Манфред Хёфер - Император Генрих II
Вслед за этим в Понтелунго, находящемся в двенадцати километрах севернее Павии, король созвал хофтаг. Здесь он принял присягу на верность княжеского корпуса Ломбардии. После короткого визита в Милан король еще раз вернулся на короткое время в окрестности Понтелунго. Там вскоре он попрощался со своими итальянскими верноподданными. Троицу король праздновал 24 июня 1004 года в Грумо рядом с Лугано. Затем срочно вернулся назад в Германию. Его пребывание в Италии длилось чуть больше двух месяцев – продолжительность до смешного короткая, особенно если сравнить ее с тем, сколько время проводили там его предшественники. Приверженцы Генриха II в этой стране остались в глубоком замешательстве из-за столь быстрого отъезда монарха на родину. Прошло еще почти десять лет, прежде чем он вновь ступил на итальянскую землю. Все это время он мог рассчитывать на наличие в стране когорты верных людей, прежде всего выделяя среди них епископа Льва Верцелийского, являвшегося постоянным проводником немецких интересов в Италии и при этом, конечно, самым жестоким противником Ардуина.
Коронация Генриха II итальянским королем по традиции не обошлась без проблем. Уже начиная с короля Оттона I, короновавшегося на итальянский трон в 951 году, происходили казусы. Так, последний не посчитал необходимым устроить для итальянского народа сколь-нибудь серьезный праздник, очевидно, совершенно не интересуясь его (народа) чувствами. Во всяком случае, в исторических хрониках того времени не содержится информации о каком-то королевском празднике. Для Оттона II и его сына Оттона III коронация в Италии не представляла из себя ничего другого, кроме очередного шага к императорству и стремления возродить Римскую империю. Но никак не собственно управление страной. Чтобы не прерывать традицию, Генрих II должен был как можно быстрее стать императором, однако в течение 1004 года никаких стремлений к этому не выказал. Такое положение вещей, когда параллельно с ним фактически продолжал править еще один итальянский король, должно быть, непомерно тяготило Генриха II, но предпринимать какие-либо меры в связи с этим казалось ему либо неактуальным, либо он оценивал средства, которыми обладал, не слишком высоко. Лишь постепенно, очень медленно Генрих II подошел к осознанию установления полного господства в Италии для обретения императорской короны.
В Швабии для своего подопечного, несовершеннолетнего герцога Германа III Швабского, король уладил несколько неотложных дел и отправился затем в Страсбург, где 24 июня 1004 года с ним едва не произошел трагический случай. Лишь благодаря счастливой случайности король остался жив. Дом, где происходило заседание суда с участием короля, внезапно обрушился без каких-либо к тому причин и внешних признаков. Хотя обломки погребли под собой всех находившихся там людей, а их число было достаточно велико, погиб только один – так, во всяком случае, описывает эту трагедию Титмар, – остальным удалось выбраться наверх, хотя многие получили ранения.
На середину августа Генрих II вновь назначил сбор войска в Мерзебурге, намереваясь выступить в очередной поход против Болеслава Храброго. Однако успеха его военная операция из-за разыгравшейся страшной непогоды не имела: реки из-за непрекращающихся дождей вышли из берегов, сделав невозможными какие-либо попытки воевать: Король и так уже только путем уговоров мог заставить войско двигаться вперед. Но внезапно он повернул армию на юг и совершил острожный разведывательный марш в Чехию. Одновременно одно из баварских военных подразделений должно было вступить в Чехию с запада, но по какой-то причине задержалось. Король в захваченном Зааце с надеждой ждал подкрепление из Баварии, а в Праге вспыхнуло восстание против Болеслава Храброго. С огромным трудом Болеславу удалось спастись бегством в Польшу. Не встретив сопротивления, король вошел в Прагу и назначил Яромира, брата Болеслава Рыжего, новым князем Чехии. Болеслав Храбрый потерял княжество Чехия окончательно.
В середине сентября Генрих II, поддерживаемый новым князем Чехии, Яромиром, повернул свои силы в направлении Мисьненских земель. Ценой больших потерь удалось захватить крепость Бауцен. Оборону крепости и Мисьненских земель король поручил сыну Экгарда Мейсенского, Гериману. Таким образом, он возвысил отпрыска маркграфа до статуса, которым обладал отец. В конце концов король вернулся назад в Мерзебург. Здесь он наконец решился освободить из-под стражи маркграфа Генриха Швайнфуртского и вернуть ему фамильные владения во Франконии.
