Анатолий Терещенко - СМЕРШ в бою
– Где генерал Железников? Никак не могу дозвониться в кабинет, будьте любезны, поищите его и передайте, чтобы он мне позвонил.
– Извините, пожалуйста, – кому?
– Рокоссовскому…
Волосы мои зашевелились и подняли пилотку. Я даже присел от неожиданности.
– Есть, товарищ Маршал Советского Союза! – пролепетал я перепуганным, а потому несколько надтреснутым голосом.
В это время появился дежурный. Я передал ему содержание звонка.
– Он вас просил, вот и выполняйте просьбу маршала.
Сначала пришлось наведаться в кабинет начальника факультета, располагавшийся на втором этаже, – закрыт, потом пробежал по группам курсов – нет. Пришлось возвращаться в дежурку – снова позвонил в кабинет – молчок. И тогда майор мне и говорит:
– Ты сходи еще раз к нему в кабинет и постучи в дверь морзянкой – три короткий и один после небольшой паузы. – И тут же рукой продемонстрировал стук.
Вняв совету, я отправился вновь на второй этаж. Знакомая дверь. Теперь я уже, вооруженный советом, несколько раз отбил «музыкально» дробь. Послышались шаги, и дверь отворилась. Качнулась седая прядь с желтизной волос на голове.
– А, свои, – улыбнулся генерал. – Что случилось?
– Товарищ генерал, звонил Маршал Советского Союза Рокоссовский, просил связаться с ним.
– Знаю, знаю, напоминает, наверное, о своем дне рождения… Буду…
Сквозь открытую дверь я увидел за приставным столиком седого человека с кипой одинаковых книг, одну из которых он подписывал.
«Наверное, какой-то писатель, – подумал я, – принес плоды своего творчества».
На этом мы и распрощались…
Потом было много встреч и бесед с ним. Железников часто выступал перед слушателями. Его глуховатый, возможно, из-за курева, голос приятно было слышать и слушать по двум причинам: во-первых, он никогда не повышался в децибелах, а во-вторых, он рассказывал интересные вещи – эпизоды из своей боевой контрразведывательной практики.
Помнится, мы – желторотые первокурсники – задавали какие-то наивные вопросы, заставляя его по-серьезному на них отвечать. Он рассказывал о деятельности разведывательно-диверсионной группы «Братушки» в Болгарии, о тяжелых боях под Брянском, об освобождении Прибалтики, тепло отзывался о своем командующем Рокоссовском, с которым они дружили семьями…
Запомнился мне один его рассказ о событиях в Прибалтике в конце войны.
Детали этого повествования я записал в блокнот, с которым всегда приходил на такие встречи, считая, что на них могут быть интересные сюжеты. Итак, это было в октябре 1944 года, накануне наступления советских войск в Латвии.
Военные контрразведчики разоблачили, а потом и арестовали резидента Абвера – местного гражданина по фамилии Лангас. В ходе допросов он рассказал, когда и кем был завербован, назвал несколько явочных мест для встречи с агентурой, подробно описал несколько своих агентов, работавших в тылу советских войск, и, самое главное, сообщил о дислокации в Риге подразделения гитлеровского разведывательного органа «Абверштелле-Остланд».
– Я в то время был, – говорил генерал, – начальником Управления контрразведки «СМЕРШ» 2-го Прибалтийского фронта. Начальник следственного отдела управления наряду с интересными протоколами допросов доложил мне обобщенную справку, в которой предлагал заманчивый план – захватить это абверовское гнездо вместе с документами: картотекой, списками агентуры, преподавателей и прочее. Но это надо было сделать до нашего наступления, потому что была опасность срочной эвакуации разведцентра…
«Посоветовавшись, – напишет потом Железников в сборнике «Военные контрразведчики» в рассказе «Ночной бой в Риге», – мы решили, что разведорган в Риге надо захватить не в момент нашего наступления, когда уже будет поздно, а непосредственно перед ним. Для этого направить в город боевую оперативную группу, которая неожиданно захватит здание разведоргана, завладеет документами и скроется в Риге до прихода советских войск или попытается прорваться обратно. Операцию поручили провести молодому, способному и смелому военному чекисту капитану Михаилу Андреевичу Поспелову…
За его плечами уже был опыт партизанской борьбы в тылу врага. Поздней осенью 1941 года партизанский отряд, где комиссаром был Поспелов, в яростном бою разгромил фашистский гарнизон одной из деревень под Старой Руссой, освободил из плена более четырехсот красноармейцев и командиров, взорвал немецкий артиллерийский склад. В этом бою Михаила тяжело ранило. После выздоровления он опять участвовал в боевых операциях партизан.
