История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 2 - Луи Адольф Тьер
Таково было настроение Наполеона к началу переговоров о мире. Шампаньи отбыл в Альтенбург, расположенный в нескольких лье от замка Тотис, куда удалился император Франц после Ваграмского сражения. Шампаньи было поручено выдвинуть в качестве базы переговоров uti possidetis, то есть оставление Франции территорий, занятых французскими армиями, с предоставлением Австрии возможности забрать из них желаемое в обмен на равноценные уступки. Французы занимали Вену и Брюнн;
было очевидно, что сохранить эти пункты за собой Франция не может; но в системе uti possidetis Австрия должна была уступить столько же территорий и жителей в Богемии, Галиции и Иллирии, сколько французы вернут ей в центре монархии. Предлагая Австрии полную свободу в выборе территорий, от которых она откажется, у нее требовали около 9 миллионов населения, то есть более трети земель, что было равнозначно ее уничтожению. И это было только вступление, завязка переговоров.
Переговоры начались в ту самую минуту, когда до Австрии стали доходить известия о не слишком успешном ходе Валхеренской экспедиции; и они затянулись до того дня, когда стало окончательно известно, что единственным результатом экспедиции стала потеря Англией нескольких тысяч человек и многих миллионов, а также появление у Наполеона еще одной армии. Император Франц поручил своему послу в Париже Меттерниху воспользоваться давно установившимися отношениями и начать переговоры с Шампаньи. Меттерних должен был сменить в руководстве делами Штадиона, представителя политики войны. Император прибыл в Венгрию, в резиденцию Тотис, а Меттерних, для которого мирный договор должен был стать триумфом и обеспечить вхождение в кабинет, принял миссию ведения переговоров в Альтенбурге. К нему присоединили Нугента, начальника Главного штаба австрийской армии, для обсуждения военных деталей и пунктов, касающихся начертания границ.
Первые переговоры состоялись в конце августа, более чем через месяц после Цнаймского сражения и подписания перемирия: столько понадобилось времени для назначения полномочных представителей и выработки инструкций.
Прежде всего Меттерних заявил, что возможны два подхода к переговорам о мире, и первый – великодушный и богатый результатами – состоит в том, чтобы вернуть Австрии все захваченные провинции и оставить ее такой, какой она была до начала военных действий. Тогда, тронутая таким отношением, она уступит тому, кто пошел навстречу ей, и станет для Франции союзницей гораздо более надежной, чем Россия. Подобный результат будет лучше нового расчленения территории, которое пойдет на пользу только неблагодарным, немощным и ненасытным союзникам, таким как Бавария, Вюртемберг или Саксония, толкающим к войне ради самообогащения и не стоящим того, во что они обходятся. Меттерних сказал, что наряду с таким подходом есть и другой – узкий, трудный и ненадежный. Он будет жестоким для того, у кого вырвут новые жертвы, и принесет мало пользы тому, кто их получит. После такого мира стороны останутся по-прежнему недовольными друг другом и покорятся миру, лишь пока не смогут возобновить войну. Такой способ переговоров, заключающийся в подсчете территорий, будет обычной сделкой, и если предпочтение отдадут именно ему, то Франция должна первой сказать, чего хочет, ибо в конце концов не должна же Австрия сама себя обездоливать.
Шампаньи отвечал, что первый подход уже испробован после Аустерлица, но тщетно и без пользы; что Наполеон, сохранив империю, которую мог уничтожить, рассчитывал на продолжительный мир, но едва он начал сражаться с англичанами в Испании, как данное ему слово было забыто и война возобновилась; что после подобного опыта непозволительно быть великодушным и тот, кто с такой легкостью и без зазрения совести вернулся к войне, должен за это поплатиться. После чего Шампаньи предложил вести переговоры на основе uti possidetis, означавшей, что стороны сохраняют то, чем обладают, но могут обменяться отдельными частями территорий. Меттерних отвечал, что если подобное предложение делается всерьез, то нужно приготовиться к новым битвам, и битвам яростным, ибо у Австрии требуют 9 миллионов жителей, по меньшей мере треть монархии, что равноценно ее уничтожению, и в таком случае договариваться не о чем.
После таких слов переговоры на несколько дней приостановились. Нужно было выходить из тупика, и Наполеон, удовлетворенный результатом Валхеренской экспедиции и не желавший делать его средством продолжения войны, а, напротив, средством заключения мира, разрешил Шампаньи пойти на некоторые уступки. Если Австрия, к примеру, согласится на такие жертвы, на какие она согласилась в Пресбурге, отдав около трех миллионов подданных, в ответ на это уступит и Франция, и будет взята средняя цифра между девятью и тремя, то есть четыре-пять миллионов, а о деталях можно будет договориться.
Это предложение, сделанное Меттерниху конфиденциально, открыло ему то, о чем он уже догадывался: от изначальных требований хотят отказаться, но будут притязать всё же слишком на многое. Меттерних снесся со своим двором, который находился в нескольких лье от Альтенбурга, а в ожидании ответа австрийские дипломаты потребовали от Франции более определенных объяснений касательно того, что она хочет сохранить за собой и что хочет вернуть.
Желая мира, Наполеон решился на новый шаг и сам составил краткую ноту, в которой более ясно изложил некоторые свои требования. На Дунае он потребовал Верхнюю Австрию до Энса для присоединения к Баварии. Эта первая жертва в 800 тысяч жителей лишала Австрию важного города Линца и линий Трауна и Энса, а также весьма приближала к Вене баварскую границу. Австрийские дипломаты приняли эту ноту без замечаний, ad referendum, то есть в предварительном порядке, для дальнейшего согласования с двором.
Через два дня, 27 августа, австрийские дипломаты ответили заявлением, гласящим, что пока они не узнают требований в отношении Италии, им будет невозможно объясниться и они просят французского переговорщика соблаговолить объявить обо всех пожеланиях его правительства. Наполеон составил новую ноту, которую приказал Шампаньи огласить в Альтенбурге. Согласно ей, за Францией в Италии оставалась Каринтия, Карниола и правый берег Савы от Карниолы до границ Боснии. Таким образом, Наполеон хотел владеть, во-первых, противоположными склонами Карнийских Альп, верхней долиной Дравы, Филлахом и Клагенфуртом; во-вторых, противоположными склонами Юлийских Альп, верхней долиной Савы, Лайбахом, Триестом и Фиуме, что соединяло Италию с Далмацией и доводило ее территорию до границ Турецкой империи. Эта новая жертва обнажала Вену со стороны Италии, подобно тому как первая обнажала ее со стороны Верхней Австрии, ибо позиции Тарвизио, Филлах и Клагенфурт переходили в руки Франции и для обороны столицы оставались только позиции Леобен и Нойштадт. Что касается населения, это означало потерю почти полутора миллионов жителей.
Ответом австрийских дипломатов на вторую ноту, как и на первую, было
