Дитер Лауэнштайн - Элевсинские мистерии
Афина. Статуя на акрополе, работы Фидия
Афина Парфенос. Статуя Фидия
История богини Афины позволяет подобным же образом взглянуть и на Элевсинские мистерии и предположить, что во II тысячелетии они существовали как некий культовый минимум — праформа, претворенная в танце Близнецов. Учитывая мифологическое иносказание, можно представить себе, что Отец присутствовал там незримо, ибо молитвы и гимны были обращены именно к нему.
В искаженном видимом образе он являлся как Золотой телец, как "царственное животное", или Минотавр и проч. По праву зримо выступали тогда Афродита, довольно смутно, и совершенно отчетливо, на переднем плане, — двое вооруженных куретов. Персонажей для обряда посвящения в любом случае достаточно, а тем более для посвящения совершеннолетнего юношества, которому предстояло впервые взять в руки оружие.
Коренной перелом внешне совершился в Аттике в XIII веке, в эпоху, когда Моисей пас стада в земле Мадиамской. Около 1250 года до Р.Х. древнейшая афинская крепость на западном склоне холма была разрушена, но открытое поселение у подножия холма уцелело, а возможно, возникло вновь. В XII веке легендарный основатель нового города, царь Тесей, призвав к себе окрестных жителей, расширил это поселение и укрепил его. Царя Тесея предание связывает с Кноссом, который в ту пору представлял собою уже не древнеминойский, а греческий город, хотя архаический культ там, возможно, еще не угас. Впрочем, не исключено, что предание отражает духовное господство Древнего Крита над побережьями материковой Греции, характерное для более поздней эпохи.
Тесей расположил свою агору — рыночную площадь — на гребне между акрополем и ареопагом, укрепил поселение впятеро большее, чем то, что было здесь прежде, однако до "нового рынка" на западе еще не добрался — при нем там находился некрополь. Классическая рыночная площадь с храмом Гефеста и Афины на возвышении датируется лишь VII веком до Р.Х. Позднейшая богиня-дева в ту пору была женой кузнеца.
О древнейшей истории строительства Афин стоит сделать еще одно замечание, немаловажное с точки зрения Малых мистерий, происходивших за речушкой Илисс. Архаические Афины, отчасти оказавшиеся за пределами построенной Тесеем стены, находились — если не считать храм Диониса на Болотах — по ту сторону, то бишь между рекой и крепостным холмом.
Итак, древнейший город был разрушен, но открытое поселение у подножия холма продолжало существовать или возникло вновь. Городское предание гласит, что тамошним царем был Тесей, связывая его тем самым с XII веком.
О Тесеевом городе археолог Я. Травлос пишет следующее: «На агоре Тесея до конца VII века постоянно шло строительство. Этот комплекс включал: 1) святилище Афродиты Пандемос с особой оградой, в которой проходили Народные собрания, а кроме того, целый ряд других храмов: 2) Гермеса, 3) Деметры Хлои (зеленых всходов на Рождество), 4) Геи Куротропос, 5) Килонейон и, вероятно, 6) Бузигион. Однако знаменитый ареопаг — место на одноименном холме, где вершился суд, — лежал вне Тесеевой стены. Все упомянутые святилища (1–6) находились за пределами дотесеевой стены XIII века, а это лишний раз подтверждает, что Тесей застал нижний город неукрепленным. Классический рыночный холм и пространство Новой агоры вплоть до Солона использовались только для захоронений. А поскольку захоронения, кроме могил героев, всегда помещались за чертой древних эллинских городов, Тесеева стена, правда пока не обнаруженная, на севере не доходила до нового рынка, который в классическую эпоху был "той самой агорой"»94.
На юге и юго-востоке Тесеева города, ближе к Илиссу, но опять-таки вне стен, находятся архаические святилища из тех, что видел здесь еще Тесей: священный участок Аполлона Дельфиния с древним судилищем, затем священный участок Геи возле земляной расселины, куда во времена Девкалиона, по преданию, схлынули воды потопа. В эту щель 13 анфестериона (3 февраля) бросали пшеничную муку и мед — для умерших. На юге располагалось святилище Крона и Реи, далее — Диониса на Болотах Илисса; там стояла — сохранившаяся доныне в копии — герма "Небесной Афродиты, старейшей из сестер — вершительниц судеб (Мойр)", как гласила подпись. Еще была могила героя — древнеаттического царя Кодра, а также могила до-дорийского властителя Ниса из Мегары, изображенного в виде "царя с золотыми волосами"* — кносский царь Минос якобы убил Ниса во время военного похода, обрезав ему волосы. Дальше по берегу можно видеть место, откуда северный ветер Борей, по преданию, похитил царевну Орифию, одну из ипостасей Артемиды95.