В 1942 году Поспелова отозвали из-за линии фронта и направили на службу в военную контрразведку. К октябрю 1944 года он уже приобрел богатый опыт контрразведывательной работы. На войне учатся и мужают быстро…»
* * *Накануне операции группа Поспелова получила подкрепление в количестве четырех человек вместе с Лангасом – он хорошо знал не только улицы Риги, но и расположение абверовского разведоргана. Ему поверили, так как понимали: бывшему резиденту надо отрабатывать за свои грехи, а сбежать к отступающим немцам – нелогично.
В ночь на 13 октября 1944 года группа Поспелова, переодевшись в гражданское платье, под видом местных граждан благополучно перешла линию фронта и незаметно вышла к окраине города.
Под покровом темноты Лангас, хорошо ориентировавшийся в городе, провел группу к объекту операции – двухэтажному, неказистому зданию, стоящему на узкой старинной улочке Риги. В нем и располагался один из разведывательных отделов «Абверштелле-Остланд».
Сообразуясь с обстановкой, договорились снять бесшумно часовых, что и было аккуратно сделано. Но, ворвавшись внутрь здания, где было темно и тихо, контрразведчики неожиданно наткнулись на группу засидевшихся допоздна абверовцев. Они и открыли беспорядочную стрельбу. Смершевцам удалось быстро уничтожить их, найти сейф с картотекой и некоторые другие, оперативно значимые документы. Однако звуки выстрелов привлекли внимание патрулей – скоро все здание было окружено гитлеровцами.
Завязалась жестокая и кровавая сшибка. Пятеро смельчаков из «СМЕРША» противостояли батальону немцев.
– Ребята, надо продержаться, – скомандовал Поспелов. – Нас выручат… Наступление должно начаться или уже началось.
В ход пошло, в том числе, оружие и гранаты противника. Вскоре Поспелов и еще один чекист были ранены, но они продолжали сражаться.
И вот они услышали дальний гул канонады, стремительно приближавшийся к городу.
– По договоренности с командующим фронтом одному из подразделений войсковой разведки, – рассказывал Железников, – были даны координаты того места, где сражались чекисты. Группа воинов-разведчиков спецназа спешила, чтобы выручить военных контрразведчиков.
И вот они услышали рядом с домом сухие автоматные очереди наших «ППШ» и разрывы родных гранат. Слух развила война музыкальный, – воины определяли звуковые оттенки стреляющего оружия.
– Ура!!! – закричали оборонявшиеся сразу все вместе. Немцев этот яростный крик и стремительно приближающая стрельба повергли в шок. И вдруг они в панике побежали. Это наши автоматчики – группа спецназа из соседнего переулка открыла по ним шквальный огонь…
Когда оперативные работники стали изучать содержимое картотеки и других сейфовых документов, вырисовалась четкая картина агентурного круга изучаемых и преподавателей рижского разведоргана «Абверштелле-Остланд».
– Тогда мы вышли и арестовали десятки немецких агентов, проходивших по этой картотеке и работавших в тылу наших войск, – заметил Железников. – Командующий войсками фронта и руководство Управления контрразведки «СМЕРШ» в Москве остались довольны нашей работой. Это была хорошо просчитанная и дерзкая операция. Всех ее участников представили к правительственным наградам…
Помнится еще, генерал рассказывал и о печальных днях отступления, когда в районе Брянска приходилось нашим войскам очень туго, – противник яростно рвался к Москве, осуществляя план Гитлера по «Блицкригу».
Из уст Николая Ивановича мы, молодые его слушатели, впервые узнали о вооруженном антисоветском отряде на Брянщине, возглавляемом неким Каминским. Перед войной он – Каминский Бронислав Владимирович, по отцу – поляк, по матери – немец, арестовывался за антисоветскую деятельность, но после отсидки в тюрьме его направили в поселок Локоть инженером спиртзавода.
После прихода немцев Каминского назначили обер-бургомистром Локотского округа в составе т. н. «Брянск-Локотской Республики» В знак благодарности немцам за оценку своего труда осенью 1942 года он сформировал бригаду т. н. Русской Освободительной Народной Армии (РОНА). В ней на январь 1943 года числилось уже около десяти тысяч человек. Она постоянно вела бои с партизанами. В течение нескольких месяцев Каминский очистил свой округ от партизан, получив прозвище «хозяин Брянских лесов». Однако после налета на Локоть чекистского спецотряда капитана Фролова и под напором советских войск бригада Каминского в 1943 году отошла в Белоруссию, где он стал полновластным хозяином созданного по образцу Локотского – теперь Лепельского округа.
