Унгвари Кристиан - Осада Будапешта. Сто дней Второй мировой войны
В период рождественских праздников немецкие и венгерские солдаты в Будапеште имели на вооружении относительно большое количество артиллерии (примерно 500 орудий у тех и других вместе), танков и штурмовых орудий (около 220 единиц). В целом оснащенность, подготовка и моральный дух в немецких войсках были выше, чем у венгерских союзников. Однако и у них были свои проблемы. Самой большой из них была нехватка пехоты. Общая численность немецких войск составляла примерно 42 тысячи человек; при этом сюда в основном относятся кавалерийские, артиллерийские и танковые части и подразделения (см. табл. 9, с. 430). Из четырех мотопехотных батальонов моторизованной дивизии «Фельдхернхалле» один находился вне Будапешта, а общая численность трех остальных едва ли превышала 500 солдат и офицеров. Один из мотопехотных батальонов 13-й моторизованной дивизии также остался за пределами кольца окружения.
Боевая ценность немецких войск тоже не была однородной. Самой высокой она была у солдат — уроженцев рейха, принадлежавших к соединениям частям с большими традициями. Одним из таких соединений была 13-я моторизованная дивизия, более чем 20 военнослужащих которой были награждены Рыцарским крестом, а трое получили к нему дубовые листья. Сюда же можно отнести и 8-ю кавалерийскую дивизию СС и моторизованную дивизию «Фельдхернхалле», которая первоначально комплектовалась членами СА и, несмотря на то что к 1944 г. уже трижды была разгромлена (в первый раз — по Сталинградом), каждый раз воссоздавалась за счет новых призывников. Ценность еще примерно 10 тысяч немецких солдат была незначительной в связи с недостаточной подготовкой и нехваткой вооружений. Самым слабым соединением была 22-я кавалерийская дивизия СС («Мария-Терезия»), в состав которой входили этнические немцы (уроженцы Венгрии), некоторые из которых едва могли говорить на «родном» языке. Здесь имели место наиболее многочисленные случаи дезертирства.
Подразделения СС укомплектовывались представителями самых разных национальностей. Помимо этнических немцев, там служили эльзасцы из Франции, венгры, сербы, словаки и румыны, добровольцы-финны, фламандцы, шведы и испанцы (а также датчане, норвежцы, собственно французы, кроме того, хорваты, боснийцы-мусульмане, албанцы и др. Первоначально называлась 60-й моторизованной дивизией (с октября 1940 г.). С июля 1941 г. на советско-германском фронте. В начале февраля 1943 г. уничтожена под Сталинградом. В марте 1943 г. восстановлена на Западе. 14 июня переименована в мд «Фельдхернхалле», с января 1944 г. снова на Востоке, где в июле снова уничтожена в группе армий «Центр». В августе 1944 г. снова восстановлена, с октября снова на советско-германском фронте. — Ред.). В состав дивизий СС входили и вспомогательные войска, укомплектованные русскими, украинцами, татарами и представителями других народов. В одном из артиллерийских подразделений служили в основном поляки; некоторые из них носили польские мундиры с немецкими знаками различия. В начале ноября 22-я кавалерийская дивизия СС была полностью деморализована, а набранные на территории Венгрии ее 1, 6 и 8-й полицейские полки были абсолютно ненадежны. За позициями 8-го полицейского полка на Шольтском плацдарме были развернуты пулеметы, и пулеметчики получили приказ открывать огонь при малейших попытках дезертировать с занимаемых позиций. В последние дни осады военнослужащие 22-й кавалерийской дивизии даже пытались поднять мятеж против своих командиров. Основной причиной низкого морального духа в этом соединении было то, что большинство этих солдат СС было набрано на территории Венгрии и преобладающая их часть не испытывала симпатий по отношению к Германии. Весной 1944 г. венгерское правительство дало согласие предоставить всех годных к военной службе этнических немцев в распоряжение СС, несмотря на то что большинство из них выразило желание служить в венгерской армии. Меньшинство, те, кто считал своей настоящей родиной нацистскую Германию, уже успели добровольно вступить в СС в 1941 и 1942 гг. И к 1944 г. пришлось пройти частым гребнем по поселениям этнических немцев в Венгрии, чтобы найти хоть кого-то, кто был годен для службы в СС.
