Юрий Поляков - За боем бой
- Бегите... Только в другую сторону... Убьют, как собаку! задыхаясь, крикнул Попов и, отпихнув его, бросился дальше.
- По врагам революции - огонь! - срывая голос, скомандовал Жильцов, и темнота взорвалась залпом.
Раненный в бок, Штамберг затравленно оглядывался на темные силуэты и бежал, бежал, с ужасом чувствуя, как намокает кровью одежда. Над головой свистели пули, и каждая из них в любую секунду могла догнать его и положить лицом вниз на влажную траву...
Из донесения начальника штаба 3-й дивизии Уральского корпуса белых:
"Сегодня утром нашим разъездом подобран в степи возле Ахмерово неизвестный, назвавшийся сыном видного лесопромышленника Штамберга. После очной ставки показания подтвердились. Штамберг-младший находился в плену у красных в качестве заложника. Во время конвоирования к месту расстрела заложники пытались совершить побег. О судьбе остальных, в том числе интересующего вас члена губернского комитета эсеров Попова, Штамберг ничего конкретного сообщить не может. По его утверждению, Попов был вооружен и бежал в противоположную сторону. В темноте Попов мог заблудиться, поэтому его появления можно ожидать в самое ближайшее время. Штамберг также дал ценные сведения о количестве, вооружении и моральном состоянии отряда Кашириных - Блюхера.
В соответствии с полученным запросом Штамберг направлен в Омск".
- Значит, одного все-таки упустили? - сурово спросил председатель следственной комиссии.
- Упустили, товарищ Попов! - сокрушенно ответил Жильцов.
- Хорошо хоть, моего однофамильца достали. Значит, он стрелял?
- Он, сволочь. Двух человек положил!
- Наган нашли?
- Нашли, все патроны расстрелял и бросил...
- Покажите... - Попов, внимательно разглядывая, повертел в пальцах оружие. - Значит, наган ему кто-то передал, и, наверное, тот же человек предупредил о предстоящем расстреле... Кто разговаривал с заложниками накануне?
- Я спрашивал... Говорят, только Боровский.
- Боровский? Он передавал что-нибудь?
- Да, папиросы...
- Сначала - письмо, потом - папиросы, а в результате - побег. Вот что, Жильцов, возьмите ребят и арестуйте Боровского. Но доставить живым. Понятно?
- Понятно, товарищ Попов...
Через четверть часа боевики втолкнули в комнату следственной комиссии, где, кроме Попова, сидел еще Павлищев, недоумевающего Боровского.
- В чем дело, товарищи?! - возмущался он. - Я не позволю...
- Это я не позволю вам, господин Боровский, продавать Дутову доверившихся вам бойцов революции! - оборвал Попов.
- Вы забываетесь!.. Иван Степанович, скажите же... - повернулся арестованный к Павлищеву.
- Я ничем не могу вам помочь, Петр Петрович, - покачал головой командир уральцев. - Если виноваты, лучше расскажите всю правду!
- Да-да! А главное, расскажите про вашего дружка Енборисова! подхватил Попов.
- При чем здесь Енборисов! - закричал Боровский.
- Хорошо. Допустим, предатель Енборисов тут ни при чем! - насмешливо согласился председатель следственной комиссии. - Но вы-то разговаривали вчера вечером с заложниками?
- Да. А в чем, собственно...
- Отвечать. С кем разговаривали?
- Со Штамбергом.
- Вы ему что-нибудь передавали?
- Да, коробку папирос.
- Зачем?
- Видите ли... Я узнал, что его расстреляют... Мы вместе учились в гимназии... Я пожалел...
- А наган вы ему тоже дали, потому что пожалели?
- Наган? Какой наган? Спросите у товарища Жильцова: мое оружие при мне...
- Конечно, вы не идиот, чтобы собственный наган отдать!
- Но что же, наконец, случилось?!
- А то, что Штамберг бежал, а Попов, тоже пытаясь бежать, уложил из подаренного вами наганчика двух человек. Вот что случилось!
Боровский замотал головой, словно отгоняя известие о происшедшем, и тихо, но твердо произнес:
- Никакого нагана я не передавал, я отдал только папиросы.
- Вы говорили Штамбергу о приговоре трибунала?
- Нет. Я только выразил сожаление, что жизнь сложилась так нелепо... Я никакого нагана не передавал. Верьте мне - мы воюем вместе не первый месяц...
- Не первый... И однажды вы уже пытались подбить на мятеж военспецов! Так или нет?
- Не совсем так...
- Ну, достаточно. Я слышал, Боровский, вы пописываете стишки, очень советую заготовить на себя эпитафию.
- Благодарю за совет! - сквозь зубы ответил капитан и повернулся к двери.
