Екатерина Андреева - В поисках затерянного мира (Атлантида)
И как раз оттуда я принуждён был вернуться, потому что индейцы, сопровождавшие меня, отказались идти дальше. Они называли местность, в которую я хотел проникнуть, “злой”. Никакая сила в мире не могла их заставить идти дальше. У них был смертельный страх перед тем, что было за рекой Ирири. И мне пришлось с тяжёлым сердцем убедиться в том, что Фосетт за три года до меня всё же проник в эту загадочную, овеянную тайной местность. Но я был один, а их было трое!
У встречающихся мне индейцев я постепенно находил то револьвер с надписью “П. Фосетт”, то сумку для патронов, то компас, то металлическую коробочку, принадлежавшую моему другу. На некоторых вещах были нарисованы чёрные полосы. Это было верным признаком того, что они относились к экспедиции Фосетта. Во избежание недоразумений в случае поисков, он закрасил все предметы своей экспедиции чёрными полосами.
Мне пришлось вернуться назад ни с чем. Но в последние годы я окончательно убедился, что Фосетт жив. Один из обитателей Парагвая, по имени Ратин, сообщил мне, что до него дошли слухи об индейцах, живущих в верховьях реки Мадейры и Тапайос, несколько лет назад схвативших белого человека.
Потом я познакомился в Порто-Аллегро с генералом Васконцеллас, который был в течение пятнадцати лет в плену у индейцев и считался погибшим. И только через пятнадцать лет ему удалось бежать! Аналогичный случай рассказал мне и синьор Леон д’Албугеракве, известный бразильский плантатор. Албугеракве встретил в Мату-Гроссо человека, бежавшего туда после какого-то совершённого им преступления. Его схватили индейцы, и долгое время он жил пленником в их селении, даже не в селении, а вернее — в городе, окружённом высокой стеной, сложенной из огромных мраморных глыб. В этой мраморной стене был только один единственный вход и так хорошо замаскированный, что войти в город не было никакой возможности постороннему человеку. В центре этого скрытого за стеной города стоял громадный храм, построенный также из мрамора. В этом храме белокожие индейцы поклонялись Солнцу. Внутренние стены храма были облицованы медью и сверкали, как золотые, от отблесков жертвенного огня. После тяжёлых скитаний но джунглям, во время, которых человек чуть не был съеден кровожадными насекомыми, ему удалось, наконец, спастись.
Неужели и Фосетту предстоит такая же участь?.. Но мой друг обладает удивительным уменьем ладить с индейцами… Я даже не исключаю возможности, что Фосетт с его умом и находчивостью играет сейчас роль мудрого бога в этом таинственном мраморном городе».
Члены «Общества изучения Атлантиды» навели справки о полковнике Фосетте и капитане Моррисе. Оказалось, что Фосетт отправился в 1925 году в Южную Америку, заявив перед отъездом репортёрам газет, что вскоре он сделает «громадной важности открытие, которое должно поразить весь мир». Фосетт предполагал пройти из небольшого селения в западной части Бразилии — Куябы — на север до реки Паранатинги, затем спуститься по ней в челноках примерно до 10° южной широты и оттуда отправиться на восток, чтобы выйти в конце концов к реке Сан-Франциско.
Три европейца вошли в зелёную чащу джунглей, и больше о них никто ничего не слыхал. На поиски пропавшей экспедиции был послан специальный отряд под командой морского офицера Дайотта. Он совершил трудное путешествие по притокам Амазонки, но никаких следов экспедиции Фосетта не обнаружил. Капитан Моррис также тщетно искал экспедицию, о чём подробно сообщил в газете.
Джунгли.
Списавшись с капитаном Моррисом, атлантологи собрали добровольно значительную сумму в помощь его экспедиции. Они надеялись, что открытия в бразильских джунглях смогут пролить некоторый свет на истоки древнейших культур Америки, а тем самым — и на существование Атлантиды.
В начале 1934 года вместе с капитаном Моррисом в экспедицию на поиски полковника Фосетта отправился молодой французский этнограф Луи Малепин.
Два года от капитана Морриса не было никаких известий. Экспедицию считали погибшей, и по-прежнему плато Мату-Гроссо окружала тайна. Проникли ли исследователи к развалинам загадочного города, живут ли они до сих пор в плену у индейцев или погибли, не выдержав борьбы с «зелёным дьяволом» джунглей?
Прошёл ещё год, и вдруг в газете «Нью-Йорк Америкен» был опубликован путевой дневник капитана Морриса.
