Понсон дю Террайль - Похождения Валета Треф (Варфоломеевская ночь, Молодость короля Генриха - V)
— Могу поручиться, — продолжала Нанси, — что у него совершенно нетронутое сердце. Он краснеет, словно девушка.
— Это еще ровно ничего не доказывает.
— А какими глазами он смотрел на ваше величество!
— Глаза мужчин обманчивы, крошка.
— Ах, ваше величество, если бы я была на вашем месте…
— Ну, что тогда?
— Тогда я припомнила бы вчерашнюю сказочку про клубничку.
— Ты совсем с ума сошла!
— Ну что же, безумие — самое разумное состояние.
— Странная идея, ей-богу!..
— А ты знаешь этого молодого человека?
— Нет, но…
— Тебе известно, куда он едет?
— Он сказал — в Тур.
— Ну вот, а мы едем в Анжер!
— Так он тоже поедет в Анжер.
— Почему?
— Да только потому, что мы едем туда.
— Нанси, во всем, что ты говоришь сегодня, нет и крупицы здравого смысла.
— Это возможно, государыня, но тем не менее все, что я предсказываю, неизменно сбывается… Однако что это? — Нанси прислушалась: с дороги несся стук копыт бешено мчавшейся лошади, а затем сказала: — Ручаюсь, что это он! Только влюбленные едут таким аллюром.
Королева ничего не ответила, но ее сердце забилось быстрее, а по лицу разлился легкий румянец.
"Черт возьми! — подумала Нанси, — на берегах Луары царит удивительный климат — тут клубника вызревает в несколько часов!"
XXV
Стук копыт становился все слышнее, и вскоре в лучах луны показалась фигура всадника. Это был, как и предполагала Нанси, их случайный знакомый.
Догнав экипаж, Ожье де Левис подъехал к правой дверце, и Рауль тактично поспешил уступить ему свое место, переехав на левую сторону, то есть поближе к Нанси.
— Боже мой, — сказала Маргарита, отвечая на поклон молодого человека, — вы, как видно, очень торопились в Блуа?
— Простите, — ответил молодой человек, — но я торопился догнать вас… Дороги так опасны теперь.
— В самом деле? — сказала Маргарита.
— Да, в этих краях происходят ежедневные схватки гугенотов и католиков, а грабители и разбойники пользуются религиозными вопросами как предлогом для нападений на мирных путников. Я потерял бы право именоваться дворянином, если бы не стал сопровождать вас.
"Ах, уж эти мне гасконцы! — подумала Нанси. — Всюду-то они вотрутся и всегда сумеют убедить, что они очень нужны!"
— Ну а в Блуа как обстоят дела? — спросила Маргарита.
— Там происходят постоянные уличные драки, и еще недавно в гостинице "Серебряный единорог" была кровавая схватка.
— Но в таком случае я боюсь останавливаться там!
— Что же делать? Это единственная гостиница для приличных людей. Маргарита высунулась в левую дверку и крикнула:
— Рауль!
— Что, тетушка?
— Как ты думаешь, что наши лошади не смогут проехать за Блуа?
Но у Рауля уже не было теперь оснований настаивать на ночлеге в Блуа, а потому он сказал:
— Да, в сущности говоря, ночь стоит свежая и лошади, пожалуй, смогут пробежать лишнюю пару лье. Ожье вздрогнул при этом ответе, так как ему было необходимо повидать в полулье от Блуа пятого дворянинагугенота, который должен был выставить подставу.
В этот момент к нему обратилась Маргарита:
— Не знаете ли вы около Блуа какого-нибудь города или деревушки, где можно спать спокойно, не опасаясь быть разбуженным выстрелами и криками бешенства.
— Да, знаю, — ответил Ожье, — в трех лье от Блуа имеется спокойная деревушка, по названию Бюри.
— А что, если бы мы проехали туда?
Ожье задумался на самое короткое время. Но его колебание успокоилось под влиянием следующего рассуждения: ведь он может проводить даму до Бюри, съездить на свежей лошади в Блуа, а оттуда успеть вернуться обратно в Бюри еще до восхода солнца. Да, он был на роковом пути! Любовь начинала брать верх над чувством долга… Но улыбка мнимой госпожи Шато-Ландон завораживала его, и он поспешил ответить:
— Я весь к вашим услугам!
— Но найдем ли мы в этой деревушке приличную гостиницу?
— Мы найдем там отличный замок.
— А, так вы, наверное, знакомы с его владельцем?
— Это мой родственник.
— Что это за человек?
— Он гугенот…
— Фи! — с презрением сказала королева.
— Это очень гостеприимный человек. К тому же его в данный момент нет в замке, так что мы будем там полными хозяевами. Хозяин — его зовут Гектор де Бюри — служит в Наварре. Когда я видел его в последний раз, он сказал мне: "Можешь останавливаться в моем замке каждый раз, когда будешь бывать в Блуа. Мой управляющий примет тебя с распростертыми объятиями".
