Вольдемар Балязин - Эпоха Павла I
• Не имей ты к мужу своему любви, которая на дружбу походила б. Имей к нему дружбу, которая на любовь бы походила. Это будет гораздо прочнее.
• Нельзя не любить правил добродетели. Они способны к счастью.
• Не тот богат, который отсчитывает деньги, чтоб спрятать их в сундук, а тот, который отсчитывает у себя лишнее, чтоб помочь тому, у кого нет нужного.
• Одно почтение должно быть лестно человеку – душевное, а душевного почтения достоин только тот, кто в чинах не по деньгам, а в знати не по чинам.
• Оставлять богатство детям? Умны будут – без него обойдутся; а глупому сыну не в помощь богатство. Наличные деньги – не наличные достоинства. Золотой болван – все болван.
• Прямо любочестивый человек ревнует к делам, а не к чинам; чины нередко выпрашиваются, а истинное почтение необходимо заслуживается; гораздо честнее быть без вины обойдену, нежели без заслуг пожаловану.
• Прямую цену уму дает благонравие. Без него умный человек – чудовище.
• Сердце человеческое есть всегда сердце, и в Париже и в России; оно обмануть не может.
• Слава Богу, что на вранье нет пошлин! Ведь куда бы какое всем было разорение!
• Совесть всегда, как друг, остерегает прежде, нежели как судья наказывает.
• Степени знатности рассчитываю я по числу дел, которые большой господин сделал для Отечества, а не по числу дел, которые нахватал на себя из высокомерия; не по числу людей, которые шатаются в его передней, а по числу людей, довольных его поведением и делами.
• У кого чаще всех Господь на языке, у того черт на сердце.
• Храбрость сердца доказывается в час сражения, а неустрашимость души во всех испытаниях, во всех положениях жизни. И какая разница между бесстрашием солдата, который на приступе отваживает жизнь свою наряду с прочими, и между неустрашимо-
стью человека государственного, который говорит правду государю, отваживаясь его прогневать? Судья, который, не убояся ни мщения, ни угроз сильного, отдал справедливость беспомощному, в моих глазах герой.
• Честь есть душа супружеского согласия.
«Не дворянская наука – география»
В 1781 году Фонвизин написал свою самую знаменитую пьесу – комедию «Недоросль». Она была наполнена выражениями, вошедшими сразу же в речевой обиход на правах пословиц и поговорок. Остановимся, к примеру, на одном из них.
Из комедии «Недоросль» берет свое начало крылатое выражение «Не дворянская наука – география».
В четвертом действии Правдин спрашивает, учился ли Митрофан географии. На что Простакова отвечает:
«П р о с т а к о в а. Да скажи ему, сделай милость, какая это наука-то: он ее и расскажет.
П р а в д и н. Описание земли.
П р о с т а к о в а (Стародуму). А к чему бы это служило на первый случай?
С т а р о д у м. На первый случай годилась бы и к тому, что ежели б случилось ехать, так знаешь, куда едешь.
П р о с т а к о в а. Ах, мой батюшка! Да извозчик-то на что ж? Это их дело. Это таки и наука-то не дворянская. Дворянин только скажи: повези меня туда – свезут, куда изволишь».
Выражение «Не дворянская наука – география» стало употребляться при характеристике крайней степени ограниченности и невежества.
«Убояся бездны премудрости»
Другим крылатым выражением, впервые появившимся в «Недоросле», стали слова «Убояся бездны премудрости». Первоначально встречаются они в «Послании апостола Павла к римлянам», но Фонвизин вложил их в уста одного из действующих лиц «Недоросля» – недоучившегося семинариста Кутейкина, одного из учителей Митрофана Простакова.
Кутейкин говорит о себе: «Такой-то, де, семинарист, из церковничьих детей, убояся бездны премудрости, просит от нее об увольнении».
Слова эти вошли в обиход при характеристике слабовольных, малоспособных людей, не желающих прилагать при обучении чему-либо хотя бы малейших усилий.
