Луис Ламур - Там, где колышется высокая трава
- А что, если вам все же на какое-то время оставить свои амбиции и самим разобраться, что к чему, - предложил Кеневен. - Просто повнимательнее оглядитесь вокруг себя. И, возможно, вместе вам удастся справиться со стоящей перед вами огромной проблемой. Или, может быть, вы оба испугались Левитта? Ведь это из-за него вам житья не стало; он даже не утруждает себя тем, чтобы пригнать сюда собственное стадо. Вместо этого он попросту лепит свое тавро на ваших коров.
Кеневен усмехнулся, а лицо Рейнолдса еще более побагровело.
- Уж мы-то объединимся! Будь спокоен. Мы с Уолтом объединимся, но лишь для того, чтобы прикончить тебя!
- Всему свое время, - не повышая голоса, ответил ему Кеневен. Больше всего вреда вы причиняете себе сами, а уж вторым по списку идет Стар Левитт со своей компанией. Что же касается меня, то я могу дать вам очень ценный совет: просто оставьте меня в покое. Я здесь для того, чтобы остаться. У меня есть свое стадо, которое пасется на этом пастбище и впредь останется на нем. Я приехал сюда далеко не случайно. Я приехал, потому что знал, что вы двое должны вот-вот пойти войной друг на друга. И я уж никак не рассчитывал, что Стар Левитт сам возьмется расправиться с вами, оказав мне тем самым немалую услугу, но похоже, к этому все и идет... если только вы, ребята, не помешаете ему в этом. А я здесь переживу вас всех. Если вы собираетесь объявить мне войну, то это ваше право, можете начинать. Но только потом пеняйте на себя. Мне-то не привыкать, а уж что до пастбищных войн, то к ним я уже давным-давно имел возможность приобщиться. Короче говоря, если хотите неприятностей, то они у вас будут. Так что действуйте!
Опустив ногу, он сунул носок сапога в стремя, и, развернув своего коня, поехал прочь.
Пог взглянул на Марби.
- Что происходит, Марби? Ты ведь всегда был добропорядочным человеком.
- Тебе лучше прислушаться к нему, Уолт. И можешь мне поверить, с ним шутки плохи. Ему нет никакого смысла любить или жалеть вас. Просто в настоящее время он занят другим. И если тебя интересует мое мнение, то я полностью поддерживаю его. Я и Ролли Барт.
- Барт? - Пог посуровел. - Так где же скрывается этот проклятый убийца?
Марби украдкой огляделся по сторонам, придерживаясь рукой за заднюю луку седла.
- Послушай, Пог, а почему бы тебе не попытаться выяснить, отчего это двое из твоих людей затеяли с ним перестрелку? Готов побиться об заклад, что ты этого не знаешь! А ты, Чарли? Может быть ты тоже постараешься разузнать, почему как раз в тот момент никого из твоих ребят не оказалось в городе, чтобы вступиться за него? И может быть тебе все же стоит поинтересоваться у своего племянничка, с чего это ему вдруг понадобилось так спешно отсылать Барта в город?
- Что такое? К чему это ты клонишь? - грозно спросил Рейнолдс.
Но Марби поехал дальше, а ранчер остался неподвижно сидеть в седле, задумчиво глядя ему вслед. Теперь, впервые за все время его начинали одолевать сомнения и страхи. Что происходит? Что он имел в виду, советуя ему поинтересоваться у племянника...
Марби подъехал туда, где Кеневен сидел верхом на своем коне.
- Подал им повод для беспокойства. Пускай поволнуются. Им полезно, весело объявил он и тут же пересказал суть своего недавнего разговора.
- Это должно подействовать. Во всяком случае, на неделю пищи для размышлений им хватит... если они, конечно, доживут до того времени. - Он взмахнул рукой, указывая на стадо. - Скот тут поистине замечательный.
- А сколько голов ты держал здесь? - спросил Марби.
- Не много. Пару дюжин, наверное. Я просто хотел, чтобы здесь заприметили мое тавро. Только и всего.
- И что мы будем делать теперь? Просто ждать?
Кеневен задумался. Пока что все шло так, как и ожидалось, но он не забывал и о том, что в любой момент пуля... всего одна... могла положить конец всему. Он затеял опасную игру, но ведь и ставки в ней были очень высоки.
- Подождем немного. - И затем, немного поколебавшись, он добавил. Хватит того, что я застал их врасплох, да еще и утер носы обоим, не дав им и рта раскрыть. Так что теперь неплохо было бы позаботиться и о собственной шкуре. Я не могу рассказать тебе всего, что мною уже сделано, потому что я сам даже вспоминать об этом не хочу, опасаясь, что им каким-либо образом удастся об этом пронюхать.
- А если они все же узнают? Что тогда?
- Тогда у них останется лишь один выход. Убить меня. Но только тогда против меня выйдут не один и не два человека, Марби. Тогда они все ополчатся против меня.
- Как ты думаешь, может быть Погу и Рейнолдсу все же удастся провести этот загон и избежать при этом стычек со стрельбой?
