Рой Медведев - К суду истории. О Сталине и сталинизме
Хуже и даже совсем плохо укладывались дела, когда власть, т. е. право на культ, захватывал человек ограниченный, тупой исполнитель или прогнивший карьерист. Такие хоронили социализм бессмысленно, но верно. При системе культа личности партия могла в целом действовать самостоятельно только в рамках подчинения главному культу. Если кто-либо пытался эти рамки перешагнуть, ему грозило проклятие со стороны его товарищей. Если дело касалось всей партии, ее предавали проклятию остальные коммунистические партии...
Система культа личности формировала также человеческие умы, формировала способ мышления партийных деятелей и членов партии. Эта система попирала демократические принципы и законность. При этой системе ломали характер и совесть человека, топтали людей, оплевывали их честь. Клевета, ложь, лицемерие и даже провокации служили орудиями осуществления власти... Распространялись страх и деморализация. На почве культа личности вырастали явления, которые нарушали и даже перечеркивали глубочайший смысл народной власти» [833] .
Ленин не раз говорил, что государство сильно сознательностью масс, когда массы все знают, обо всем могут судить и на все идут сознательно. Но эта сознательность не приходит сама собой, она должна быть результатом деятельного и направленного воспитания народа, воспитания самостоятельности, ответственности, дисциплины, демократизма, свободолюбия, ненависти к несправедливости и произволу. К сожалению, советские люди смогли пройти только самые начальные ступени такого воспитания. В условиях культа Сталина их воспитание проводилось уже в другом направлении, а именно – в духе слепого преклонения перед авторитетом вождей и прежде всего перед авторитетом Сталина. В народе насаждались слепая дисциплина и безоговорочная покорность властям.
Сталин не верил в массы и презирал народ, презирал простых людей, рабочих и крестьян. Он никогда не бывал на предприятиях среди рабочих. Его поездка в Сибирь в 1928 году была последним посещением деревни.
Мы уже писали выше, что Маркс и Энгельс предлагали два главных средства, которые, по их мнению, могли бы предотвратить перерождение чиновников и руководителей пролетарского государства. Речь шла, во-первых, о введении всеобщего избирательного права и права отзывать (и таким образом смещать) любых руководителей в любое время по решению их избирателей. Речь шла, во-вторых, об устранении высоких окладов для всех должностных лиц. Развитие Советского государства во времена Сталина показало утопичность подобного рода «гарантии» от перерождения. И право избирать всех должностных лиц пролетарского государства, и право отзывать их в любое время превратились в фикцию, ибо в нашем общественном механизме не оказалось никаких средств, организаций, политических институтов, которые могли бы действительно гарантировать осуществление провозглашенных формально демократических прав.
Очень слабой гарантией против перерождения оказалось и рекомендованное Марксом и Энгельсом ограничение заработной платы всем должностным лицам нового государства.
Известно, что большевистская партия вскоре после Октябрьской революции открыто декларировала свою политику в области заработной платы. Исходя из социалистического принципа оплаты по труду, Советская власть не стала слепо копировать мероприятия Парижской коммуны. Декретом СНК низшая месячная ставка для подсобных рабочих была установлена в 120 рублей, а месячная ставка Председателя Совнаркома – в 600 рублей. Таким образом, соотношение между низшей рабочей ставкой и самым высоким окладом было установлено как 1:5.
В условиях Гражданской войны, разрухи и послевоенной инфляции как номинальные, так и реальные размеры зарплаты рабочих и служащих менялись в первые годы Советской власти в больших пределах. Из-за нехватки товаров и роста цен зарплата рабочих и служащих оказалась заметно ниже прожиточного минимума, им приходилось жить впроголодь, отказываясь от самого необходимого. С другой стороны, для большинства привлекаемых на службу представителей буржуазной интеллигенции приходилось устанавливать очень высокие по тем временам оклады. Однако коль скоро речь шла о членах коммунистической партии, даже занимавших высокие посты, Ленин сочетал заботу о здоровье, питании и бытовом устройстве этих работников с требованием умеренности. Зарплата членов партии была всегда ограничена определенными рамками, ни для себя, ни для других Ленин не допускал никаких излишеств и роскоши.
