Сергей Таранов - Творцы прошлого (Книга 1)
- Сифлицу, - в один голос подсказали ведьма и кот.
ЧАСТЬ II
Вы наверняка подумали, что, потеряв Элен, Модя Лихославский забыл о ней думать, и, успокоившись, продолжал жить и служить как ни бывало? Если вы так подумали, то, значит, вы совсем не знаете Модю. Модя, это вам не этот, как его... Ну, в общем вы поняли. Модя был настоящим гусаром. Поэтому-то в ближайший свой отпуск приехал он опять в Петербург и без предварительного анонсемента заявился к Пчелкину прямо на квартиру.
- Вольдемар, это свинство, - заявил он с порога, не дожидаясь, пока Аграфена представит его, как положено.
- Что случилось, Модест? - опешил коллежский асессор.
- Ты мне вместо барышни такую свинью подсунул.
- Какую свинью? У вас что, помолвка расстроилась?
- Расстроилась. Она просто исчезла.
- Как исчезла? Когда?
- В марте во время Боснийского кризиса.
- Сейчас, слава Богу, июнь. Почему ты раньше об этом не сообщил?
- Я же на службе в полку.
- А в Луцке будто бы нет телеграфа. Как она пропала?
- В поезде ехала, и никто не видел, на какой станции сошла.
- Да, дело плохо.
- Послушай, Вольдемар, Ты раньше знал, что она это, ну, как ее?..
- Что, неужели лесбиянка? - с иронией в голосе спросил Вольдемар.
- Да нет, я не про это. Она, говорят, настоящая ведьма.
- Фух, а я-то подумал. Во-первых, кто говорит?
- Ротмистр наш, Новогудин.
- Мефодий?
- Да, Мефодий Маркович.
- Служил я с ним еще во времена прежнего государя. Был он даже однажды моим секундантом. Однажды у меня с поручиком Латыниным дуэль состоялась. Кстати, если Латынина где повстречаешь, передай ему, что я тогда был не прав. Дуэль Пушкина действительно состоялась из-за косоглазия его жены.
- При чем здесь Латынин?
- Да, Латынин действительно пока не при чем. При чем здесь пока лишь один Новогудин.
- Ты мне зубы не заговаривай, ты прямо скажи, знал ли ты, что она ведьма?
- А ты знал, что у твоего Новогудина братец в охранке числится?
- Сказал он мне об этом, когда уже пропала Элен. А причем здесь он и его брат?
- Да при том, что ей, видать, стало известно, что брат Новогудина служит в охранке. Скажи, сам Новогудин к ней особенного интереса не проявлял?
- В каком смысле? Он же женат, да и супруга все время при нем была до тех самых событий.
- Не в том смысле, в котором ты подумал. Не стал ли он замечать за ней каких-нибудь странностей?
- Еще как замечал. Но мне о них рассказал лишь после того, как она пропала. Тогда же и про брата своего признался.
- И что он заметил?
- Ну, например, в Луцке она объявилась самым наистраннейшим образом. Проводила меня здесь, на Варшавском вокзале, а потом приехала в Луцк за шесть часов до того, как я вылез в Киверцах.
- Это-то объяснимо. Ты через Псков, Двинск и Вильно поехал, потом в Вильно на Лембергский поезд пересел, а в Брест-Литовске, наоборот, на встречный Киевский из Варшавы. А она с Витебского вокзала могла рвануть через Киев. Путь у тебя короче, но ты за счет пересадок время проигрываешь. А она лишь в Киеве пересаживалась. Что еще странного было?
- Ну, еще, например, по-русски-то она, вроде, говорить медленно училась, но извозчика какого-нибудь или полового в трактире могла таким трехэтажным матом покрыть! И притом безо всякого акцента. Она, правда, говорила, что во Франции дамы и барышни вполне могут позволить себе так ругаться, а у нас, мол, нравы от века отстали. А еще иногда она произносила такие словечки, которые вроде и русские, но смысл их понять невозможно.
- Какие?
- Ну, к примеру, "прикол" или "ништяк", или, вот еще, "клёво". Может, это оккультные термины какие?
- Успокойся, так разговаривает молодежь в начале следующего столетия.
- Что? Какого столетия?
- Двадцать первого.
- Час от часу не легче. Один говорит, что она ведьма, другой, что она из другого столетия... Кто же она такая?
- Послушай, что я тебе расскажу, - начал Пчелкин. - Девяноста один год назад подарили Александру Сергеевичу Пушкину котенка - черного с белыми лапами и белым пятном на мордочке. Котенок был этот далеким потомком того самого ученого кота, жившего когда-то у Лукоморья.
- Какого еще Лукоморья?
- Я вот тоже раньше не знал, какого. Недавно соседа своего спросил, Петр Петровича. Он ведь географ знаменитый. Так вот он-то мне и рассказал, что Лукоморье - это не что иное, как древнее название современной Лифляндии. Ты, Модест, карту вспомни. Представил дугу Рижского залива? Чем не Лукоморье? Из этого-то Лукоморья и вышел за две тысячи лет до Христа народ, от которого русские и немцы произошли. А кот тот ученый был первым советником первого нашего князя. И звали этого князя Владимиром.
