Коллектив авторов - История России XX век. Эпоха сталинизма (1923–1953). Том II
Историческая справка
В конце 1918 – первой половине 1919 г. была раскрыта от поздних записей «Богоматерь Владимирская» начала XII в. Привезенная из Константинополя, она стала главнейшей святыней Владимирского и Московского княжеств, затем Российской Империи. Ее открытие, сияющие сохранившиеся участки древнейшей живописи произвели на современников ошеломляющее впечатление. Увидевший икону в 1924 г. М.А. Волошин посвящает ей особое стихотворение, так и названное – «Владимирская Богоматерь»:
«Не на троне – на Ее руке,Левой ручкой обнимая шею, —Взор во взор, щекой припав к щеке,Неотступно требует… Немею —Нет ни сил, ни слов на языке…»
И далее вновь – символизация акта явления, вполне осознаваемого в своей трагичности:
«А когда кумашные помостыПодняли перед церквами крик, —Из-под риз и набожной коростыТы явила подлинный свой Лик.Светлый Лик Премудрости-Софии…»
В те же годы были открыты еще многие шедевры раннего времени. К 1927 г. было организовано три реставрационные выставки. Наряду с произведениями древнерусского искусства на них экспонировались творения европейских мастеров. В 1926 г. Игорь Эммануилович Грабарь издает свою самую известную работу «Андрей Рублев. Очерк творчества художника по данным реставрационных работ 1918–1925 гг.». Появляется множество статей и сборников, посвященных вновь открытым шедеврам зарубежного искусства.
Но одновременно меняется идеологическая основа отношения к культурному наследию. Экспозиции музеев приобретают заостренно антирелигиозное содержание, вводятся особые атеистические разделы. Появляются и специализированные музеи. В Москве их было два – в Донском и Страстном монастырях. Позднее оба были переведены в Ленинград, в отнятый у верующих Казанский собор.
Успехи в области музейного строительства, реставрационной и выставочной деятельности, в научном осмыслении культурного наследия соседствуют в годы НЭПа с вульгарно-социологическими оценками искусства прошлого и разрушительными тенденциями по отношению к настоящему. Одна из характерных примет послереволюционного времени – распродажа «излишнего», ненужного в будущем раю социализма. Продавалось буквально все: мебель и посуда, библиотеки из усадеб и дворцов, включая Зимний дворец и пригородные царские резиденции – Царское Село, Петергоф, Ораниенбаум, Гатчину. Хаотичность распродаж первых лет сменилась более организованной и корректной внешне системой выставок-продаж, аукционов и т. п. Так, в 1924 г. в Нью-Йорке состоялась распродажа картин В.Д. Поленова из цикла «Жизнь Христа», лучшего в творчестве художника. Акция осуществлялась без ведома автора, и ни одного доллара голодавший художник от государства за это не получил. Всё пошло в большевицкую казну. Характерным для времени было то, что отвечал за успех мероприятия тот же Грабарь.
Гатчинский дворец был распродан полностью в среднем по 4 доллара за экспонат в начале 1930-х гг. Так веками собиравшиеся и создававшиеся в России художественные сокровища открылись не простому народу, как это обещали большевики, а или были уничтожены, или пополнили коллекции музеев и богатых любителей антиквариата в Европе, Америке, Азии. Трудовому народу России от сокровищ своей страны досталось ничтожно мало. Большевики, ограбив Россию, обогатили весь остальной мир, да и самих себя не забыли.
Свидетельство очевидца
Описывая события декабря 1928 г., князь Феликс Юсупов рассказывает: «В Берлине, в галерее Лемке, Советы организовали продажу произведений искусства. В иллюстрированном каталоге я узнал некоторые наши вещи. Обратился я к адвокату мэтру Вангеманну и просил его предупредить судебные власти и приостановить продажу до разбирательства дела в суде. Другие русские эмигранты, оказавшиеся в подобном положении, приехали также в Берлин и присоединились ко мне. Со мной случился буквально шок, когда увидал я мебель, картины и редкостные вещицы из матушкиной гостиной нашего дома в Санкт-Петербурге. В день торгов полиция вошла в зал и конфисковала все указанные нами предметы, что вызвало некоторую панику и у покупателей, и у продавцов. Мы не сомневались, что собственность нашу нам возвратят. Мэтр Вангеманн не сомневался так же, ибо по немецким законам всякая собственность, краденная или взятая насильно и продаваемая в Германии, подлежит возвращению владельцу вне зависимости от политической ситуации в стране. Но, со своей стороны, большевики заявляли, что декретом от 22 ноября 1919 г. советское правительство силой своих полномочий конфисковало всё имущество эмигрировавших и немецкие власти не вправе вмешиваться. Увы, большевики выиграли дело». – Князь Феликс Юсупов. Мемуары в двух книгах: Пер. с фр. М.: Захаров и Вагриус, 1998. С. 359.
Литература:И. Грабарь. О древнерусском искусстве: Сб. статей. М.,1966.
3.1.11. Репрессивный аппарат ВЧК – ОГПУ. Тюрьмы и лагеря
Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности (ВЧК) при Совнаркоме РСФСР занимала исключительное положение. Созданная с целью ликвидации антибольшевицкого сопротивления, ВЧК быстро превратилась в карательный орган партии, репрессировавший открытых и потенциальных противников большевицкой власти, обеспечивавший политический контроль над населением. Стремительно рос центральный аппарат ВЧК – ОГПУ: 25 сотрудников (декабрь 1917), 779 (сентябрь 1918), 1648 (январь 1921), 2735 (январь 1922), 21 870 (сентябрь 1924). К концу 1920 г. на территории России действовали 86 областных и республиканских, 508 уездных ЧК, 16 Особых отделов. По оценкам ведомственных специалистов ФСБ РФ в 1918–1920 гг. органы ЧК расстреляли от 50 до 100 тыс. человек, преимущественно из представителей «имущих классов». Действительные цифры, скорее всего, раз в десять выше – слишком много расстрельных списков от этих лет не сохранилось, а много где убивали и вовсе без «бюрократического оформления».