Осень и зиму король провел в Саксонии. Рождество 1004 года двор отпраздновал в резиденции Дорнбург на Заале. Две очень тяжелые человеческие потери понес двор в это время. 4 ноября 1004 года умер герцог Оттон Каринтский. Его наследником стал сын Конрад. В конце 1004 года или начале 1005-го умер епископ Метца Адальберт. Преемником епископ хотел видеть своего племянника, которого тоже звали Адальберт, но которому к тому времени исполнилось всего пять лет. Генрих II назначил опекуном мальчика своего шурина Дитриха Люксембургского. Однако вместо порученного ему дела Дитрих начал кампанию по выборам себя на пост епископа, не спросив даже согласия короля. Вполне вероятно, король не обрушил весь свой гнев на непутевого родственника только из уважения к родственным чувствам жены, доводившейся тому родной сестрой. Впрочем, с официальным назначением Дитриха на пост епископа Метца король тянул до 1006 года. Следует отметить – проведенные королем назначения среди родственников жены, без предварительной проверки их в деле, очень скоро дали негативные результаты.
Весной 1005 года король обратил взоры на Нидерланды. Титмар, как единственный летописец, сообщал: король в Нидерландах воспользовался флотом, дабы защитить Лютгард, сестру Кунигунды и вдову графа Арнульфа Голландского, от западных фризов. Двор окончательно обосновался в Аахене и Утрехте. В мае 1005 года Генрих II назначил своего брата Бруно руководителем придворной канцелярии, которой, впрочем, последний руководил всего один год. Через год, в мае 1006 года, Бруно стал епископом Аугсбурга.
Из западных провинций король направился летом в Дортмунд, чтобы провести там заседание собора, где приняли участие не менее 15 епископов. Собор проходил 6 и 7 июля 1005 года. Во время проведения собора было принято несколько всеобъемлющих документов, вносивших существенные коррективы в повседневную жизнь простого народа. Сюда, например, относились некоторые изменения, касающиеся финансового обеспечения погребения умершего епископа: король и королева обязывались жертвовать в каждом таком случае 1500 пфеннигов из собственной казны, спасая, таким образом, многих малоимущих граждан от необходимости отдавать последнее из своего кармана. Также именно на соборе было принято решение о начале нового похода против Польши в конце лета того же года.
Во времена правления династии Оттонов ношение оружия являлось делом повседневным. Сражения, готовность в любой момент вступить в бой и мужественно биться считались основными добродетелями дворянства и рассматривались каждым из их представителей как понятия куда более важные, чем собственная жизнь. Спор или ссора, перераставшие в драку или дуэль, возникали порой по совершенно незначительному поводу. Понятие вражды возводилось тогда едва ли не в ранг закона и делало дуэли обычным явлением. Почиталось делом чести победить в противостоянии как между целыми семьями, так и отдельными людьми. Вражда могла длиться долго, порой передаваясь по наследству из поколения в поколение; члены враждующих семей очень часто становились жертвами средневековой вендетты.
Игры и спорт служили прежде всего для подготовки с вооруженной борьбе с противником и преподавались Исключительно с прицелом на реальные боевые ситуации. На примере постоянно проводившихся рыцарских турниров легко понять, насколько мало стоила человеческая жизнь: они нередко заканчивались смертью одного или обоих участников. Служители церкви, епископы, монахи тоже принимали участие в военных действиях, что, впрочем, уже в то время подвергалось резкой критике в различных литературных источниках. Суды мало-помалу начинали принимать участие в конфликтных ситуациях, но даже и в их решениях смертельный исход распри между различными враждующими партиями преподносился как воля Божья.
Борьба Генриха II против Польши носила, несомненно, характер именно такого затяжного конфликта, впрочем, на совершенно ином уровне. В таких, говоря современным языком, разборках принимали участие все военнообязанные мужчины страны, а вооружение воинов являлось куда более разнообразным. Важнейшее различие состояло в войсках между пешими и конными подразделениями.
Лошади, использовавшиеся в коннице Германии в начале XI столетия, не достигли еще физических пропорций представителей сегодняшних пород. Боевой конь того времени может быть сравним по размерам, силе и скорости с ирландским пони, то есть он был животным довольно мелким, зато весьма выносливым, крепким и неприхотливым. Военные успехи Венгрии, долгое время благодаря своим конницам безнаказанно грабившей и терроризировавшей пол-Европы, стали примером для Восточно-Франкской империи. Лошади обеспечили как отдельным воинам, так и целым подразделениям еще большую маневренность и подвижность. Конный воин в противоположность пешему мог видеть значительно большее пространство на поле боя, а конь сообщал дополнительную мощь его ударам за счет скорости передвижения в боевом порядке. Когда изобрели и стали использовать в войсках стремена как часть упряжи, конники получили дополнительную устойчивость и возможность управлять конем с помощью ног, что еще более повысило ударную мощь конных подразделений. По многим параметрам пеший воин явно уступал конному. Военная карьера в средневековой армии и общественный взлет стали зависеть от наличия в распоряжении воина одного или нескольких боевых коней, ценившихся тогда весьма дорого.