Разгоревшаяся на Восточном фронте идеологическая война имела катастрофические последствия для многих немецких солдат, которые пытались избежать горького конца не только из чувства долга и верности, но и оттого, что они ожидали от Советов самого худшего. Каждая из сторон рисовала своих противников садистами и преступниками, которых следовало уничтожать. После 1943 г. нацисты попытались несколько изменить прежний взгляд на вещи, но советская пропаганда продолжала все так же не делать различий между нацистской политической системой и самим немецким народом. Именно поэтому даже те немецкие части, моральный дух которых был подорван, предпочитали продолжать сражаться, не сдаваясь в плен. Многие, в особенности солдаты СС, а также русские и украинские солдаты вспомогательных войск (и боевых частей. — Ред.), предпочитали плену самоубийство. Многие для этого специально откладывали последний патрон своего автомата.
Для немецкого и венгерского командования большой сложностью являлось снабжение войск. Будапешт был крепостью только на бумаге, и в последние месяцы никто здесь не озаботился созданием дополнительных запасов продовольствия. Многие из существующих складов продовольствия и военного имущества оказались за пределами кольца блокад, во внешних районах Буды, и поэтому попали в руки советских войск в период их наступления 24–26 декабря. После рождественских праздников, совершив акт намеренного саботажа, квартирмейстер венгерского I армейского корпуса капитан Дезе Немет перебросил венгерские военные склады в места, где их вскоре захватили советские солдаты. Когда сомкнулось кольцо окружения, у обороняющейся стороны осталось 450 т боеприпасов, 120 кубических метров горючего и 300 тысяч пайков — количество достаточное для ведения пяти дней боев.
Немецкое и венгерское командование не могло и помыслить о том, что им придется кормить гражданское население. Минимальное расчетное количество продовольствия и боеприпасов, необходимое окруженным войскам, составляло 80 т в сутки. Из-за ограниченной возможности аэродромов 20 т планировалось сбрасывать на парашютах, а остальное доставлять транспортными самолетами «Юнкерс-52» и планерами. На ипподроме, спортивном аэродроме в северной части острова Чепель, там, где сейчас расположен Народный стадион, учебном плацу Кишракош в Пеште, парках Табан и Вермезё в Буде были оборудованы дополнительные полосы приземления и точки сброса грузов на парашютах. Более крупные столичные аэродромы уже были захвачены советскими войсками: Будаэрш 25 декабря, Ферихедь (ныне аэропорт имени Ференца Листа. — Ред.) — 27 декабря и Матиашфёльд — 30 декабря.
Первая воздушная поставка была осуществлена 29 декабря 1944 г. Ее выполнила эскадра самолетов немецкого 4-го воздушного флота, осуществлявших снабжение группировки в Будапеште под командованием генерал-лейтенанта Герхарда Конрада, которая была создана в тот же день. В составе эскадры было примерно 200 самолетов различных типов. В среднем летчики совершали примерно 61 вылет в день, из которых успешными было примерно сорок девять. До тех пор, пока в середине января не был захвачен ипподром, были дни, когда самолеты эскадры совершали по девяносто три успешных посадки. Самые тяжелые потери были среди планеров. 32 из 73 машин типа DFS-230 так и не сумели достичь Будапешта, а оставшиеся или разрушились при посадке, или приземлились не там, где должны были сесть. Планеры пилотировали члены Национал-социалистического корпуса пилотов (NSFK) в возрасте от 16 до 18 лет. Каждый из них добровольно вызвался участвовать в полетах из-за юношеской бравады.
Из необходимой дневной нормы удавалось ежедневно доставлять в город в среднем по 47 т грузов. Несмотря на то что 86 процентов грузов приходилось на долю боеприпасов, уже в первую неделю осады немецкая тяжелая артиллерия была выведена со сцены. Поскольку в городе нечем было кормить лошадей, последние (примерно 25 тысяч) сами стали пищей для людей. В январе немцы все еще заботливо охраняли примерно дюжину свиней, предназначенных для представителей командования и его окружения, которых держали в южной части крепости в Буде. Старший ротный унтер-офицер 12-й дивизии резерва вспоминает:
«Самым опасным и в то же время самым успешным предприятием в моей жизни было то, что случилось в одну из ночей, когда для того, чтобы накормить своих голодных солдат, мне удалось с помощью нескольких подчиненных украсть у немцев свинью». К концу января все магазины в центре города опустели. Единственной едой осталась морковь, которую прежде держали как корм для скота, и конина. Но даже этих продуктов было так мало, что в последние недели осады большинство солдат голодало.
