Питер Хэммонд - Ричард III и битва при Босворте
Тем не менее есть причина, по крайней мере, для частичных сомнений в этой традиционной версии событий. Отказ от прав на Бьюси в Уоррингтоне, датированный 18 июля 1485 года, был засвидетельствован, среди прочих, лордами Стэнли и Стрэнджем. Это показывает, что они оба находились в Ланкашире в середине июля — иными словами, Стэнли, вероятно, не был при дворе в то время[149]. Лорд Стэнли, по крайней мере, должен был находиться в Ланкашире, выполняя приказ Ричарда о сборе войск, а Стрэндж позднее прибыл в Ноттингем, чтобы быть при короле, предположительно, в соответствии с королевским приказом. Кроулендский хронист говорит, что, когда Стэнли попросил дозволения покинуть двор, король настоял, чтобы вместо него ко двору явился лорд Стрэндж, однако это, конечно, не соответствует реальным событиям. То, что Ричард должен был не доверять семейству Стэнли, бесспорно. В любой ситуации они всегда переходили на сторону побеждающей стороны. Кроме того, Стэнли был женат на Маргарите Бофор, которая была явной соучастницей Бэкингема в его мятеже. Тем не менее Ричарду оставалось только надеяться, что Стэнли будут верны ему, когда дело дойдет до битвы. Открыто держать Стрэнджа в заложниках было опасной стратегией, которая могла вызвать еще большую враждебность со стороны семейства Стэнли. Вместе с тем лорд Стэнли едва ли сколько-нибудь сомневался, что от его действий зависит жизнь сына. Он знал, что короли Йоркской династии могут быть совершенно безжалостными, когда им это выгодно. Наглядным примером служила казнь лорда Уэллса, совершенная в 1470 году. Годом ранее Эдуард IV даровал Уэллсу прощение. Однако, прослышав, что сын Уэллса, сэр Роберт, поднял мятеж, Эдуард велел, чтобы Уэллс убедил сына сложить оружие, а иначе он поплатится собственной жизнью. Сэр Роберт не распустил свою армию, но встал с нею напротив армии короля. Тогда Эдуард казнил лорда Уэллса на виду у обеих армий[150].
Однако, каковы бы ни были замыслы Стэнли, к 14/15 августа Ричард понял, что ему надлежит немедленно выступить в сторону надвигающегося врага. Он должен был осознавать, что его армия еще не полностью укомплектована (мы видели, что ополченцы из Йорка покинули свой город только 19 или 20 августа), но он не мог больше ждать. Поэтому он выступил из Ноттингема в сторону Лестера очень ранним утром, в пятницу, 19 августа, то есть позднее, чем предсказывал герцог Норфолк в своем письме к Пастону. По словам Вергилия, армия двигалась в «квадратном боевом» порядке. Король и весь его двор следовали за обозом, полностью защищенные с флангов крыльями кавалерии, и, по всей видимости, перед ними двигался авангард. Они прибыли в Лестер в тот же день «незадолго до захода солнца». Там к королевским силам, вероятно, присоединились Норфолк и его сын, граф Сэрри, с отрядом, набранным в Восточной Англии, сэр Роберт Бракенбери, констебль Тауэра, с отрядом, приведенным из Лондона, и, наконец, граф Нортумберленд с отрядом, набранным в северных землях. Бракенбери почти наверняка привез с собой пушки из Тауэрского арсенала. Ричард задержался в Лестере на два дня. Предание гласит, что он остановился на постоялом дворе «Белый Вепрь» на Нортгейт-Стрит, однако более вероятно, что он избрал местом для ночевки местный замок, который в ту пору был обитаем. Именно из этого замка Ричард послал одно письмо 18 августа 1483 года. После битвы при Босворте постоялый двор «Белый Вепрь» поменял название на «Синий Вепрь», поскольку синий вепрь был эмблемой графа Оксфорда, одного из военачальников Тюдора[151]. Вергилий сообщает, что Ричард покинул Ноттингем в тот же день, когда Тюдор прибыл в Личфилд, и это похоже на правду. Ричард знал о передвижениях Тюдора от своих разведчиков или передовых разъездов[152].
В воскресенье 21 августа Ричард со своей армией, укомплектованной настолько, насколько это было возможно, выступил из Лестера навстречу приближавшейся армии мятежников. Йоркское ополчение не поспевало к нему, и, наверняка, другие отряды тоже по отдельности маршировали к полю битвы, которой суждено было завершиться еще до их прибытия. К королю до сих пор не присоединились ни лорд Стэнли, ни его брат сэр Уильям, что должно было его тревожить. Они, конечно, двигались впереди армии Тюдора, явно для того, чтобы скрыть его продвижение вперед, но Ричард уже должен был знать о контактах между братьями Стэнли и Тюдором и, несомненно, гадал, когда и где они выложат на стол все карты.
Когда королевская армия выступила из Лестера, она должна была являть собой великолепное зрелище. Вероятно, главные командиры ехали в полном латном облачении, с развернутыми знаменами. На голове у Ричарда III был шлем, увенчанный короной. Перед ним ехали его герольды, в его ближайшем окружении находились главные военачальники — Норфолк, Сэрри и Нортумберленд, а также придворные сановники, среди которых, вероятно, были лорд-чемберлен Лоувелл, сир Роберт Перси, Уильям Кэтсби и королевский секретарь Джон Кендалл. Существует легенда о том, что Ричард, проезжая через реку Соар по мосту Боу-Бридж, задел пяткой за парапет, и одна сидевшая рядом мудрая женщина предсказала, что, когда он будет возвращаться назад, его голова ударится об это же самое место.