- Навряд ли. Они оба слишком твердолобы и упрямы, а их люди настроены чересчур воинственно. Им стоит лишь отдать приказ, и в тот же момент здесь начнется настоящее побоище.
Билл Кеневен обвел взглядом просторы долины, будучи не в силах сдержать волнения при виде такого знакомого зрелища. Здесь загоняли скот, и для ковбоя это всегда было самой тяжелой работой, хотя и не всегда самой продолжительной по затрачиваемому на ее выполнение времени. Для него самого самые долгие рабочие дни обычно приходились на время дальних переходов, когда приходилось, преодолевая большие расстояния, сдерживать стихийное движение стада после возникшей среди животных паники, проведя перед этим несколько часов в седле, сгоняя скот. Среди работников было принято вслух ругать предстоящий загон, но в душе все они жили ожиданием этих жарких и пыльных дней, когда отовсюду может подстерегать опасность в виде грозных рогов и лягающих копыт, или когда лошадь вдруг может понести, но когда в то же время среди работающих царит атмосфера товарищества, а со всех сторон слышатся дружеские шутки.
Он глядел на колышащееся море рогов огромного стада. Всякий раз, когда коровы вдруг начинали отклоняться от намеченного пути и брели куда-то в сторону, рядом немедленно оказывался какой-нибудь бдительный ковбой, который тут же загонял их обратно, и тогда рябь пробегала по бескрайнему морю коровьих спин и голов.
В силу спицифики рабочего процесса в загонах, где производилось клеймение скота, демаркационная линия между двумя враждующими сторонами была нарушена, в остальном же парни с "ЧР" и "Бокс-Н" держались порознь. И скорее всего из-за того, что так повелось с самого начала, а может и в душе предчувствуя недоброе, всадники с "ВВ" тоже последовали их примеру.
Стар Левитт разъезжал верхом на великолепном белом коне, успевая повсюду. Вот он обходит загоны, где клеймили коров, наблюдая за тем, как идет работа, а вот уже объезжает отогнанную от общего стада группу животных, дожидавшихся клеймения. Заметив Кеневена и Марби, он направился к ним.
Кеневен обратил внимание на то, как холодно и настороженно смотрел Марби на приближающегося Левитта. Наверное, именно такое выражение лица бывает у человека, обнаружившего гремучую змею, приближающуюся ночью к его кровати.
- Как дела, Кеневен? - как ни в чем не бывало поинтересовался Левитт. Как всегда он был чисто выбрит и безупречно одет. Могло показаться, что висевшая в воздухе пыль оседала на всех, но только не на нем.
Марби переводил взгляд с одного на другого и был поражен тем, как много между ними общего. Но только и разница, хоть и небольшая, все же существовала, и именно она и привлекала его в Кеневене больше всего.
Оба были атлетически сложены, но только Левитт был и выше, и массивнее, у обоих были мужественные, волевые лица. Поведению Кеневена была присуща своего рода небрежная самоуверенность, что не была чужда также и Левитту, но казалась какой-то более изысканно-утонченной по сравнению с тем непроницаемым видом, что имел обыкновение напускать на себя Кеневен.
Эти двое, казалось, были созданы для того, чтобы стать врагами, двое сильных мужчин, взоры которых были устремлены в одном и том же направлении, но только убеждения и принципы, которыми они руководствовались в своих действиях, были совершенно разными. Один - безжалостный и вероломный, готовый на все и не останавливающийся ни перед чем. И другой - сильный и непреклонный, закаленный в неимоверно тяжелых трудах и междуусобных войнах за землю, ставших обычным делом на Диком Западе, привыкший соблюдать жестокие правила честной борьбы, но, тем не менее, такой же безжалостный, как и его теперешний противник. У Марби промелькнула мысль, что если эти двое когда-либо сойдутся в рукопашной схватке один на один, то тут будет, на что посмотреть.
- Прекрасное стадо, - как бы между прочим заметил вслух Кеневен. - У тебя здесь много коров?
- Нет, не очень. Я слышал, что это твое тавро с виселицей?
- Точно так.
- Довольно странно, но насколько мне известно, за последнее время новые стада сюда никто не пригонял. Ты что, отлавливал коров на пастбище?
Во многих местах и в большинстве случаев подобный вопрос мог послужить хорошим поводом для того, чтобы тот, кому он был адресован, выхватил пистолет, но теперь, после не менее оскорбительных замечаний, высказанных пару дней назад в салуне, в этом попросту не было нужды. Они были квиты. Оба знали, что ждать им осталось уже совсем недолго, и ни тот, ни другой не торопили события. Левитт превосходно держал себя в руках и был совершенно спокоен, в то время как у Кеневена был вид самоуверенного человека, всем своим видом дающего понять, что уж ему-то в жизни приходилось сталкиваться лицом к лицу со многими противниками и оказываться в самых разных ситуациях, из которых он всегда выходил победителем. Или почти всегда.