Если проанализировать многочисленные высказывания Ленина по вопросам зарплаты, то мы увидим, что он последовательно выступал и против уравниловки, и против чрезмерно высоких окладов, особенно для членов партии. В дальнейшем эта политика нашла свое отражение в так называемом партмаксимуме – для всех коммунистов был установлен твердый потолок заработной платы. Слишком заметное неравенство в условиях жизни и размере заработка Ленин считал тогда «источником разложения партии и понижения авторитета коммунистов» [834] . Многочисленные решения партийных конференций и пленумов ЦК РКП(б) требовали запрещения или сокращения не вызываемых необходимостью привилегий для ответственных работников [835] .
Положение о партийном максимуме в основном соблюдалось до конца 20-х годов. Но с самого начала 30-х годов это положение стало нарушаться. В это время из-за кризисного положения в экономике небольшой рост номинальной заработной платы не поспевал за быстрым ростом цен и стоимости жизни. Зарплата опять перестала обеспечивать прожиточный минимум. Иначе обстояло дело с небольшим кругом ответственных работников. Для них уже в годы первой пятилетки возникла система «закрытых» магазинов, распределителей и столовых, в которых можно было приобрести продукты и товары по твердым ценам. Одновременно для той же категории работников возникала система специальных больниц, домов отдыха, дач и т. п. Повышение номинальных ставок заработной платы означало для них и повышение реальной заработной платы. В это же время возникает «традиция» дорогих подарков для партийного актива по случаю праздников, конференций и съездов. Специальным постановлением ЦК ВКП(б) от 8 февраля 1932 года партийный максимум был отменен и формально, что вызвало новый рост заработной платы руководящих работников.
По мере увеличения возможностей государства система привилегий не свертывалась, а возрастала. Была, например, установлена система представительских дотаций для всех руководителей от председателя горсовета и выше. Возрастали ставки заработной платы, а также система совместительства, при которой один ответственный работник занимал несколько полноценно оплачиваемых должностей. О соотношении 1: 5 между зарплатой простого рабочего и высшего служащего мало кто думал еще перед войной. В годы войны и в послевоенное время этот разрыв еще увеличился. В то время как реальная зарплата рабочих и служащих вновь понизилась, зарплата ответственных (номенклатурных) работников продолжала расти. Именно в этот период в практику высших партийных и государственных учреждений вошла та позорная система «пакетов», которая представляла узаконенную Сталиным систему подкупа высших чиновников, которые получали ежемесячно конверт («пакет») с крупной суммой денег, чаще всего значительно превышающей положенную для того или иного работника месячную зарплату. Эти деньги поступали по особому финансовому каналу, они не облагались налогами, их выдача держалась в секрете от рядовых работников учреждения. К началу 50-х годов соотношение между высшими и низшими ставками заработной платы с учетом «пакетов» и всей системы пайков и других привилегий составляло 1 : 40, 1: 50 и даже 1 :100.
Что касается членов Политбюро, то содержание таких «вождей пролетариата», как Молотов, Каганович, Ворошилов, Берия и др., их многочисленных дач, квартир, огромного обслуживающего персонала, расходы на представительство и охрану вырастали ежегодно в многомиллионные суммы. Содержание же самого Сталина трудно поддается учету.
Еще в 20-е годы Сталин был известен среди руководителей партии аскетической простотой своей личной жизни. Остатки этого аскетизма сохранились и в дальнейшем. Так, например, на даче Сталина в Кунцево комнаты, в которых он отдыхал и спал, были почти лишены мебели. Здесь стоял шкаф с одеждой, полка с небольшим количеством книг (основная библиотека Сталина находилась в его кремлевской квартире), простая лампа без абажура и кровать. Однако в целом дача Сталина представляла собой большое и сложное хозяйство с огромным количеством обслуживающего персонала, комендатурой, большой охраной. Но это была лишь «ближняя» дача Сталина. Была еще «дальняя» дача, где он бывал не слишком часто, но которая охранялась и обслуживалась так, как будто Сталин здесь жил постоянно. Для Сталина были построены дома в Сочи, возле Сухуми, в Новом Афоне, на озере Рица и еще выше в горах. У Сталина была дача в Крыму, для него были подготовлены помещения и в старых крымских дворцах. В конце 40-х годов для Сталина был построен дом у озера Валдай близ Новгорода. И все эти дома и дачи круглый год охранялись и обслуживались огромным числом высокооплачиваемой «обслуги». Во главе этого обширного хозяйства стоял генерал Н. С. Власик [836] .