Ричард знал, что Тюдор находится в Атерстоуне, и потому выступил в его сторону. Направившись из Лестера на запад, он, вероятно, двигался по древнеримской дороге Фосс-Уэй по направлению к Уотлинг-Стрит. Ему была нужна хорошая дорога, которая позволила бы его армии быстро двигаться вместе с обозом и артиллерией, и похоже на то, что римская дорога Фосс-Уэй, несмотря на свою древность, была всё же лучше, что любые другие доступные пути. Учитывая, что Тюдор находился в Атерстоуне, через который проходила Уотлинг-Стрит, дорога на Лондон, Ричарду нужно было занять позицию, откуда он мог бы пресечь любое вражеское движение в сторону столицы. Дорога Фосс-Уэй, теперь известная как Фенн-Лэйн, пересекала Уолтинг-Стрит примерно в двух милях от Атерстоуна. Ричард, вероятно, выбрал этот маршрут, чтобы посмотреть, куда мятежники направятся далее. Если бы Тюдор продолжил движение в сторону Лондона, Ричард имел бы возможность быстрым марш-броском перекрыть ему путь, но если бы Тюдор направился к Лестеру, то Ричарду лишь надлежало бы выбрать хорошее место для битвы и ждать противника. В течение дня разведчики Ричарда должны были ему донести, что Тюдор все еще находится в Атерстоуне, то есть на пути к Лестеру. Поэтому королевская армия продолжала двигаться в западном направлении. Если римскую дорогу Фосс-Уэй еще можно было использовать на таком удалении от Лестера, то королевские силы должны были проследовать по ней через Керкби-Мэллори. Вероятно, они расположились лагерем возле деревни Саттон-Чени, а возможно даже, и на холме Эмбьон-Хилл — в конце земляного кряжа, на котором стояла Саттон-Чени. Если же дорогу Фосс-Уэй невозможно было использовать, то существовали и другие пути, позволявшие достичь того же места назначения[153].
Саттон-Чени стоит на возвышенном земельном кряже примерно в двенадцати милях от Лестера. Это место, кажется, подходило для стоянки королевской армии: там Ричард мог наблюдать за дорогой на Лондон и в то же время оставаться очень близко от дороги Фосс-Уэй, ведущей к Лестеру, так что он мог перехватить Тюдора, каким бы путем тот ни пошел. При всем при том, нет никаких современных свидетельств, что он расположился лагерем именно там. Более поздний хронист Рафаэль Холиншед, писавший в 1577 году, сообщает, что Ричард раскинул лагерь на холме Энн Бим (Anne Beame), но это название не значится в его источниках, и неизвестно, откуда он его почерпнул. Единственное свидетельство, что отряды Ричарда расквартировались в деревне Саттон-Чени или рядом с ней, — это большое число, возможно, связанных с этим материальных находок, обнаруженных там в рамках Босвортских исследований[154]. Один современный событиям источник, «Кроулендская хроника», сообщает, что Ричард расположился лагерем в ночь на 21 августа примерно в восьми милях от Лестера, рядом с аббатством Мервэйл. В настоящее время Эмбьон-Хилл находится примерно в девяти милях от Лестера. Старая английская миля была примерно равна 1,3 современной английской мили. Таким образом, Кроулендский хронист сообщает, что Ричард расположился лагерем примерно в семи милях от Лестера. Похоже на то, что Кроулендский хронист не присутствовал на поле боя, так как его рассказ о событиях 22 августа носит самый общий характер. Однако он, кажется, был непосредственным очевидцем событий, которые он описывал до этого момента, так что возможно, что он вместе с другими клириками был оставлен позади армии, в Лестере, и потому излагал отдельные факты, не будучи их свидетелем. Его оценка расстояния поэтому заслуживает доверия[155]. Где бы они ни остановились на ночь, люди Ричарда расставили свои шатры и нашли чем подкрепиться, а Ричард «многими словами воодушевлял их на грядущую битву», как говорит Полидор Вергилий[156]. Ричард, конечно, позаботился об их снабжении продовольствием, поскольку мы знаем, что припасы, состоявшие из хлеба и эля, общей стоимостью в 6 фунтов 8 шиллингов и 9 пенсов, были присланы в лагерь из Ковентри. Житель этого города Томас Мэйдфорд доставил туда провизию и, по-видимому, несколько опрометчиво задержался, чтобы посмотреть на битву или даже принять в ней участие. Позднее в счетах Ковентри будет отмечено, что ему выплатили 2 шиллинга и 9 пенсов за ранение, полученное «на бранном поле». Судя по всему, еду прислали также и жители других мест. Наконец, нельзя исключать, что Ричард раскинул лагерь в ночь на 21 августа в том месте, где он намеревался сражаться на следующий день, — на равнине под Эмбьон-Хиллом. Возможно, что некоторые из отрядов Ричарда были расквартированы в отдалении от холма, так как нескольким тысячам человек требовалось много места. Пушки, конечно, не стали бы втаскивать на холм: артиллерийский парк должен был расположиться у его подножия под сильной охраной.