Перед ним стояло краткое сообщение от имени редакции, что губернатору штата Мату-Гроссо дону Хименес де Гарсиа неизвестный индеец принёс пакет, на котором рукой капитана Морриса был написан адрес губернатора. Индеец рассказал, что пакет, завёрнутый в гуттаперчевую оболочку, лежал рядом с человеческим скелетом в джунглях, куда случайно забрели индейцы-охотники. Скелет человека был без головы. По лоскуткам одежды в нём признали европейца.
Вскрыв пакет, губернатор нашёл в нём дневник исчезнувшего в джунглях капитана Морриса, который газета и решила опубликовать.
Борьба с «зелёным дьяволом»
Дневник начинался через месяц после выхода небольшой экспедиции из города Куябы и вёлся с большими перерывами.
«21 апреля 1934 г.
Мы вышли из Куябы 22 марта, когда период дождей кончился, и рассчитали, что до следующего периода дождей в ноябре у нас будет достаточно времени на обратный путь. Экспедиция состоит из этнографа Малепина, меня и двух проводников индейцев, обещавших пройти с нами весь путь по следам полковника Фосетта. Решили идти на север до слияния речки Кутуэны с рекой Шингу, повернуть на запад у 10° южной широты и спуститься вниз вдоль реки Сан-Маноэль, перейти её и идти дальше по следам Фосетта, если они будут обнаружены, до 9° южной широты. Затем на северо-восток, до реки Ирири, на восток до реки Шингу, перейти её и по реке Арагвая спуститься до Сан-Жуана.
… 20 мая… Прошло уже два месяца после выхода из Куябы. Мы перешли реку Сан-Маноэль и попали в унылую топь, в которую превратилась саванна за период дождей. С трудом пробираемся по пояс в воде, утирая с лица пот, с промокшими за спинами узлами, голодные, измождённые, ночуя на возвышенностях, без огня, без постели, без крова. В болотах проклятые пиявки облепляют ноги и высасывают кровь, а в лесах, где посуше, надо остерегаться ядовитых многоножек и смертельных укусов змей. Видимо, эти широты одинаково безжалостны и в летнюю засуху, и в зимние дожди.
… 2 июня… Наш путь пересекла какая-то речка, не обозначенная на карте. Сквозь прозрачную воду на дне тихой заводи видны полчища кайманов. Повсюду кишат бесчисленные стаи рыб “карибе” с красным брюшком и свинцовой чешуей. Эти рыбы пожирают друг друга и в одну секунду обгладывают до костей любое существо, попавшее в воду. Мы были истерзаны москитами. Они не отставали от нас ни днём, ни ночью, высасывали кровь через шляпы и одежду, заражали лихорадкой и кошмарами. Нам хотелось броситься в прозрачную воду реки, чтобы хоть ненадолго избавиться от этих мучителей. Но в воде нас ожидала смерть от укусов карибе. Индейцы-проводники рассказали, что они нападают на купающегося человека, откусывают целые куски мяса, и редко человеку удаётся спастись. Наши проводники испытывают перед ними панический ужас. Да и понятно! Стоило только посмотреть на их острые, режущие, трёхгранные зубы и большие пасти!
… 28 июня… Случилось то, чего я давно ждал и боялся, — проводники индейцы отказались сопровождать нас. Они говорили, что дальше не бывал ещё ни один человек и что там в глуши обитают духи. Ночью, когда мы с Малепином ненадолго забылись в тяжёлом сне, они предательски нас покинули.
Сколько времени мы вдвоём блуждали в джунглях, не могу сказать. Прошёл ли месяц, неделя или год? Постоянные сумерки леса мешают точно определять смену дня и ночи. Мы теряем последние силы, исхудали, дрожим от лихорадки; воспалённые глаза всё время слезятся. Еле передвигаем ноги и всё чаще устраиваем привалы.
… Сегодня, в роковой для нас день, мы вступили в какие-то заросли, когда услыхали глухой шум, подобный гулу водопада. Мы поняли, что движется лавина странствующих, кровожадных муравьёв. Надо было немедленно спасаться. Ведь они пожирают на своём пути птиц, крыс, пресмыкающихся и обращают в бегство животных и людей.
Мы быстро сложили круг из сухих ветвей, и, когда шум, похожий на гул от пожара, приблизился и листва на деревьях невдалеке от нас затрепетала, как от ветра, мы в разных местах подожгли наше заграждение, предварительно спрыснув его остатками бензина. Сквозь огонь мы видели, как деревья одевались чёрным покровом муравьёв, безжалостно поднимавшихся всё выше. Муравьи проникали в каждую щель, дупло, гнездо, в норы и улья. Мы видели, как выгнанная из норы ласка через минуту превратилась в обглоданный скелет, как чёрное полчище облепило откуда-то выползшую громадную змею; хотя она изворачивалась и извивалась, муравьи продолжали обгладывать свою жертву, пока от неё остались одни только кости.
