Всеволод Вихнович - Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)
Дополнительные доводы в пользу добровольного обращения в иудаизм идумеев приводит исследователь эпохи Ирода Ричардсон{43}. Правивший вскоре после «завоевателя» Идумеи Александр Яннай (103–76 гг. до н.э.) назначает деда Ирода Антипу «стратегом», то есть наместником Идумеи, оказывая ему высокое доверие, что невозможно представить, если бы обращение было насильственным. (В своей диссертации израильский исследователь Кохман пытается доказать то, что идумеи при Иоанне Гиркане исповедывали иудаизм, и речь может идти не об обращении, а, скорее, о реформе их религиозных представлений. С этим мнением не согласен Кашер, полагая его недостаточно обоснованным.) Ричардсон в этой связи приводит наблюдение Кашера, что идумейская знать активно стремилась заключать брачные союзы с иудейской аристократией. Например, Хасмоней Гиркан II женился на идумейке, а уроженец Идумеи Ирод на хасмонейской принцессе Мариамне. Ещё более показательным является то, что даже у глубоко эллинизированного и откровенно проримски настроенного Антипатра, отца будущего царя Ирода, двое детей носили еврейские имена — сын Иосиф и дочь Соломея (Шломцион), а двоюродный брат Ирода носил также еврейское имя Ахиаб.
Кашер в своём исследовании утверждает, что включение идумеев в состав Иудеи произошло посредством договора между Иоанном Гирканом и племенными вождями идумеев, среди которых был и дед Ирода — Антипа. Это решение было принято большинством племени, что объясняет назначение Антипы на высокую должность царского наместника Идумеи. Остатки прежнего культа местного божества Коса сохранились в некоторых именах, например, в имени шурина (супруга сестры Ирода) — Костобар. В любом случае нет оснований сомневаться в том, что Ирод вырос в добровольно иудаизированной и полностью влившейся в иудейскую аристократию семье. Справедливость этого подтверждается и тем, что он был представителем третьего поколения семьи, обратившейся в иудаизм, что полностью соответствовало библейским требованиям к «братскому» иудеям народу идумеев.
Согласно выводам П. Ричардсона, сама большая семья Ирода была типичной патриархальной еврейской семьей того времени, соответствовавшей модели большой семьи Восточного Средиземноморья. Можно только добавить, что сами идумеи не сомневались в своей принадлежности иудеям. Уже перед началом Великого восстания 66 года н.э. евреи города Кесарии отстаивали свои права в споре с жителями города — сирийскими греками, ссылаясь на то, что город «был построен евреем — царём Иродом». Характерен аргумент и другой стороны: «Сирийцы, хотя и соглашались, что основателем города был еврей, тем не менее настаивали, что Кесария принадлежит грекам, ведь если бы город был предназначен Иродом для евреев, он не воздвиг бы здесь изваяний и храмов» (ИВ.С. 139).
Полное слияние Идумеи и Иудеи подтверждается тем, что римские поэты, в частности, Лукан и Вергилий, часто вместо Иудея пишут Идумея{44}. Остаётся добавить, что и в Евангелии от Матфея, в котором царь Ирод обвиняется в избиении невинных младенцев, нет указаний на его якобы нееврейское происхождение.
Несомненно однако, что дед Ирода Антипа принадлежал к высшей родовой знати Идумеи и располагал немалыми богатствами. Своим процветанием эта сравнительно небольшая земля была обязана благоприятному расположению на пересечении торговых путей того времени. Восточная граница проходила по половине западного побережья Мёртвого моря, примерно в центре этой границы располагалась и знаменитая впоследствии крепость Масада. Южная граница пролегала по линии на запад примерно через Беершеву, не доходя берега Средиземного моря примерно 15–25 км. Затем граница поворачивала вдоль побережья. Северная граница проходила по линии между Вифлеемом и Хевроном. Давно осевшие на землю полукочевые племена идумеев выращивали на пригодных участках земли в западной части страны зерновые, оливы и фрукты. На менее пригодных для земледелия землях на востоке и на юге паслись стада овец, коз и верблюдов. Древний город Хеброн был известен своими керамическими и стеклодувными изделиями. Но конечно, главной ценностью Идумеи было выгодное расположение. Через страну проходили два транспортных торговых коридора: один связывал столицу соседнего Набатейского царства Петру на берегу Акабского залива с Аскалоном и Газой, соединяя тем самым Аравию со Средиземноморьем. Второй торговый маршрут проходил из Египта на север в Сирию, Месопотамию и другие страны Плодородного полумесяца.