- Каким Владимиром? Владимир в десятом столетии жил после Христа.
- Этот Владимир тому Владимиру не чета. Просто имя такое же носил. Меня, например, тоже Владимиром крестили, но это ж не значит, что я тоже князь. Так вот, во времена того, самого первого Владимира всем миром владела другая раса - получерная. Это такие люди, как древние египтяне. У них Владимир и отвоевал большую часть мира. Но были среди народа его особые люди, такие, как шаманы у тунгусов или ухрянцев. Люди эти, судя по всему, пришельцы из далекого будущего. Пришли они туда, чтобы народу своему помочь. И эти люди оставили на Земле своих потомков. К числу этих потомков и принадлежит твоя Элен.
- А почему же она исчезла?
- А это уже другой вопрос.
- Меня он сейчас больше волнует, чем то, чьим потомком она является.
- Что ж, понять, почему она исчезла не трудно. Таких как она охранка отлавливает.
- За что ее-то отлавливать, она ведь не революционерка, в губернаторов не стреляет, бомбами в министров не кидается.
- Ее отлавливает серая охранка. Не официальная, а тайная. Далеко не все, кто служит в охранном отделении, знают о ее существовании. Одно из двух: либо она скрылась, почувствовав, что она раскрыта, и серая охранка напала на ее след, либо ее и в самом деле поймала серая охранка. А это уже плохо.
- А как это прояснить.
- Жалко, ты мне сразу не сообщил. А теперь как бы поздно не было.
- Что ж ее, сожгут, или с осиновым колом в груди похоронить могут?
- Могут. А могут и в сумасшедший дом упрятать, а там и памяти, и рассудка лишить. В любом случае, попытаемся что-нибудь выяснить.
Сказав эти слова, Вольдемар позвонил в колокольчик. На зов пришла Аграфена. Вольдемар вынул из кармана ключ и сказал:
- Пойди, запри входную дверь этим ключом, а потом принеси его мне.
- Слушаюсь, барин, - ответила Аграфена и пошла в переднюю, откуда вскоре послышался звук закрывающегося замка.
После того, как горничная вернула ключ на место, Пчелкин подошел к конторке, и, встав за нее, выдвинул из-под нее выдвижной ящик. В ящике оказалась доска, усеянная клавишами, на подобие тех, что у печатной машинки. Но на этой клавиатуре, в отличие, например, от машинки "Феликсъ", не было верхних рядов с заглавными буквами. Для цифры "один" имелась отдельная клавиша, не совмещенная с "I". Буква же "Ъ" находилась с правого края верхнего ряда клавиатуры, а не слева от буквы "А", как привыкли все видеть на печатных машинках.
Затем Вольемар поднял столешницу этой конторки, и на обратной ее стороне оказалась светящаяся картинка, как в кинематографе, только цветная. Картинка изображала голубое небо с синими облаками, посреди которого толстыми буквами было начертано англицкое слово "Windows". Через несколько секунд картинка сменилась другим изображением. На светло-зеленом фоне появились маленькие песочные часы. Но вскоре они исчезли, и появились какие-то разноцветные прямоугольники, которые ровными рядами были расставлены по всей площади экрана.
- А это еще что такое? - недоуменно спросил Лихославский.
- Это - рабочий стол, - ответил ему Вольдемар.
- Ясно, что не камин.
- Если ясно, так что ж спрашиваешь?
После этого Пчелкин подошел к своему телефонному аппарату, ловким движением отцепил от него провод и засунул его в какое-то отверстие позади конторки.
- Сейчас подключимся, - заверил Пчелкин ничего не понимающего Лихославского.
С этими словами он вытащил из еще одного потайного ящика конторки странный предмет, сделанный, как показалось Лихославскому, из слоновой кости. С одной стороны этот предмет был плоским, с другой - выпуклым. Посередине плоской его стороны имелось маленькое отверстие, из которого вырывался рубиново-красный огонек. В довершение всего следует отметить, что этот предмет был привязан проводом, судя по всему, электрическим, другой конец которого уходил в темную глубь ящика и там бесследно терялся.
Пчелкин стал производить с этим предметом какие-то непонятные манипуляции. Он водил этим предметом по дну того ящика, из которого он этот предмет достал. Водил он его то взад, то вперед, то влево, то вправо. При этом по экрану быстро носилась то вверх, то вниз, то влево, то вправо какая-то маленькая белая стрелка, и Лихославский сообразил, что движения этой стрелки как-то связаны с теми странными манипуляциями, которые производил Пчелкин с этим непонятным предметом. Время от времени Пчелкин нажимал на одну из двух кнопок, имеющихся в передней части предмета, вследствие чего на экране то возникали, то исчезали какие-то картинки. Наконец где-то внутри конторки что-то затрещало, потом завыло, потом зашипело, и Вольдемар торжествующе произнес:
