Александр Елисеев - 1937. Сталин против заговора «глобалистов»

Создается такое впечатление, что где-то заработали некие скрытые механизмы. Каким-то силам понадобилась левая революция во Франции. Нужно было, чтобы в Европе вспыхнула большая война, в которую планировали втянуть СССР. Позже эту задачу хотели решить в Испании, где также сложился народный фронт и где была соцпартия, также занимающая позиции левее коммунистов. Но Испания все-таки не имела такого веса в Европе, как Франция.

Сталин все эти расклады понимал. И делал все для того, чтобы предотвратить французскую социалистическую революцию. Обращает на себя внимание то, что конгресс Коминтерна прошел через несколько месяцев после заключения советско-французского договора. Сталин сознательно затягивал с его проведением. Ему было нужно заключить договор раньше, чем соберется конгресс. По сути, договор с Лавалем использовался как некий прецедент. Дескать, можно договариваться не только с социалистами. Тем самым Сталин как бы страховал себя от возможных нападок со стороны ортодоксов, которые были недовольны его широкой трактовкой народного фронта.

Сталин сумел провести коммунистов и социалистов, но Троцкий сразу же раскусил маневр своего давнишнего соперника и яростно обрушился на сталинцев: «Коминтерн — конечно... совершил самый головоломный поворот за всю свою историю. От теории и практики «третьего периода» и «социал-фашизма» он перешел к перманентной коалиции не только с социал-демократами, но и с радикал-социалистами». Да, это действительно был крутейший поворот, вполне достойный сталинского гения, соединявшего, казалось бы, несоединимое — осторожный консерватизм и революционное новаторство.

Вместо коалиции левых сил получилось более ши- [- 119 -] рокое объединение. Сталин подспудно проводил идею о том, что «народное», «национальное» — превыше «рабочего», то есть классового. С подачи Иосифа Виссарионовича происходила определенная национализация прежде совершенно нигилистических компартий, находящихся в смысловом поле красного глобализма. «Позиция защиты буржуазной демократии, недавно занятая Коминтерном, носила условный и временный характер и была тесно связана с вновь возникшим интересом к определенным национальным традициям, а также служила оправданием Коминтерном оборонительных войн со стороны неагрессивных капиталистических государств, — замечает К. Макензи. — Открытие в национальной «буржуазной» традиции достойных внимания элементов привело к некоторым интересным проявлениям коммунистического патриотизма. Французские коммунисты эксплуатировали «принципы 1789 года», американские коммунисты — наследие Вашингтона, Джеф-ферсона и Линкольна. Готвальд, будущий коммунистический президент Чехословакии, объединил классовую борьбу с наследием национального движения чехов... Прониклись ли коммунисты национальными идеями? До некоторой степени да» («Коминтерн и мировая революция»).

До этого сталинского гениального зигзага еще была надежда заключить достаточно (хотя и не слишком) радикальный блок европейских коммунистов и социалистов. И тем самым создать в Европе мощный центр социализма, независимый от Сталина и Москвы. Троцкий сделал все для того, чтобы этот блок возник. Он попытался внедрить своих сторонников в социал-демократическое движение. Так, в 1934 году с благословения Льва Давидовича в СФИО вступила троцкистская Коммунистическая лига, возглавляемая П. Франком. Там она образовала фракцию «большевиков-ленинцев». Этот шаг был громко назван «французским [- 120 -] поворотом». Позже Троцкий призовет всех своих сторонников последовать примеру КЛ.

Вхождение троцкистов в соцпартию было нужно для того, чтобы радикализировать ее и направить на сближение с ФКП (на антисталинской основе). Троцкий надеялся на то, что создание прочного союза социалистов и коммунистов сделает последних более «европейскими», более независимыми от Москвы.

Сначала все складывалось весьма успешно. Партия значительно полевела — во многом благодаря присутствию там троцкистов. А в июне 1935 года Франк даже стал членом руководства СФИО.

Но после VII- конгресса Коминтерна вместо левого блока возник разношерстный широкий фронт, не способный на какие-то серьезные свершения. Это сказалось и на положении троцкистов — во второй половине 1934 года Франк был исключен из руководства СФИО. Леворадикалы были теперь не в чести. Соц-партия стала склоняться вправо.