Александр Николаевич Радищев
Жизнь и деятельность Радищева
Александр Николаевич Радищев родился 20 августа 1749 года в Москве, в богатой помещичьей семье. Получив прекрасное домашнее образование, в тринадцать лет поступил в Пажеский корпус – самое привилегированное учебное заведение Санкт-Петербурга. Окончив его, уехал в Германию, где поступил на юридический факультет Лейпцигского университета и, изучая право, углубленно занимался философией и естественными науками. Особенно сильное влияние оказали на формирование его мировоззрения труды французских просветителей-энциклопедистов, и прежде всего К. А. Гельвеция. В 1771 году, окончив университет, Радищев возвратился в Петербург и стал служить в высших административных учреждениях империи. В это же время начал он, сотрудничая с Н. И. Новиковым, переводческую деятельность, продолжая оставаться на государственной службе. В 1790 году стал управляющим Санкт-Петербургской таможней. В своих философских статьях – «Слово о Ломоносове» (1780), «Письмо к другу, жительствующему в Тобольске» (1782) – Радищев большое значение придавал роли выдающихся личностей. В 1783 году он написал оду «Вольность», а через пять лет – повесть «Житие Федора Васильевича Ушакова» (однокашника Радищева по университету, на примере которого автор в художественной форме развил многие из своих мировоззренческих принципов).
В конце 1790 года он напечатал главный труд своей жизни – философско-публицистическую повесть «Путешествие из Петербурга в Москву», разоблачающую бесконечный ужас крепостничества и выносящую беспощадный приговор всей социально-политической системе русского абсолютизма.
Через три недели после появления книги началось следствие, которым руководила Екатерина Великая, сказавшая, что Радищев – «бунтовщик хуже Пугачева». Сенат приговорил Радищева к смертной казни, которую императрица заменила на десять лет ссылки в Сибирь.
В 1797 году Павел I разрешил Радищеву проживать в его имении – селе Немцове Калужской губернии. В 1801 году Александр I определил его на службу в Комиссию по составлению законов, где Радищев продолжал проводить прежние идеи в разрабатываемых им проектах законов. В связи с этим глава Департамента прозрачно намекнул ему о возможности новой ссылки. Умер Радищев в Санкт-Петербурге 2 сентября 1802 года.
Избранные мысли Радищева
Познакомимся с избранными изречениями Радищева.
• Будущее состояние вещи уже начинает существовать в настоящем, и состояния противоположные суть следствия одно другого неминуемые.
• Бытие вещей независимо от силы познания о них и существует по себе.
• Добродетелью я называю навык действий, полезных общественному благу.
• Из мучительства рождается вольность. Из вольности – рабство.
• Ничто для нас столь обыкновенно, ничто столь просто кажется, как речь наша, но в самом существе ничто столь удивительно есть, столь чудесно, как наша речь.
• Самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние… и народ право имеет монарха-деспота судить.
• Священнослужители были всегда изобретатели оков, которыми отягчался в разные времена разум человеческий, они подстригали ему крылие, да не обратит полет свой к величию и свободе.
• Только тогда станешь человеком, когда научишься видеть человека в другом.
• Чем больше вникают в деяния природы, тем видима наиболее становится простота законов, коим следует она в своих деяниях.
• Чем выше человек восходит в познаниях, тем пространнейшие открываются ему виды.
• Яко упражнения в телодвижениях укрепляют телесны силы, тако упражнения в размышлениях укрепляют силы разумные.
• Я человеку нашел утешителя в нем самом: «Отыми завесу с очей природного чувствования – и блажен буду». Сей глас природы раздавался громко в сложении моем. Воспрянул я от уныния моего, в которое повергли меня чувствительность и сострадание; я ощутил в себе довольно сил, чтобы противиться заблуждению; и – веселие неизреченное! – я почувствовал, что возможно всякому соучастником быть во благодействии себе подобных.
«Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй»
В 1790 году вышла в свет знаменитая книга Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву», явившаяся гневным обличением всех мерзостей крепостничества. Екатерина II, не успев дочитать книгу до конца, велела отыскать сочинителя и посадить его в крепость. Императрица читала «Путешествие…» с пером в руках и делала на полях красноречивые пометки: «Тут царям достается крупно», «Царям грозится плахою», «Помещиков сочинитель казнит», «Надежду полагает на бунт от мужиков».
Екатерина еще дочитывала книгу, а ее автор уже сидел в Петропавловской крепости, и допрашивал его сам глава Тайной экспедиции Шешковский, пятнадцать лет назад учинявший допрос Пугачеву. Ему-то и было переслано дело Радищева, причем Екатерина высказалась весьма недвусмысленно: «Бунтовщик хуже Пугачева».
Среди мест, обративших на себя внимание судей, приговоривших Радищева к смертной казни, замененной императрицей ссылкой в Сибирь на десять лет, был и довольно необычный эпиграф: «Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй». Причем указывалось, откуда эпиграф взят: «Телемахида, том II, книга XVIII, стих 514».
