Джон Локк - Два трактата о правлении
105. Ибо, или это право наследника Адама быть по природе властителем всего человеческого рода (так как люди все вместе составляют одно скопление) есть право, не необходимое для того, чтобы стать законным властителем, и, следовательно, могут быть законные властители и без него, и тогда права и власть властителей не зависят от него, или же все властители мира, кроме одного, — [c.216] незаконные и, следовательно, не имеют права на повиновение подданных. Или это право наследника Адама есть то, благодаря чему монархи владеют своими коронами и имеют право на подчинение своих подданных, и тогда только один может им пользоваться, а все остальные, будучи подданными, не могут требовать никакого повиновения от других людей, которые являются лишь такими же подданными, как и они, или же это не то право, благодаря которому властители правят и имеют право на повиновение своих подданных, и тогда властители являются таковыми без него, и эта фантазия о естественной верховной власти наследника Адама бесполезна для повиновения и правления. Ведь, если монархи имеют право на владычество и повиновение своих подданных, которые не являются и никак не могут быть наследниками Адама, какая польза от такого права, если мы обязаны подчиняться и без него? Если все монархи, которые не являются наследниками Адама, не имеют права на верховную власть, то мы все свободны до тех пор, пока наш автор или кто-либо другой за него не покажет нам настоящего наследника Адама. Если будет только один наследник Адама, в мире может быть только один законный монарх, и никто по совести не может быть обязан оказывать повиновение до тех пор, пока не будет установлено, кто он такой; ведь им может оказаться кто-то, о ком неизвестно, не принадлежит ли он к младшему дому, и все остальные имеют одинаковые права. Если имеется больше одного наследника Адама, то каждый является его наследником, и тем самым каждый обладает монархической властью. Ведь, если два сына могут быть вместе наследниками, тогда все сыновья в равной мере наследники, и тем самым все, будучи сыновьями или сыновьями сыновей Адама, являются наследниками. Право наследника не может быть разделено между этими двумя, ибо в соответствии с ним либо только один человек, либо все люди монархи. Выберите себе то, что вам нравится, — это расторгает узы правления и повиновения; поскольку, если все люди — наследники, они не обязаны повиноваться никому; если же только один — никто не может быть обязан оказывать ему повиновение до тех пор, пока он не станет известен и его право не будет установлено. [c.217]
Глава XI
КТО ЭТОТ НАСЛЕДНИК?
106. Великий вопрос, который во все века мучил человечество и навлек на него большую часть тех несчастий, в результате которых разорялись города, опустошались страны и нарушался мир на земле, состоит не в том, должна ли быть власть в мире и откуда она появилась, а в том, кто должен её иметь. Решение этого вопроса имеет не меньшее значение, чем безопасность государей и мир и благосостояние их земель и монархий, и поэтому следует полагать, что реформатор политики должен изложить его верно и занять здесь ясную позицию. Ибо, если этот пункт останется спорным, все остальное принесет очень мало пользы, а искусство, употребленное на то, чтобы украсить власть всем великолепием и соблазнами, которые может добавить к ней абсолютность, не показав, кто имеет право обладать ею, послужит лишь тому, чтобы ещё больше усилить естественное властолюбие человека, которое и само по себе всегда слишком велико. К чему это может привести, как не к тому, чтобы побудить людей более охотно бросаться в схватку и тем самым заложить верную и постоянную основу для бесконечных раздоров и беспорядков вместо того мира и спокойствия, которые являются обязанностью правительства и целью человеческого общества?
107. Наш автор более, чем другие, обязан позаботиться о том, чтобы определить это лицо, так как его утверждение о том, что "назначение гражданской власти осуществляется божественным установлением", сделало и передачу власти, и саму власть священными, так что никакое соображение, никакое действие или ухищрение человека не может отнять её у того лица, кому она, в соответствии с этим божественным правом, предназначена, никакая необходимость или хитрость не может поставить кого-либо другого на его место. Ибо если назначение гражданской власти осуществляется божественным установлением, а тот, кому она таким образом назначена, должен быть наследником Адама, как говорит наш автор в предыдущей главе, то стать монархом тому, кто не является наследником Адама, было бы таким же святотатством, какое совершил бы среди иудеев тот, кто стал бы священником, не принадлежа к потомству Аарона. Ибо не только то, что священство вообще учреждено божественным установлением, но и то, что оно предназначено исключительно для представителей линии и потомства Аарона, сделало невозможным [c.218] получение сана или отправление обязанностей священника кем-либо, кроме лиц, являющихся отпрысками Аарона, преемственность которых поэтому тщательно соблюдалась, и тем самым лица, которые имели право на сан священника, безусловно известны.