- Постойте! - вдогонку крикнул Попов. - А кто вам сказал, что заложники будут расстреляны? Откуда вы узнали?
- Откуда? От Калманова...
- Странно... Уведите арестованного! - Дождавшись, когда за ушедшими закроется дверь, председатель следственной комиссии отправил дежурного за Калма новым.
Тот пришел очень скоро, спокойно ответил на косвенные вопросы, и тогда Попов спросил в лоб:
- Послушайте, Боровский уверяет, будто о приговоре трибунала ему рассказали вы.
- Я, - согласился допрашиваемый.
- Откуда вы узнали?
- Простите, решение о расстреле принималось на закрытом заседании или на общем собрании?
- На общем собрании.
- И после этого вы у меня спрашиваете, откуда я узнал!
- В самом деле... - смутился Попов. - Вы свободны... Извините...
Из инструкции "Руководство для следственных комиссий при отрядах":
"...производить следствия по всем проступкам и преступлениям, после чего следственный материал передавать в военно-полевой суд, который определяет наказание... Утверждение приговора военно-полевых судов принадлежит власти командующих отрядов. В случае несогласия командующего с постановлением суда весь следственный материал передается в следственную комиссию при Главном штабе на заключение, каковое окончательно утверждается главкомом".
Боровский был приговорен к расстрелу. По просьбе командущего Уральским отрядом Павлищева приведение приговора в исполнение было отложено с целью проведения доследования.
Главком не возражал.
Дневник военспеца Главного штаба
Сводного Уральского отряда
Андрея Владимирцева
29 августа, Михайловское
Мы все-таки вышли к Самаро-Златоустовской железной дороге и находимся в десяти верстах от Уфы. Но чего это стоило!
С самого нашего отхода от Богоявленска белые шли по пятам. Мы двигались на север, а с юга нас прикрывал Богоявленский полк и две кавалерийские сотни верхнеуральцев. Белые хорошо использовали нашу передышку и, пока мы митинговали в Богоявленске, перегруппировались и обложили нас со всех сторон.
Но теперь мы уже точно знали, куда прорываемся. Кто-то принес в штаб найденную на убитом офицере газету "Народное дело". Белогвардейцы писали о том, что линия фронта проходит по линии Бирск - Кунгур. Значит, расчет Блюхера оказался правильным. Но до Кунгура нужно еще дойти!
Тяжелый бой был возле Зилима. Белые накрыли поселок артиллерийским огнем, сожгли дотла и пошли в атаку. Я читал донесение Калмыкова, написанное прыгающими буквами: "Кругом идет бой. Деревня Зилим вся сгорела. Противник пытается переправиться через реку, но безуспешно. Он все время обстреливает нас из четырех орудий... Ввиду того, что деревня сожжена, оттягиваю полк к опушке леса, находящегося в двух верстах от Зилима".
Потом Калмыков запросил помощи и боеприпасов. Я сам под диктовку главкома написал приказ: "Богоявленскому отряду с приданными сотнями, оставаясь на занятой позиции, упорно задерживать дальнейшее продвижение противника". И богоявленцы стояли.
Одновременно шел бой под селом Ирныкши. Во время рекогносцировки командиры во главе с Блюхером попали под пулеметный огонь, и под главкомом была убита лошадь. Белые отчаянно ломились вперед, но отряды Томина и Павлищева сдерживали, а вечером интернационалисты Сокача перешли в наступление и отбросили белых. Отличился китаец Ли Хунчан. Раньше он был стрелком, но очень завидовал пулеметчикам. Однажды ночью китаец исчез, а утром вернулся в казачьей фуражке с пулеметом "кольт".
Постепенно наши силы стягивались к реке Сим. Павлищеву было приказано готовиться к переправе, и вскоре он прислал донесение: "Броды через реку Сим имеются в районе деревни Бердина Поляна. Почва здесь - песок и галька. Брод удобен, но довольно глубок. Считаю, что весь отряд этим бродом перейдет через Сим..." Мы уже было собрались форсировать реку, но противник подтянул силы, и все броды оказались под огнем, белые бросили к Бердиной Поляне основные силы, и все наши атаки, все попытки переправиться захлебывались в крови.
Кто знает, как бы сложилась наша судьба, если бы не отряд Данберга: у хутора Александровского он стремительным броском форсировал Сим и ударил вдоль реки, белые оттянули силы от Бердиной Поляны, а тут уже рота Михайлюка перешла реку и закрепилась на другом берегу. Теперь можно было переправляться всему отряду. И если б не госпиталь, артиллерия, обоз, люди бы перешли по речным перекатам. Нужно строить мост!
Незадолго до этого была создана маленькая саперная команда. До настоящего момента бойцы валили телеграфные столбы, нарушали связь белых, разбирали чугунку. Василий Константинович вызвал Голубых:
