Блог «Серп и молот» 2024 - Петр Григорьевич Балаев
— Пошли, теть Ань, посмотрим твоих поросят.
Зашли в сарай с маточным поголовьем. В принципе, нормально, чисто, видно, что и побелка — периодически. Пара дохлых примерно недельных поросят в предбаннике. Спрашиваю у нее:
— А почему так мало поросят под свиноматками?
Я насчитываю по 6–8, под некоторыми — 4, есть и по 2. Смотрю, только что опоросившаяся — 12. Чем крупнее поросята, старше, тем их меньше под свиноматкой.
— Дохнут, Петя.
— И сколько у вас выход поросят на свиноматку?
— 3–4.
— П………!!! Вы что, забесплатно работаете?!
— Да, и меня уже на тариф хотят перевести. И привесы тоже маленькие.
Тариф, если кто не знает, это когда привесы, надои и другие показатели в советском животноводстве становились настолько низкими, что если платить сдельно, то работники еще и должны остались бы государству, поэтому их переводили на тарифную сетку — там около 80 рублей в месяц. И это валом шло по хозяйствам СССР еще с начала 80-х годов. И те, кто оставался еще в более-менее благополучных хозяйствах на сдельщине, кому от надоев и привесов платили — 120 рублей считалось очень и очень… Совхоз «Хорольский» был почти флагманом в Приморском крае. Да его директор, которого я застал, ушел из совхоза на повышение, возглавил отдел сельского хозяйства в крайисполкоме.
Кто-то из моих сверстников считает, что в животноводстве в совхозах хорошо зарабатывали, поэтому там вакансий не было свободных. Я еще в школе учился, родители на ферме работали, уже в те годы, в 70-е, заработки упали вот до этих 120 примерно. И продолжали падать, а люди на фермах держались, потому что можно было оттуда корма тащить себе домой, комбикорм, в основном…
* * *
Знаете, я никогда не был тем, кого называли идейными комсомольцами. Не то, чтобы наоборот, но мне была отвратительна эта псевдокоммунистическая демагогия. Но очень многие вещи я не мог принять, не мог просто осознать: как так можно жить?
За Лактина работал на молочном комплексе. Один раз за месяц комплекс удостоился посещения директором совхоза, грамотным хозяйственником Куцом. Шагает он по комплексу, осматривает «владения», в свите — заведующая комплексом, зоотехник и я. Проходим мимо площадки молодняка, телятница новорожденных телят выпаивает из ведра. Грубейшее нарушение технологии, фактически, убийство теленка. Пофигу! Даже внимания не обратил. Лето. Захотелось директору посмотреть, как доят коров. Летом коровы на выпасе, доят не на самом комплексе — летняя дойка. Поехали туда. Как раз время дойки. «Елочка», терминал доения — навоза чуть не по колено, только в резиновых сапогах пройти можно. Коровы вроде и на выпасе, но в навозе по самые рога. В этом говне и доение происходит.
— Ветврач лечит коров? — директор спрашивает у доярок: — Претензии к его работе есть?
— Лечит — лечит, хорошо лечит.
— Да, лечу, вот эту корову от гнойного мастита, — я показываю на одну из буренок: — Колю ей антибиотики, а ее доят и молоко в общую «копилку», на молокозавод.
На меня и директор, и остальная свита посмотрели, как на умственно отсталого. Глазами опытных хозяйственников. Куда это молоко, в навоз вылить что ли? А где-то в больнице лежит в реанимации ребенок, которому мама брала продукты из молочной кухни, ребенок простудился, ему укололи пенициллин — анафилактический шок. Интересно, от чего это организм ребенка сенсибилизированным оказался?..
Вот приехал по распределению в совхоз мой брат. Работает на «репродукторе». И там резко сократился падеж молодняка, резко сократилось число яловых коров. Самая благополучная ферма в совхозе. Ты же директор совхоза! Тебя эти вопросы должны интересовать! Что там на «репродукторе» в Ленинском происходит и почему у тебя на остальных фермах всё хуже, и не просто хуже, а очень и очень хуже? Хоть какую-то попытку выяснить это сделай! У тебя же телята дохнут, как мухи, по фермам, тебе же эти сведения постоянно на стол ложатся, а на «репродукторе» — не дохнут. Неужели даже неинтересно?
Тебе по распределению прислали специалиста с высшим образованием, но у тебя над ним начальник на должности главного специалиста хозяйства — фельдшер. На ключевой должности для твоего хозяйства, основное направление совхоза «Хорольский» — молочное животноводство. У тебя главную для твоего хозяйства должность главного специалиста занимает человек, который просто не имеет для этого квалификации — пофигу!
Ладно, ты директор. У тебя оклад. Но не только же оклад. Еще и премирование по результатам работы хозяйства. «Кадры решают всё». Если ты даже не знал, что это Сталин когда-то сказал, но ты же руководитель хозяйства и хозяйства большого, опытный хозяйственник, для тебя «кадры решают всё» — аксиома и без Сталина. Пофигу. На свою премию даже пофигу.
Да просто, ты же — коммунист, с партбилетом… Даже не это, вот назначили тебя директором большого совхоза, неужели тебе неинтересно, чтобы после твоего назначения дела у хозяйства шли всё лучше и лучше, чтобы люди зарабатывали всё больше и больше, чтобы тебя люди уважали и ценили, не где-то там, в райкоме или обкоме, а твои уже теперь односельчане, с которыми ты работаешь, которыми руководишь? Да даже в райкоме или обкоме… Что ты там объясняешь насчет того, что у тебя с каждым годом все показатели ниже и ниже?
Впрочем, о чем это я? Образование у директора совхоза, его специальность — инженер-механик. Совхоз животноводческий. Конченая лошара на должности руководителя хозяйства. Какие проблемы животноводства с ним можно обсуждать? Вы знаете хоть одного зоотехника или ветеринара на должности начальника автотранспортного цеха?..
* * *
Хотя, я перегибаю палку. У меня во время офицерской службы в армии был начальник артиллерии полка бывший зоотехник. Я сам, ветеринар по образованию, руководил правоохранительными подразделениями с сотнями юристов в подчинении. Но и полковник Бережной и я не начинали сразу с «директоров», мы к своим должностям шли ступенька за ступенькой, и критерий нашего карьерного роста был один — результат работы на должности. Если ты на своей должности показываешь результат выше, чем твои коллеги, которые имеют специальное образование, то вышестоящее руководство не интересует наличие у тебя соответствующего диплома. За непродолжительную службу офицером, всего два года, я обскакал по должности тех, кто закончил военные училище, тех, кто до меня уже и пенсии успели выслужить. И начальник штаба полка, через год моей службы в полку, долго стоял с открытым ртом, когда на его вопрос, какое артиллерийское училище я закончил, получил ответ — военную кафедру в сельхозинституте.
Но это — исключения.