Именно на этом пути вырос сравнительно небольшой, но важный торговый город Мариса. Он упоминается в папирусах египетского чиновника Зенона, купившего там рабов. Археологические исследования показали, что город как эллинистическая колония был основан около 257 года до н.э. чиновником Птолемея II Аполлонием. Планировка города выполнена в типично эллинистическом стиле, разработанном Гипподамом: основой плана служат две перпендикулярные улицы — одна с севера на юг, а другая с запада на восток. Для нас интересен состав населения города. Вскрытые гробницы горожан показали наличие живописи синкретического греко-восточного характера. Анализ имен захороненных показал, что среди них только несколько человек были греками. Подавляющее число носителей греческих имён, включая самого основателя, имели также идумейские «сидонские» (семитские) имена, то есть это были идумеи и представители других местных племён{45}.
Открытия захоронений в Марисе дают весомые основания полагать, что дед Антипа принадлежал к таким же поверхностно эллинизированным жителям Марисы, что и объясняет его греческое имя (семитское его имя до нас не дошло). По-видимому он, будучи одним из племенных вождей идумеев, получал значительные доходы от транзитной торговли. Добровольное соглашение с Иоанном Гирканом позволило ему укрепить свое положение и занять влиятельный пост царского наместника Идумеи. Это обращение было, конечно, облегчено идеологическим обоснованием. Ведь и иудеи, и идумеи рассматривали как святыню гробницу их общего прародителей — Авраама и его жены Сарры, а также их сына Исаака и его жены Ревекки — в Мамре, недалеко от расположенного в Идумее Хеброна. Надо отметить, что позднее, став царём Иудеи, внук Антипы Ирод окружил в знак особого почитания это святилище стеной. Но, разумеется, некоторое число упорствующих, скорей всего, из жителей в большей степени эллинизированных торговых городов Марисы и Адоры, пришлось обращать в иудаизм силой.
Таким образом, семья Антипы сразу же оказалась включённой в круг высшей иудейской аристократии. Поэтому не вызывает удивления карьера его сына Антипатра, ставшего близким другом и одним из ближайших советников и сподвижников правящей вдовы Шломцион и её сына Гиркана, иногда именуемого Гирканом И.О. роли Антипатра в начавшейся гражданской войне между братьями Гирканом и Аристобулом, приведшей к потере независимости Иудеи, будет рассказано в следующей главе. Отметим только то, что известно о личности Антипатра. По имеющимся источникам он, сохраняя верность идеалам иудаизма, был достаточно широко эллинистически образован. Иначе говоря, он продолжал традицию сочетания двух во многом противоположных цивилизаций. Видимо, продолжая получать большие доходы от транзитной торговли в Идумее, он поддерживал тесные связи с соседним эллинистическим портовым городом Аскалоном (Ашкелоном), замыкавшим торговый путь из Аравии.
С другой стороны, не менее важным было тесное сотрудничество с соседствующим на Востоке Набатейским царством. Это царство со столицей в городе Петра представляло собой культурное эллинистическое государство, при том что большую часть его жителей составляли североарабские племена. Однако судя по всему, здесь союз Антипатра с местной аристократией был гораздо теснее. Об этом, и вообще о положении этого важного деятеля последнего периода истории Хасмонейского царства и его семье, выразительно, хотя и кратко говорит Иосиф Флавий: «Антипатр… пользовался огромным авторитетом… у идумеян, из среды которых он взял себе жену знатного арабского рода, по имени Кипра. От неё Антипатр имел четырёх сыновей — Фазаила, Ирода, который впоследствии стал царём, Иосифа и Ферору, а также дочь Саломею. Этот Антипатр находился, впрочем, в дружеских отношениях с другими правителями, особенно с арабским (набатейским. — В. В.) князем, которому он переслал детей своих во время войны с Аристовулом» (ИД. Т. 2. С. 82.). На наш взгляд, непонятно происхождение жены Антипатра «из среды идумеев» и при этом «знатного арабского, точнее набатейского рода». Надо полагать, что браки между соседями — идумеями и набатеями — не были исключительным явлением. Вполне допустимо, что явно знатная идумейская семья, из которой происходила Кипра, находилась в родстве с какой-то родовитой набатейской. Мать будущего царя, которую, как мы увидим далее, он горячо и трогательно любил, носила имя романтического ароматного цветка «Кофэр, Кипер», или хенна (lawsonia inermis). Он до сего времени произрастает в виноградниках Ейн-Геди, восхваляемый за свой аромат в Песне Песней царя Соломона{46}. От него произошло наименование духов «Шипр»{47}.