108. Давайте тогда посмотрим, какие усилия предпринял наш автор, чтобы дать нам узнать, кто этот наследник, который по божественному установлению имеет право быть монархом над всеми людьми. С первым упоминанием о нем мы встречаемся в следующих словах (с. 12): "Поскольку это подчинение детей является источником всей монархической власти по повелению самого бога, отсюда следует, что гражданская власть не только вообще учреждается божественным установлением, но даже специально предназначается старейшим родителям". Вопросы, имеющие, подобно данному, такое большое значение, должны быть выражены простыми словами, которые допускали бы как можно меньше сомнений или двусмысленности, и, я думаю, если язык способен выражать что-либо отчетливо и ясно, то именно отношения родства и разные степени кровной близости относятся к такого рода вещам. Поэтому следовало бы пожелать, чтобы наш автор употребил в данном случае несколько более понятные выражения, с тем чтобы мы могли лучше знать, кому же именно "божественное установление" предназначает "осуществление гражданской власти", или по крайней мере сказал нам, что он имел в виду под "старейшими родителями". Ибо, я полагаю, если бы ему и "старейшим родителям" его семьи была выделена или дарована земля, он бы подумал, что это ещё нуждается в разъяснении и вряд ли ещё известно, кому она потом будет принадлежать.
109. В строгом смысле слова — а строгость смысла, безусловно, необходима в рассуждениях такого рода — старейшие родители означает либо самых старых мужчин и женщин, у которых есть дети, либо таких, которые дольше других производили на свет детей, и тогда утверждение нашего автора сводится к тому, что право на гражданскую власть, в соответствии с божественным установлением, имеют те отцы и матери, которые дольше всех жили на свете или дольше других сохраняли способность к деторождению. Если в этом утверждении содержится какая-либо нелепость, отвечать за неё должен наш автор; и если тот смысл, который он в него вкладывает, будет отличаться от моего толкования, его нужно винить за то, что он не высказался ясно. Я уверен, однако, в том, что слово "родители" [c.219] не может означать наследников-мужчин, а "старейшие родители" — малого ребенка, который тем не менее иногда может быть истинным наследником, если здесь может быть всего один. И мы тем самым по-прежнему все также пребываем в растерянности относительно того, кому же принадлежит гражданская власть, невзирая на это предназначение божественного установления, как будто вообще не было никакого такого предназначения или же наш автор ничего о нем не сказал. Это предназначение старейшим родителям оставляет нас в более полном неведении относительно того, кто в соответствии с божественным установлением имеет право на гражданскую власть, чем тех, кто вообще никогда ничего не слышал о наследнике и передаче власти по наследству, о чем так подробно и много говорит наш автор. И хотя главная цель его писаний — учить повиновению тех, кто имеет на него право, которое, как он нам говорит, передается по наследству, тем не менее определение того, кто же эти "те", кому это право по наследству принадлежит, он оставляет, подобно философскому камню37 в политике, вне пределов досягаемости для всякого, кто хочет извлечь его из его писаний.
110. Эта неясность не может быть отнесена за счет недостатков языка такого большого мастера стиля, каким является сэр Роберт, когда он сам для себя решит, что он хочет сказать; и поэтому я боюсь, что, обнаружив, как трудно было бы выработать правила передачи власти по наследству в соответствии с божественным установлением и как мало бы это отвечало его цели или вело к выяснению и установлению прав государей, если бы такие правила передачи власти по наследству были выработаны, он предпочел скорее удовлетвориться неопределенными и общими выражениями, которые могли бы не резать слух людей, готовых довольствоваться ими, чем предложить какие-либо четкие правила передачи этого отцовства Адама по наследству, благодаря которым сознание людей могло быть удовлетворено в отношении того, кому оно перешло, и стали бы известны те лица, которые имели право на монархическую власть и вместе с ней на повиновение людей.
