Константин Пензев - Русь Татарская. Иго, которого не было
Финикийцам удалось монополизировать морскую торговлю с Индией, из которой они вывозили пряности и коренья, шелк, золото, жемчуга и алмазы, ткани, металлические изделия, хлопок, рис и т. д. Ввозили же они в Индию бальзам, благовония и другие продукты своей страны, употреблявшиеся в больших количествах при богослужениях. Индийские и аравийские товары они доставляли в Египет, в гавань Левкос Лимен на Красном море, откуда перевозили их сухим путем до Коптоса на Ниле и далее. Господство финикийцев в морской средиземноморской торговле сменилось господством афинян, затем последовал период гегемонии Карфагена. Карфаген был разбит римлянами, которые подчинили себе практически все побережье Средиземного моря.
В Средние века, начиная приблизительно с 800-х годов, на средиземноморскую арену стало выходить венецианское купечество, и в середине XV века Венеция достигает пика своего могущества. Так, в 1472 году ее военный флот состоял из 45 галер с 11 000 человек личного состава, а в арсенале работало 16 000 человек. В военное время этот флот, в случае необходимости, мог быть увеличен в четыре раза. Именно в эпоху венецианского господства на Средиземном море происходит становление так называемой талассократии, т. е. аристократической верхушки атлантического мира.
По словам К. Шмитта: «Почти половину тысячелетия республика Венеция считалась символом морского господства и богатства, выросшего на морской торговле. Она достигла блестящих результатов на поприще большой политики, ее называли «самым диковинным созданием в истории экономики всех времен». Все, что побуждало фанатичных англоманов восхищаться Англией в XVIII–XX веках, прежде уже было причиной восхищения Венецией: огромные богатства; преимущество в дипломатическом искусстве, с помощью которого морская держава умеет вызывать осложнения во взаимоотношениях континентальных держав и вести свои войны чужими руками; основной аристократический закон, дававший видимость решения проблемы внутриполитического порядка; толерантность в отношении религиозных и философских взглядов; прибежище свободолюбивых идей и политической эмиграции»[110].
Здесь следует обратить внимание читателя на одно обстоятельство. Именно при активной поддержке венецианского купечества крестоносное воинство смогло захватить Константинополь в 1204 году. Автор хотел бы напомнить, что этот город в те времена являлся крупнейшим торговым центром Европы. Именно здесь заканчивалась одна из магистралей Великого шелкового пути. По результатам данного крестового похода Венеция получила в собственность значительную часть Константинополя, береговую полосу Ионического моря, острова, образующие так называемые Адриатические владения, Пелопоннес, Киклад, Галлиполи и Родосто. Венеция оккупировала главные стратегические пункты Средиземноморья: Дураццо в Эпире, города Корон и Модон на юге Морей и Негропонт (о. Эвбея). Тогда же венецианский дож приобрел остров Крит. Все эти мероприятия позволили Венеции, практически на два столетия, захватить торговую гегемонию на Средиземном море и стать богатейшим государством в Европе.
Так, в XV веке общий бюджет Венеции составлял 1615 тыс. дукатов. Бюджет Франции того времени располагал суммой порядка миллиона дукатов. Между тем общее население, подвластное Венеции, не превышало полутора миллионов человек, в то время как во Франции Карла VI население составляло около 15 млн.[111]. Таким образом, Венеция, а в более широком плане и такие итальянские города, как Генуя и Флоренция, контролировали в свое время большую часть европейской торговли и финансов. Олигархия итальянских городов оказывала весьма ощутимое влияние на европейскую политику путем подкупа, интриг и пр.
В 1453 году султан Мехмед завоевывает Константинополь и в Средиземном море появляется и крепнет новая морская сила – турки. Тогда же начинают свой путь к морскому могуществу испанцы, французы и англичане, последние, в конце концов, захватывают господство на всех морях. Начиная с разгрома Непобедимой Армады господство над Океаном находится в руках англосаксов, сначала Великобритании, а затем США. Кстати говоря, практически полное единение политики США и Великобритании на сегодняшний момент совершенно не случайно. Эти две англосаксонские страны вместе составляют единую морскую империю.
Любопытно, что центры морской силы западной цивилизации не всегда совпадали с центрами ее финансового могущества. Венеция, как известно, совмещала в себе оба этих качества, тогда как конкурирующая с ней Генуэзская республика, будучи крупным финансовым и торговым узлом, не смогла добиться столь же впечатляющих военных достижений, как ее соперник.