Постановлением ВЦИК 6 февраля 1922 г. ВЧК была реорганизована в Государственное политическое управление (ГПУ) при НКВД РСФСР. ВЦИК наделил ГПУ не только правами дознания и следствия, но и правом применения внесудебных репрессий – высылки и заключения в лагерь. После образования Союза ССР на базе ГПУ 15 ноября 1923 г. возникло Объединенное ГПУ (ОГПУ) при Совнаркоме СССР. Назначения на руководящие должности осуществлялись Политбюро. Председателем ОГПУ остался Ф.Э. Дзержинский, его 1-м заместителем стал В.Р. Менжинский, 2-м – Г.Г. Ягода. 28 марта 1924 г. ЦИК СССР учредил Особое совещание (ОСО) при ОГПУ для осуществления высылок, ссылок и заключения в концлагерь сроком до трех лет. Общий уровень образования чекистов оставался низким – сам Дзержинский среди итоговых оценок за 7 классов гимназии имел «тройки» и две «двойки». В начале 1920-х гг. лишь 1 % чекистов имел высшее образование, а 57 % довольствовались начальным. Средняя зарплата чекистов в 1927 г. равнялась 130–160 руб. После смерти Дзержинского председателем ОГПУ 3 августа 1926 г. был назначен Менжинский, которого из-за болезни часто замещал Ягода.
Историческая справка
Феликс Эдмундович Дзержинский родился в 1877 г. в семье небогатого польского помещика. Россию и русских он ненавидел с детства и вспоминал в 1922 г.: «Еще мальчиком я мечтал о шапке-невидимке и уничтожении всех москалей». В молодости Дзержинский собирался стать священником и вступить в орден иезуитов, но вместо этого в 1895 г. вошел в Литовскую социал-демократическую организацию, а в 1900-м – в Социал-демократию Королевства Польского и Литвы. В 1896 г. бросил гимназию и стал профессиональным революционером. В 1900 г. был арестован и выслан в январе 1902 г. на 5 лет в Вилюйск, но по пути бежал и эмигрировал. Во время Русско-японской войны организовывал в Польше бунты и диверсии. Активно участвовал в военно-революционной организации РСДРП во время революции 1905–1907 гг. За свою антигосударственную деятельность в общей сложности провел на каторге и в ссылке 11 лет. Февральская революция освободила Дзержинского из Бутырской тюрьмы в Москве. Он сразу вступил в партию большевиков (причем партийный стаж ему засчитали с 1895 г.) и выдвинулся в ее первый ряд. Осенью 1917 г. вошел в ВРК по руководству вооружённым восстанием. Во время октябрьского переворота руководил связью Смольного с красными отрядами, осуществил захват Главного почтамта и телеграфа. Стал членом Президиума ВЦИК, а в декабре 1917 г., по предложению Ленина, был назначен председателем ВЧК. Именно эта должность заслуженно принесла Дзержинскому славу одной из самых одиозных фигур большевицкой партии и советского режима. Он бессменно оставался во главе органов государственной безопасности ВЧК, с 1922-го – ГПУ, ОГПУ до самой смерти. Дзержинский – один из главных организаторов «Красного террора». Он создал небывалую систему подавления политических противников и устрашения населения, включавшую пытки, массовые захваты и казни заложников. По воспоминаниям английского дипломата Б. Локкарта, глубоко посаженные глаза Дзержинского «горели холодным огнем фанатизма. Он никогда не моргал. Его веки казались парализованными». Демагогическая фраза «чекистом может быть человек с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками» впоследствии широко использовалась советской пропагандой для романтизации образа «стража революции». Во время Гражданской войны председатель ВЧК неоднократно направлялся на различные фронты, где кровавыми методами восстанавливал дисциплину. С 1921 г. Дзержинский – председатель Комиссии по улучшению жизни детей при ВЦИК, которая занималась ликвидацией детской беспризорности. В этом назначении был особый цинизм, так как именно ЧК своими бесконечными убийствами порождала толпы беспризорников. В 1921 г., оставаясь на посту председателя ВЧК, Дзержинский был одновременно назначен наркомом путей сообщения, а в 1924-м – председателем ВСНХ СССР. После начала Кронштадтского восстания Дзержинский немедленно обвинил его участников в том, что они действуют по заданию иностранных разведок, что заведомо не соответствовало действительности. В 1922 г. заявил, что теперь «нужно особенно зорко присматриваться к антисоветским течениям и группировкам, сокрушить внутреннюю контрреволюцию, раскрыть все заговоры низверженных помещиков, капиталистов и их прихвостней». Он положил начало традиции большевицких органов госбезопасности – всюду искать иностранные заговоры и шпионаж. После смерти Ленина Дзержинский возглавил комиссию по организации его похорон, настоял на бальзамировании его тела. Он сам был похоронен у Кремлевской стены. В годы правления Сталина была создана легенда о кристально честном, гуманном, романтичном «Железном Феликсе», «рыцаре революции». Лишь с 1988 г. стали появляться публикации, приоткрывающие правду об этой страшной личности. В 1991 г. москвичи снесли памятник Дзержинскому на Лубянке – это стало символом конца коммунистического режима в СССР.