Вполне вероятно, что аналогичным образом между 1600 и 600 годами до Р.Х., вплоть до Солона, развивался и самостоятельный и, пожалуй, не менее древний соседний город Элевсин; только здесь поселение и в I тысячелетии от Р.Х. оставалось на вершине холма, так как внизу была расположена уже тогда запретная священная территория "Матерей". Если в III дохристианском тысячелетии город тоже находился у подножия холма, значит, пещера, которая вплоть до последнего периода отчасти использовалась для таинств, была достаточно удалена от домов, так что в ней и перед ней можно было справлять простейшие таинства, где главную роль играли вооруженные Близнецы. "Обе матери", возможно, не старше вооруженной Афины, но много древнее Афины-девы; мы полагаем, что впервые они появились в XVII или XVI веке, и маленький храм "Владычиц" — Анакторон, — воздвигнутый в 1550 году, соответствует этому допущению. Неизмеримо старше, однако, Афродита с сыновьями — Утренней и Вечерней звездой.
Об этапах религиозной истории Аттики в I тысячелетии до Р.Х. можно лишь строить догадки исходя из более поздних сообщений Гомера и Гесиода в VII веке до Р.Х. В процессе становления Элевсинских мистерий каждый из этапов безусловно учитывался и частью входил в таинства, а частью подлежал исключению — вот как Зевс Олимпийский. Воспроизвести эти этапы в мистериях мы не в состоянии. Нам удалось только в самых общих чертах обрисовать раннюю фазу развития.
О религии древнего Элевсина и других городов той же культуры свидетельствуют таблички из Пилоса в позднейшей Мессении (Зап. Пелопоннес). Относятся они к эпохе постройки первого Анакторона. Найденные лишь после 1950 года таблички, числом около 600, с такими же письменами и на том же языке, что и в Кноссе, упоминают пять различных божественных "do-po-ta", по-аттически "des-po-tai", или "Владычиц". Не исключено, что речь идет об одной богине, которую в пяти разных культовых центрах называли по-разному. Ведь в горной Аркадии, куда во второй половине XIII века укрылось от вторжения дорийцев микенское население, сохранившее, как и на Кипре, древний язык и древние обычаи, — в горной Аркадии путешественник и историк религии Павсаний, побывавший в этих краях между 170 и 180 годами от Р.Х., застал широкое почитание богини Персефоны, или Персефатты, которую обыкновенно звали просто Владычицей; вероятно, люди избегали произносить ее имя96.
Табличка XIII века из Микен упоминает некую "Potnia situ" — "Владычицу зерна". В Аттике так обозначали Деметру; однако не надо забывать, что, согласно Павсанию, в древних, важных культовых центрах Аркадии отцом "Владычицы" (Персефоны) считался не Зевс, а Посейдон и что матерью Персефоны в Аркадии полагали не Деметру, а Рею.
Рассматривая алтарь Аполлона в Амиклах, мы видим, что там изображены те же боги, которые участвуют в Элевсинских мистериях, и обнаруживаем, что амиклейский Аполлон, связанный с летним солнцем — этим убийственным диском, — имел подземного двойника, какового мы, по желанию, вправе назвать Дионисом или Гиакинфом.
Из героев пилрсские таблички упоминают Таланта (если это слово исконно греческое, он может быть или божественным великаном Атлантом (Атласом), или смертным Танталом) и Кастана, впоследствии звавшегося Кастором. Итак, Диоскуры были микенцам известны. Далее, здесь имеются некий Тесей и некий Гектор. Если пилос-ский Талант — это смертный злодей Тантал (а мы делаем именно такое допущение), тогда — и по формальным причинам тоже — можно считать позднейшее предание о нем, его деяниях, сыновьях и внуках микенским. О Геракле вообще нет речи.
Самые старые, но возникшие уже в последнем дохристианском тысячелетии сказания об основателях микенских царских династий отражают, в частности, тот способ, каким ахейцы, пришедшие примерно в XVIII веке до Р.Х., вобрали в себя пеласгско-минойскую религию Восточного Средиземноморья. При этом они сохранили память о мужах с Востока, которые обеспечили им доступ к своим древним таинствам. Ибо "подвиги" этих градооснователей воспроизводили посвящение в таинства, точно так же как и запечатленные в надписях пирамид "деяния" фараонов, а отнюдь не военно-политические победы, о которых сообщают надписи I тысячелетия до Р.Х. из Ашшура.