Главной причиной торговых успехов Генуи стало ее тесное сотрудничество с Золотой Ордой. Именно в конце XIII – начале XIV веков были составлены основные генуэзские торговые состояния. Источником этих состояний явилось то обстоятельство, что Генуя договорилась с золотоордынскими царями о монопольном контроле над крымским побережьем, т. е. над черноморским терминалом ВШП. Пока могольские каганы держали контроль над ВШП, а Генуя имела военное превосходство в Черном море, генуэзская торговля процветала и увеличивала свой размах.
Упадок Генуи оказался обусловлен упадком ВШП, а тот, в свою очередь, потерял свое значение, во-первых, из-за развития конкурирующих с ним морских торговых путей, во-вторых, из-за определенных политических событий. Конфликт между Тохтамышем и Тимуром, как известно, привел к военной победе последнего, разорению и разграблению городов северного участка ВШП, которые так и не смогли впоследствии восстановить свое значение.
Упадок же Венеции оказался обусловлен тем, что португалец Васко да Гама в 1498 году открыл морской путь в Ост-Индию через южную оконечность Африки, после чего Венеция с течением времени лишилась выгод ост-индской торговли. Затем османы, после захвата ими Константинополя, постепенно отняли у венецианцев владения в восточном Средиземноморье.
Ж. Аттали утверждает, что начиная с XIII века на Западе последовательно сменились восемь рыночных структур с центрами в Брюгге (1300 г.), Венеции (1450 г.), Антверпене (1500 г.), Генуе (1550 г.), Амстердаме (1650 г.), Лондоне (1750 г.), Бостоне (1880 г.) и Нью-Йорке (1930 г.)[112]. Однако в этот ряд, как может убедиться читатель, не входит какой-либо испанский торговый центр, несмотря на то, что некоторое время Испания являлась доминирующей державой на морях. Весьма долгое время одной из сильнейших морских держав была Франция, но и какой-либо ее город не имел первенства в системе международных финансов. Возможно, это связано с тем, что и Франция, и Испания – это страны с сильнейшим влиянием католической церкви, достаточно жестко относящейся к ростовщичеству и, соответственно, к еврейству. В Испании, как мы знаем, евреев жгли до 1826 года.
Впрочем, начиная с XVIII века какие-либо недоразумения в этом вопросе прекращаются. Англия, а затем и США являлись и являются как центрами морской силы, так и центрами финансов и торговли. Кстати говоря, после совершения Английской революции 1640-х годов евреи получили возможность вернуться в Англию. До сего момента они здесь не проживали, поскольку были изгнаны из этой страны в 1290 году королем Эдуардом I.
Итак. Напомню, что через Средиземное море и Суэцкий канал ныне проходит второй по значимости морской торговый грузопоток. Между тем, до того как США стали крупнейшим промышленным производителем и оказались широко представлены в мировой торговле, этот средиземноморский маршрут играл первостепенную роль, особенно с той поры как был открыт Суэцкий канал, т. е. 17 ноября 1869 года. Акватория Средиземного моря в Новое время стала иметь важнейшее значение для мировой торговли, и именно здесь сошлись интересы многих держав, и, в конце концов, в борьбу на этом участке торгового фронта включилась Россия.
По словам А.Е. Вандама, «наше движение к югу должно было идти не по всей линии фронта, а флангами, и преимущественно ближайшим к центру государственного могущества правым флангом, наступая которым через Черное море и Кавказ к Средиземному морю и через Среднюю Азию к Персидскому заливу, мы, в случае успеха, сразу же выходили бы на величайший из мировых торговых трактов – так называемый Суэцкий путь»[113].
Категорию морской силы впервые научно сформулировал адмирал А.Т. Мэхэн. Согласно его теории, морская сила является совокупностью военного и торгового флотов, а так же военно-морских баз и пунктов обеспечения. По его словам: «Не захват отдельных кораблей и конвоев неприятеля, хотя бы и в большом числе, расшатывает финансовое могущество нации, а подавляющее превосходство на море, изгоняющее с его поверхности неприятельский флаг и дозволяющее появление последнего лишь как беглеца; такое превосходство позволяет установить контроль над океаном и закрыть пути, по которым торговые суда движутся от неприятельских берегов к ним; подобное превосходство может быть достигнуто только при посредстве больших флотов»[114].
