У. Стьюкли в 1740 г. На мой взгляд, на настоящий момент это самое занимательное в данном монументе.
Разумеется, такая особенность интересовала не только меня одного. Печалит лишь одно: слава, точнее, дурная слава, о том, что можно увидеть восход Солнца над Пяточным камнем, разрослась до таких размеров, что люди тысячами приезжают ежегодно, чтобы лицезреть это и заодно устроить праздник. Каждый июнь Стоунхендж превращается в место проведения карнавала, который начинается накануне самого восхода. 22 июня 1956 г. «Солсбери и Уинчестер джорнал» писал следующее: «Вчера было вызвано пятнадцать военизированных полицейских, чтобы восстановить порядок в Стоунхендже, где фейерверки и неуправляемая толпа чуть было не сорвали друидам их ежегодную церемонию празднования летнего солнцестояния».
Ориентация на восход Солнца обращала на себя внимание и других астрономов. Поскольку прямая, идущая через центр и Пяточный камень, сегодня не точно указывает на восход в день летнего солнцестояния, астрономы раньше думали, что это следствие медленного смещения по линии горизонта точки восхода Солнца в день летнего солнцестояния за века, минувшие после строительства Стоунхенджа. Из-за того, что угол наклона оси Земли относительно плоскости ее орбиты со временем меняется, точка на горизонте, в которой встает Солнце в день летнего солнцестояния, передвигается, хотя и очень медленно. В последние 9 тыс. лет она уходила вправо по линии горизонта примерно на 0,02° каждые сто лет. Поскольку ее смещение можно высчитать весьма точно, представляется разумным предположить, что строители Стоунхенджа ориентировали его строго на восход Солнца в день летнего солнцестояния, и, следовательно, дату сооружения легко вывести, определив, когда ось указывала на этот восход.
В 1901 г. блестящий британский астроном сэр Норман Локьер[20] сделал такие расчеты и определил примерную дату сооружения Стоунхенджа между 1880-м и 1480 гг. до н. э. Как мы уже видели, эта гипотеза оказалась очень близка к истинной дате (около 1850 г. до н. э.), но результаты Локьера были опровергнуты, поскольку два из его основных предположений не считались археологами однозначными или хотя бы реально возможными.
1. Он допустил, что «восходом» является первый луч, когда верхний край Солнца появляется над горизонтом. Но, как отмечают археологи, современному человеку неизвестно, рассматривали первобытные люди как начало «восхода» этот луч, или срединную точку, когда над горизонтом появляется половина солнечного диска, или «последний луч», когда Солнце полностью выходит из-за горизонта. Разница между всеми тремя позициями велика. В Стоунхендже в день летнего солнцестояния угловое расстояние между точками на горизонте от первого луча до полного выхода солнечного диска, которые разделяют четыре минуты, составляет почти целый градус.
2. Локьер предположил, что строители Стоунхенджа направили прямую из центра комплекса к середине Аллеи так, чтобы она указывала на восход. Если бы он выдвинул столь же правдоподобную догадку о том, что они ориентировали линию, проходящую через центр Пяточного камня, на первый луч Солнца в солнцестояние, тогда у него получилась бы предположительная дата возведения примерно 6 тыс. лет до н. э.!
В связи с этим в 1880 г. Петри в своей книге допустил странную ошибку о Стоунхендже. Он писал: «Нет сомнений в том, что появление верхушки Солнца, а не половины диска или его всего, являлось предметом наблюдения, ибо лишь появление верхушки могло совпадать с Пяточным камнем, в какую бы эпоху его ни возвели». Это заключение основывалось на его гипотезе о том, что «наклонение эклиптики уменьшается. Солнце в солнцестояние вставало восточнее, нежели теперь. Азимут точки восхода Солнца убывает». На самом деле наклонение эклиптики действительно уменьшается, но эффект у этого как раз обратный тому, что предполагал Петри: азимут точки восхода возрастает, а следовательно, точка восхода на горизонте в солнцестояние смещается на восток. Он рассчитал, что «Солнце вставало над вершиной Пяточного камня в 730 году» плюс-минус 200 лет. А фактически первый луч сверкнет над Пяточным камнем еще только через несколько тысяч лет.
Со времени Локьера в Стоунхендже почти не проводилось чисто астрономических исследований, хотя проблема направления на восход Солнца в солнцестояние не перестает занимать умы тех астрономов, которые интересуются монументом.
В 1960 г. я работал над книгой по астрономии «Блеск в небесах». В рассуждениях о затемнениях и отношении к ним древних (в основном это был ужас, даже после того, как люди уяснили их причину) я написал: «Должно быть, здесь происходило множество магических ритуалов, забытых с течением времени. Стоунхендж, наверное, строили, чтобы отметить день летнего солнцестояния, ибо, если ось этого храма была выбрана случайно, вероятность попадания именно в эту точку составляла бы менее одного к пятистам. Однако, если создателям Стоунхенджа хотелось просто указать на восход Солнца, им потребовалось бы всего два камня. Тем не менее сотни тон вулканической породы были обтесаны и расставлены в определенном порядке. Таким образом, Стоунхендж является чем-то гораздо большим, нежели прихотью нескольких людей. Вероятно, для древних британцев он был средоточием жизни. Сегодня камни безмолвствуют, но возможно, когда-нибудь нам повезет и мы узнаем их секреты».
Выводя те слова на бумаге, я вдруг подумал, а что, если «когда-нибудь» – это сейчас. Самое лучшее время для «везения». Я понял, что астрономический аспект Стоунхенджа следует тщательно исследовать.
К тому времени я уже переехал из Англии в Кембридж, штат Массачусетс, где продолжил научную и преподавательскую деятельность. Мы с женой все рассчитали и следующим летом вернулись в Англию, как охотники, крадущиеся к астрономическому секрету Стоунхенджа.
Как и полагается охотникам или исследователям, мы разбили лагерь неподалеку, в гостинице Эмсбери, и проверили наше снаряжение: фото– и кинокамеры, компас, часы, бинокли, астрономические таблицы. В тот год множество людей собралось, чтобы увидеть восход Солнца, но вряд ли кто-нибудь из них подготовился к нему столь дотошно. Мы намеренно приехали 12 июня, за девять дней до солнцестояния, потому что опасались того, что в последний день толпа зевак помешает нам установить камеру в нужном направлении и закроет вид. Из предыдущих расчетов я знал, что 12 июня Солнце взойдет на расстоянии одного диаметра диска к востоку от точки восхода в день солнцестояния.
Рассвет ожидался примерно в 4.30 по «летнему» времени. За всем сумбуром наших сборов накануне вечером мы забыли две вещи: оплатить счета в гостинице и предупредить управляющего, что съедем неестественно рано. Чувствуя себя матерыми преступниками, да и выглядя так же – если бы нас увидели представители местной власти, то непременно арестовали бы, – мы крались на цыпочках по темному длинному коридору. Ничто не нарушало тишины, кроме нежного тиканья высоких часов с большим маятником. Мы попытались совершить подвиг, завести нашу машину бесшумно и с завистью вспомнили мифическую нимфу, которая парила над полями столь беззвучно, что ее стопа едва касалась колышущихся колосьев. Мы же с жутким скрежетом двинулись по гравиевой дорожке.