— Но что скажет этот управляющий, увидев нас с вами вместе?
— Я выдам вас за свою кузину.
— Отличная идея! — сказала Нанси, которая не теряла ни словечка из разговора. — Очень советую вам, тетя, поступить так.
— Ну что же, я согласна! — сказала королева, которую забавляла эта комедия с инкогнито.
— Значит, решено, и мы переночуем в замке Бюри? — спросила Нанси.
— Да, мадемуазель! — ответил Ожье.
— В таком случае, Рауль, прикажи подогнать лошадей!
Паж отдал соответствующее распоряжение, и маленький караван ускорил шаг.
Проехали Блуа, и экипаж направился по прелестной дороге среди леса, которую показал Ожье. Маргарите очень нравилось слышать голос Левиса, отдававшего распоряжения погонщикам; его южный акцент и быстрая, порою насмешливая речь пленили ее.
— Где вы родились? — спросила его она.
— В По.
— Вам приходилось видать наваррского короля?
— Один раз в жизни.
— А где это было?
— В Нераке.
Лес кончился, и кортеж выехал на полянку. Впереди виднелась мирная деревушка Шамбон, а за нею на холме высились башенки старого замка. Это и был Бюри.
Маргарита выразила желание пройтись, и, разумеется, Ожье сейчас же соскочил с лошади, чтобы предложить королеве руку.
— Ну вот! — сказала своему жениху Нанси. — Теперь мы можем поговорить по душам, милый Рауль.
— Дорогая Нанси! — ответил паж, окидывая девушку влюбленным взором.
— О, мы будем говорить не о своих делах, а о делах королевы Маргариты, — смеясь заметила та.
— А для чего?
— Как "для чего"? Уж не думаешь ли ты, негодный, что все происшедшее является делом одного только случая?
— Но, Господи…
— Пожалуй, случай сыграл свою роль, но потому, что я помогла ему, и ты видишь, какое славное дельце сотворили мы со случаем.
— Это так. Но я не понимаю, какой тут интерес для вас, Нанси?
Камеристка приняла важный вид и ответила:
— Ты еще молод, милый мой, и многого не понимаешь!
— Ну уж будто бы! — запротестовал паж.
— Но я постараюсь объяснить тебе, как могу, создавшееся положение.
— Я слушаю вас.
— Наваррский король лишился любви своей супруги…
— Это неоспоримо.
— И притом навсегда.
— Вы думаете?
— Я достаточно знаю свою госпожу, чтобы уверенно сказать это.
— Черт возьми!
— И вот в тот самый момент, когда королева Маргарита поклялась разлюбить своего супруга, она дала себе еще и другую клятву: полюбить кого-нибудь вновь.
— Неужели?
— Ну конечно! Во-первых, наша госпожа придерживается воззрений олимпийских богов.
— То есть любит мстить?
— Разумеется! Во-вторых, она так же нуждается в любви, как все люди в воздухе или рыбы в воде.
— Хорошо, все это так. Но я не понимаю, почему ее величество должна любить вот этого самого гасконца?
— Потому, милочка, что из двух зол надо выбирать меньшее. "Если королева обратит свои взоры на какогонибудь важного сеньора или принца, то это вызовет большой шум и наваррский король увидит, что он обманут в том возрасте, когда мужчина привык обманывать других сам.
— А вы думаете, что этот дворянчик будет скромен?
— Он будет молчалив, как могила, особенно если еще узнает, что госпожа Шато-Ландон на самом деле — принцесса крови и что король Карл IX хотел однажды зарезать герцога Гиза только потому, что его любила Маргарита.
— Ну, если так, значит, все к лучшему. Да здравствует Гасконь!
В этот момент Маргарита знаком руки приказала остановиться и с помощью Ожье стала садиться на свое место. Когда он протягивал ей руку, в лучах луны что-то блеснуло у него на пальце. Это было кольцо наваррского короля. Обыкновенно Охье прятал его в кошелек на груди, но в этот день был так увлечен мечтами о красавице вдове Шато-Ландон, что забыл снять кольцо и оставил его на руке. Маргарита пригляделась и чуть не крикнула: она узнала кольцо Антуана Бурбонского.
XXVI
Замок Бюри отличался древностью постройки и уцелел еще от времен расцвета феодализма. Его стены окружал большой ров, через который был перекинут подъемный мост. Однако уже добрых две сотни лет этот мост не поднимался, за зубцами не было видно ни одного аркебуза, все воины перемерли, и единственный гарнизон в этом старом d%.$ +l-., замке составляли старый управитель Памфил, две неряхи бабы да конюх.