В мае 1936 года Народный фронт победил на выборах в парламент, и к власти во Франции пришло лево-либеральное правительство социалистов и радикал-социалистов. (Коммунисты в него не вошли, но обещали поддержку.) В этот момент вся страна была объята волной забастовок, парализовавших хозяйственную жизнь. Состоятельные люди уже стали переправлять деньги за границу. И у всех на устах было только одно слово — «революция».

Но коалиционное правительство, вместо того, чтобы уступить место более левым, сдвинулось вправо. Вот где пригодились радикал-социалисты, которых «впихнули» в Народный фронт по инициативе Сталина! Административный аппарат был мобилизован должным образом, и революции удалось избежать. А обязана этим Франция в первую очередь Иосифу Виссарионовичу Сталину. [- 121 -]

1937: КОНЕЦ ЗАГОВОРЩИКОВ

Силы, связанные с транснациональной олигархией, готовили революцию не только в Европе, но и в России. И в данном плане 1937 год, который оплакивается антисталинистами всех направлений, стал воистину переломным. Произошло крушение многих могущественных оппозиционных фигур, связанных с заграничными центрами глобализма. Пал один из виднейших представителей «ленинской гвардии» Бухарин. «Любимец партии» вел бесконечные игры с Западом — и закономерно доигрался. На февральско-мартовском пленуме ЦК его исключили из партии и взяли под стражу. А через год Бухарин, Рыков, Ягода и др. участники «правой» (пролиберальной и социал-демократической) оппозиции были приговорены к смертной казни.

Но главным и, можно даже сказать, центральным, событием всего 1937 года стало падение маршала и первого заместителя наркома обороны М. Н. Тухачевского. Его репрессировали вместе с группой влиятельных армейских руководителей, которые кучковались вокруг замнаркома и составляли нечто вроде «военной партии». В состав этой группы входили: командующий Московским военным округом А. И. Корк, командующий Киевским военным округом И. Э. Якир, командующий Белорусским военным округом И. П. Уборе- [- 122 -] вич, начальник Главного политического управления РККА Я. Б. Гамарник, начальник Административного управления РККА Б. М. Фельдман и др. В хрущевские времена этих деятелей реабилитировали скопом, а саму чистку РККА объяснили сталинской подозрительностью. При этом сам Тухачевский был поднят на пьедестал «великого полководца», хотя полководцем он был весьма посредственным. Польскую кампанию 1920 года Тухачевский бездарно провалил, что стоило нам огромных потерь — людских и территориальных. Несколько резвее повел себя этот «гений» на Тамбов-щине, подавляя тамошнее крестьянское восстание. Тогда повстанцев додумались травить газом, что, несомненно, было новацией. Но даже и тамбовских крестьян Тухачевский толком не победил, но сумел лишь вытеснить на территорию других губерний.

При этом Тухачевский был сторонником тотальной милитаризации СССР. В 1927 году он предложил произвести 50 — 100 тысяч танков, а в 1930 году — 40 тысяч самолетов. И это — до индустриализации, в условиях начавшейся «аграрной революции»! Понятно, что это потребовало бы милитаризации всей страны и перехода власти в руки армии. (Показательно, что Тухачевский выступал за создание единого генштаба для всех военных структур — по германскому образцу.) Эти проекты Сталин весьма метко охарактеризовал как «красный милитаризм».

В послеперестроечный период, когда прошла волна неистового разоблачительства Сталина, исследователи подошли к вопросу о политической роли Тухачевского серьезно и достаточно объективно. И тогда было обнаружено множество свидетельств о том, что заговор военных действительно имел место быть. Вот только некоторые из них. Еще задолго до 1937 года было несколько разведдонесений (по линии ОГПУ НКВД и ГРУ), сообщающих о заговоре Тухачевского. Про заговор, со слов французского премьера Э. Даладье, со- [- 123 -] общал Сталину наркоминдел Литвинов. О нем же говорит в своем секретном послании чехословацкому президенту Э. Бенешу его посол в Берлине Маетны. Та же информация содержится в послании французского посла в Москве Кулондра своему берлинскому коллеге.

Берлинский корреспондент «Правды» и сотрудник ГРУ А. Климов сообщал о том, что в немецкой военной верхушке вовсю говорят о связях с верхушкой РККА и лично Тухачевским. Перебежчик А. Орлов после войны тоже подтвердил, что Тухачевский готовил заговор против Сталина.